Котт в сапогах - Сергей Юрьевич Ковалев
— Дело в принципе. Один раз нарушишь правило в мелочи, потом в чем-то большем, а потом правило перестанет быть правилом.
— По-моему, это бред. Среди моих предков был один доблестный рыцарь с такими же фанабериями в голове. Отправляясь в крестовый поход — не помню уже, в какой по счету, он таскался в Святую землю каждый раз, стоило кому-то кинуть клич, — дал обет не произносить ни слова до конца похода. И тупо держался этого обета несколько месяцев. А потом как-то ночью вышел из лагеря по нужде — на звезды полюбоваться или там еще что сделать. Полюбовался он, значит, на звезды, возвращается назад и в темноте натыкается на караульного. Тот кричит, как положено: «Стой, назовись или буду стрелять!», а предок мой молчит — обет же! Ну и получил стрелу в плечо. Но он и тут помнил про обет и молча продолжал идти вперед. Караульный, видя такое дело, пускает в него еще одну стрелу и попадает в бедро. Мой богобоязненный предок продолжает молча хромать вперед, надеясь, что успеет добраться до караульного и быть узнанным, прежде чем его окончательно изрешетят. Караульный, видя, что утыканный стрелами человек молчит и направляется к нему, вообразил, что на него нападает восставший из могилы мертвец.
К чести его надо сказать — пост он не покинул, хотя мне кажется — просто от страха не смог, зато воплями своими перебудил весь лагерь. Когда же славный рыцарь подобрался совсем близко, караульный, вопреки надеждам моего предка, вовсе не стал разглядывать молчаливого пришельца, а от души приложил его палицей. Бедный мой предок, и без того уже дважды раненный, упал, но продолжал мужественно молчать, даже когда прискакавшие на вопли караульного рыцари несколько раз случайно проехались по нему в темноте.
В конце концов его обнаружили и, к счастью, узнали. В общем, когда его несли в лазарет, то в дополнение ко всем несчастьям уронили. Тут-то он все, что думает о боевых товарищах, о караульном, о стрелах, о Боге и Богоматери, и высказал. Получается, и обет нарушил, и дырки в плече и ноге получил, в лоб палицей схлопотал, кони его копытами истоптали, да еще и священник, который его услышал, наложил строжайшую епитимью за богохульство. Ну и кто он после этого? — Тут я заметил, что гном как-то нехорошо смотрит на меня, и решил, что пора сменить тему. — А, кстати! Что за погибель несет мой оруженосец вашей системе? По мне — он совершенно безобиден… когда сыт, во всяком случае.
— Уф… Он — корень из минус единицы.
— Гм… Вот в арифметике я никогда не был силен. Поясните по-человечески.
— Это трудно объяснить по-человечески, — вздохнул Начальник Участка. — Поймите, основой основ нашего существования является порядок.
— Это нам уже объяснили. Порядок есть порядок.
— Вы не понимаете. Это не просто порядок, а Порядок. — Гном сумел голосом выделить большую букву, с которой он произнес это слово. — Его недопустимо нарушать, иначе катастрофа. Рано или поздно. Этот юноша несколько лет назад был батраком у старосты деревни, с которой мы имеем торговые контакты. Так вышло, что староста нарушил договор, существовавший между нами, и поставил наше поселение под угрозу.
— А что произошло-то? — заинтересовался я. — В селе никто толком ничего не знает.
— Согласно уговору, мы поддерживали отношения с одним человеком — старостой деревни. Это условие мы ввели специально, чтобы свести контакты с людьми, а значит, риск непредвиденных ситуаций к минимуму. Даже дни, когда наш посланец забирал припасы и отдавал плату, были тайной. К сожалению, староста каким-то образом раскрыл эту тайну другому человеку — Демьену Решти. А может быть, тот и сам пронюхал и явился в дом старосты, когда наш посланец как раз передавал оговоренную ранее плату. Демьен нагло потребовал увеличить сумму почти вдвое. Староста попытался его урезонить, но Решти заявил, что старик слишком глуп и не может как следует позаботиться об интересах односельчан. Разыгралась безобразная сцена… увы, наш посланец оказался несдержан и допустил ошибку. В результате случилось несчастье — староста погиб, дом его сгорел. Вот вам яркий пример того, как одно мелкое нарушение порядка тянет за собой целую лавину проблем. Мы не успели вывезти собранные продукты, а драгоценности, собранные в уплату, наш посланец потерял во время пожара — он сам сильно обгорел и чудом остался жив. Мы потеряли надежного и нелюбопытного партнера в лице старосты и получили взамен наглеца Решти, который постоянно нарушает обязательства и взвинчивает цены. К тому же Демьен обвинил в гибели старосты его батрака — Андрэ. Который сейчас сидит здесь!
— Я что-то плохо понимаю… Вы же по-прежнему ведете дела с деревней. С тем самым Демьеном, который вас обманул!
— Да. Это и есть одно из последствий. Мы не должны нарушать порядок и иметь дело с ненадежным человеком. Но нам нужны овощи и фрукты! Когда эта проблема встала перед нами, я принял решение — конфликт был между двумя людьми, а мы не вмешиваемся в человеческие конфликты. Значит, мы можем иметь дело с человеком Демьеном Решти.
— Не сказал бы, что формулировка идеально честная…
— Я знаю! — вспыхнул гном. — Знаю… Это было второе нарушение Порядка, уже более существенное. Но я надеялся, что все последствия останутся на поверхности. Но вот явились вы — вместе с Андрэ. Согласно Порядку я должен решить его проблему, ведь его обвинили в убийстве, которого он не совершал, по нашей вине. Но я не могу этого сделать, потому что тогда я вмешаюсь в конфликт между людьми. И, кроме того, я рискую лишить наше поселение одного из основных источников пищи. И получается, что бы я ни решил, это будет очередное нарушение Порядка, еще более глубокое.
— Да-а-а, кажется, начинаю понимать, — хмыкнул я. — Но не могу сказать, что сочувствую.
— Сочувствуете? Да я же вижу — вы злорадствуете! Впрочем, что еще ждать от потомка обезьян?
— Я своих предков знаю до самого Зигфрида, так что не надо мне тут про обезьян! — оскорбился я. — А вы что, ждали, что я вам буду сочувствовать? Из-за вашего Порядка я, между прочим, не могу вернуть себе человеческий облик! Так что — поделом! Впрочем, если хотите, могу подсказать выход.
Бергцверги с надеждой уставились на меня.
— Выход очень простой. Попросите Андрэ отказаться от претензий к бергцвергам.
— Как это? — изумился Начальник Участка. — Он же…
— Он согласится. — Я повернулся к Булыге. — Андрэ, у тебя есть претензии к бергцвергам?
— А? Это… А что это за пер… пертензии? У
