Я – дочь Кощея, или Женихи, вы попали! (СИ) - Лоя Дорских
Про мать этого семейства мне нечего было сказать. Её дар был совсем слабым, но принадлежал ей точно с рождения. Что это была за сила, я не ощущал. Да и стоит ли гадать? Мне они, даже объединившись все вместе, сделать ничего не смогут.
– Елена, – с отчаянием протянул кот, ударив себя лапами по животу и разрушая минутную тишину, образовавшуюся на поляне. – Я не пушистый. Я... толстый!
Женщина изображала задумчивость, заинтересовано осматривая ствол дуба.
– Ты так и будешь молчать?! – заорал кот.
– А что мне сказать?
– Ты должна меня разубедить!!!
– Прости, но я могу тебе лишь порекомендовать больше двигаться, – она неопределённо махнула рукой в воздухе, – бегать, например.
– Бегать, – скептично фыркнул в ответ Баюн. – Никакой от вас помощи…
– Помощи? – усмехнулась Елена. – Ты бы сразу сказал, что мотивации не хватает, – обернувшись в сторону леса, женщина крикнула: – Лихой! Белая! Поможете Баюну побегать?
– Елена!!! – взревел кот, вставая на дыбы и по привычке пытаясь распушить отсутствующую шерсть, когда увидел выбегающих из леса и несущихся в его сторону волков.
– Чем смогла – помогла! – крикнула она вслед убегающему коту, добавляя проносящимся мимо волкам, когда они с ней поравнялись: – Баюна не трогаем, только немного пугаем.
Странно, но мне показалось, что волки кивнули в ответ, оскалив морды. И подчинения я на них не ощущал, как и других чар.
Впрочем, главное сейчас было не в этом.
– Мне был нужен этот Баюн, – подал я голос, привлекая к себе внимание женщины.
– Ой, – она словно совершенно забыла о моём присутствии. – Простите. Я не подумала, – улыбнувшись, она пристально осмотрела меня. – Вы один здесь? Рядом Чёрный лес и в одиночестве лучше не бродить, сами понимаете… а Баюн скоро вернётся. Можете дождаться его, только к реке не спускайтесь – русалки с ночи сидят на суше, так что... благодушием от них и не пахнет.
От такого заявления я даже растерялся.
Чёрный лес? Я понятия не имел, что это, но сомневался, что мне что-либо угрожает.
Русалки же ввели в полное замешательство. Зачем им покидать реку?
– Если кратко, – мягко рассмеялась Елена, отвечая на заданный вопрос. – Они решили заманить к себе не того мужчину. Не сразу поняли, что это царь Гвидон, не признали. Думаю, все знают, что царица-Лебедь иногда излишне вспыльчива и ревнива. В общем, ночка у русалок была жаркой, во всех смыслах, – переведя взгляд на реку, женщина добавила чуть тише: – Надо пойти проверить, остыла вода уже, или ещё нет…
Посмотрев в ту же сторону, я нахмурился. Кто-то вскипятил воду в реке, пытаясь наказать русалок? Приревновав к ним супруга? Большей глупости я в жизни не слышал. Вероятно, ныне живущие венценосные семьи обделены не только в магическом плане, но и в умственном.
– Надоело, – выдохнул я, ловя непонимающий взгляд Елены. – Я скажу один раз и надеюсь быть услышанным.
– Что…
– Любого, кто посмеет нарушить границы того места, что я назову домом, я обращу в кусок льда, – взмахнув рукой, я переместил к ногам женщины её дочь. – Это первое и последнее предупреждение.
– Кирьяна! – Елена тут же упала на колени, проверяя, дышит ли её дочь. – Что ты с ней сделал?! Кто ты...
– Что я мог с ней сделать, но не стал, – поправил я женщину, читая направленную на меня ненависть в её взгляде. – И это, – я воплотил в ладони их семейный меч, – я забираю себе.
– Клава?! – мать Кирьяны моментально узнала Кладенец.
Перемещаясь обратно в пещеру, с которой всё началось, я успел услышать хриплое «чудовище» из уст пришедшей в себя девушки.
– Именно оно, – высказал сводам пещеры, призывая магию и начиная создавать себе подобие бывшего замка прямо здесь.
14
Я ошиблась.
Только эта мысль успела промелькнуть в голове, едва я переместилась по следу Алатыря. Вот только не к этому Мракаклю, пропитанному такой же магией, а к самому Алатырь-камню, встав непозволительно близко от валуна.
Тьму мне было не сдержать, так что к ответному удару я была готова. Точнее, к тому, что с Алатырём мне не справиться. И самое обидное, что без Кладенца мне сейчас даже не распределить силу, чтобы переместиться отсюда хоть куда-нибудь.
Первая же волна чар Алатыря сбила меня с ног, пробирая холодом до костей. По рассказам родителей я помнила, что его магия весьма специфическая, но до этого момента даже не осознавала, насколько.
Второй удар дезориентировал меня, заставив вжаться в покрытую снегом землю, пытаясь хоть как-то укрыться. Мои силы не слушались меня, хаотично атакуя снежную бурю, но я не чувствовала никакого эффекта. Легче не становилось.
Наоборот.
Из меня словно с каждой секундой уходили силы, погружая сознание в темноту.
Пусть убить меня можно лишь Кладенцом, но сейчас я мысленно выла от отчаяния, цепляясь за ускользающее сознание…
Темнота исчезла так же внезапно, как и появилась. Вместо неё перед глазами мельтешил рой снежинок, медленно рассеиваясь и открывая мне вид на…
– Что за… – попыталась я прошептать, но из горла не вырвалось ни звука.
Я стояла в небольшой комнате, где кроме кровати ничего не было. На ней лежала тяжело дышащая женщина, накрытая лёгким покрывалом. Она едва слышно стонала, пытаясь что-то прошептать, но сил явно не хватало. Лоб покрывала испарина, глаза были закрыты и лишь подрагивающие ресницы указывали на то, что женщина находится в сознании.
– Где я? – снова беззвучно произнесла я, осматривая завешанные тяжёлыми шторами окна и зажжённые на столе свечи.
Всё было таким реальным, но я должна сейчас находиться рядом с Алатырём, а не… знать бы ещё, а где я. На цыпочках подойдя к окну, я уже потянулась рукой к занавеске, как дверь в комнату распахнулась, впуская в помещение мальчишку лет шести на вид.
– Мама… – он подбежал к кровати, испуганно осматривая женщину.
Малыш выглядел таким растерянным и беспомощным, что у меня самой сжималось
