Светлана Багдерина - Первый подвиг Елены Прекрасной, или Библиотечный обком действует
– Я тебя понесу, – потупив очи, предложил могучий Артамон. – Если ты не возражаешь.
– Нет… да… пожалуйста… Мне уже все равно… – слабо простонала она и нашла в себе, очевидно, самые распоследние силы слегка приподняться, чтобы Артамону было удобнее подхватить ее на руки.
– А вот ешше такую ишторию рашкаживают, – продолжила Серапея, едва группа снова тронулась в путь. – Иногда под жемлей штоны шлышатьшя нашинают. И штонет кто-то, штонет, и жалобно так… И непонятно откуда донощится – то ли шправа, то ли шверху, то ли шнижу… Так душу и раждирает… А потом как жамолкнет – так шражу и обвал.
– А отчего это, бабушка?
– Это дух поджемный живых оплакивает.
– И насмерть обвал-то?
– Нет, не нашмерть. Выбратьшя можно. Выберетшя шеловек, придет домой, ляжет шпать, а наутро его мертвым находят. А на литше такой ужаш, как будто живым тот швет увидел…
– Ох, страсти-то какие…
– Да сказки это всё!..
– А ежели не сказки?
– И ты туда же, боярин Порфирий!..
– А еще иштория ешть, шама шлышала…
– …ах!..
– …ну, нашла, матушка, место и время!..
– …и что дальше?…
– …придет домой, ляжет шпать, а наутро его мертвым находят. А на литше такой ужаш, как будто живым тот швет увидел…
– Да ну вас, с историями вашими!..
– Нет, мы должны знать, чего боять… то есть, к чему быть готовыми!..
– А я не верю во всё это и не поверю, пока сам не увижу!..
– Сам увидишь – поздно будет, милейший!..
– А ешше рашкаживают…
– Да ты нас специально пугаешь, что ли, боярыня?…
– Тихо, Амбросий!..
– Кому тебя пугать надо!..
– …придет домой, ляжет шпать, а наутро его мертвым находят. А на литше такой ужаш, как будто живым тот швет увидел…
– …ужас, ужас!..
– …сказки!..
– …под ноги глядите, тут камни попадаются…
– …а вот ешше я шлышала…
– …да откуда тут столько камней…
– …как колобки по маслу раскатились…
– …типун тебе на язык, боярин Демьян…
– …договаривались же – про еду ни слова!..
– …а о чем тогда говорить-то?…
– …вроде платошек белый лежит на жемле. А хто подберет его или наштупит…
– …страх-то какой!..
– …ерунду болтаешь!..
– …шам болтаешь! Али штрашно штало?…
– …ах, чтоб тебя!..
– …под ноги глядите лучше!..
– …а ешшо шкаживают, ешть под жемлей ожеро голубой воды, а штены черные…
– …а в нем платочек беленький плавает!
– …ха-ха-ха!..
– …а в нем шудо-юдо живет! И кто его увидит…
– …а какое оно из себя, чудо-юдо-то?…
– …да какое еще такое чудо-юдо, чего опять выдумываете?…
– …придет домой, ляжет шпать, а наутро его мертвым находят. А на литше такой ужаш, как будто живым тот швет увидел…
– …ах!..
– …ох!..
– …сказки!..
Так за веселой беседой беглецы не заметили, как уперлись в завал.
– Ну, бояре высокородные, что делать будем? – скорее для проформы, чем из реального интереса к мнению товарищей по несчастью спросил Рассобачинский, закатывая рукава шубы.
– Известно что, – зло буркнул боярин Никодим.
– Долбить будем. Не назад же возвращаться, – не менее дружелюбно процедил сквозь сведенные от голодухи зубы боярин Амбросий.
– Это завал, – объяснил очевидное граф. – Его сверху раскапывать надо. А то всё это каменное хозяйство на головы нам посыплется – и хоронить не надо.
– Умеешь ты успокоить и подбодрить, граф Петр, – кисло усмехнулся кто-то в темноте.
– Стараюсь, боярин Ефим…
Кряхтя и проклиная тот день и час, когда они решили остаться во дворце на ужин, бояре потянулись в забой. Но не успел Рассобачинский добраться до самого верха, как в темном коридоре раскатился его радостный крик:
– Тут дыра!!!
– И что там? Что видно? Свет видно?
– Ничего не видно! Свечу подайте, родовитые!
Свеча была ему поспешно подана, и через несколько секунд графом был предоставлен новый отчет об увиденном:
– Да тут места немеряно! Вроде галереи тропинка идет, и вниз спускается!
– И что? – настороженно поинтересовались снизу.
– Сейчас посмотрю!
И не успели бояре и слова сказать, как Рассобачинский, шурша осыпающимися камушками, вскарабкался по завалу вверх и исчез, оставив благородное общество в полной темноте.
Отсутствовал он недолго – бояре даже не успели договориться, следует ли зажечь еще одну свечу или стоит подождать, пока граф вернет эту.
– Там вода! Там вода! – донеслось из черного провала в потолке, и почти сразу одинокой суперновой вспыхнул огонек свечи. – Поднимайтесь все сюда! Там внизу озеро!
Озеро!!!
И, бояре, позабыв моментально о необходимости растягивать запас свечей, стали наперебой чиркать кресалом, зажигая фитильки, как будто граф только что прокричал им о том, что пришел конец их блужданиям под землей.
Как маленький, но очень медленный и шумный метеоритный дождь, бояре со счастливым гомоном спустились по неровному широкому карнизу к каменистому пляжу, воткнули свои свечи меж камней и кинулись к воде – плескаться, брызгаться, умываться и пить, пить, пить…
…В этот раз рыба в этом озере была увертливее и мельче, и было ее намного меньше, чем в прошлый раз…
…невозможно насытиться…
…надо возвращаться назад…
…снова долгий путь по узкому тоннелю…
…почти голодом…
…что за еда – эта холодная безвкусная рыбешка…
…хочется теплого, сочащегося кровью мяса…
…как давно не было вкусного нежного мяса…
…хочется мяса…
…мяса…
…шум наверху…
…огоньки…
…плеск воды у берега…
…что там такое…
…поплыть, посмотреть…
…там пришло мясо, много мяса, свежего мяса…
…хочу, хочу, хочу…
…зубы вопьются…
…кости захрустят…
…кровь брызнет…
…всплыть…
…скорее, скорей…
…мясо…
…мясо…
…мясо…
– МЯСО!!!!!!!!!!..
У чуда-юда не было ни единого шанса.
В едином порыве боярское сословие, невзирая на пол, возраст и кустистость фамильного древа, набросилось на вымирающее животное, за одно свидание с которым археологи всего Белого Света отдали бы полжизни, и завершило процесс.
Полностью вымерший реликт был радостно вытащен на берег, лишен шкуры и разрублен наточенными о камни лопатами на порционные кусочки – филейчики, ребрышки, шейку (ну о-о-оч-чень длинную!), грудинку и тому подобные вкусности.
Что с ним надо было делать дальше, бояре не знали.
– Потушить бы его сейчас?… – нерешительно предложил боярин Порфирий.
– В чем? – мрачно поинтересовался боярин Никодим.
– И на чем? – уточнила боярыня Варвара.
Окинув пытливым взглядом при свете догорающего недельного запаса свечей пляж и берег озера, усеянные черными и серыми камнями, бояре не нашли ничего более, что могло бы гореть, или хотя бы коптить.
– А вы тут лес увидеть ожидали? – хмыкнул Никодим.
– Может, его сырым съесть? – нерешительно предложил Рассобачинский.
– Сырым?!..
– Ну, уж нет – помирать буду, а сырое мясо есть не стану!
– Никто сырое мясо не ест!
– Ты что, граф – дикарь какой?…
– …Али собака?
– Ты на мое фамилие намеков не делай, боярин Никодим, а то ведь я лопатой-то не только чуду-юду вдарить могу!
– Конечно, ты только лопатой орудовать и можешь, чем еще-то!
– Ну, ты меня довел, Труворович трепливый!..
– Босяк худородный!..
– Не шшорьтешь, не шшорьтешь у воды – примета плохая!
– Что за примета?
– А вот штарые люди говорят, што ешли у воды шшоритьшя…
– Что, опять со страшной рожей помрешь?
– Нет. Шай невкушный будет.
– Чай… – мечтательно проговорил кто-то из женщин, и над озером снова повисло задумчивое молчание.
– Я тут недавно одну книжку читала, – несмело нарушила тишину Наташа Конева-Тыгыдычная, – про Вамаяси. Записки землепроходца Доходова…
– И что твой Доходов пишет про добычу огня из камней? – кисло поинтересовался боярин Селиверст.
– Нет, про это он ничего не пишет… – Наташа засмущалась еще больше.
– А что он пишет, деточка? – поддержала ее Конева-Тыгыдычная. – Расскажи нам всем, не стесняйся.
– Ну… Он пишет, что вамаясьцы рыбу, к примеру, вообще не жарят. Они ее сырой кушают. И я тут подумала: чудо-юдо ведь в воде жило, и плавники у него есть, значит, его можно рыбой считать… А если оно – рыба, и вамаясьцы ее сырой, как мы – морковку, едят, то и нам ее сырой есть не зазорно…
– Хм…
– Вамаясьцы – дикий народ, – набычившись, покачал головой боярин Никодим.
– С чего ты взял, что дикий?
– Ну, раз они рыбу сырую едят.
– Они бумагу изобрели.
– И фарфор…
– И воздушных змеев…
– И мандарины…
– Не мандарины, а мандаринов…
– Сам дурак…
– Лучше бы они изобрели спички, – не столь решительно, но все еще упрямо возразил потомок Трувора.
Бояре снова замолчали и неуверенно зачесали в затылках. Голод голодом, но есть сырую чудо-юдину…
– А вот я, когда мы отсюда выберемся, намерен отправиться в путешествие и посетить Вамаяси, – объявил ранее молчавший боярин Демьян. – И готовиться к этому намерен прямо сейчас. Чего откладывать.
