Валентин Сарафанов - Рыцарь лома и топора
– Конечно! Конечно, дорогая! – воскликнул король. – Сегодня же я объявлю поход. Выступаем завтра утром.
– Почему завтра? – спросил Коля. – Немедленно! Надо наступать немедленно!
– Не горячись, рыцарь. – Королева положила свою ладонь на руку Коли. – По моим сведениям, твоя принцесса содержится в хороших условиях. У нас есть время. Армия должна подготовиться. Надо собрать обоз с провиантом. Ты ведь не хочешь потерять силы от голода?
Это был веский аргумент. Коля согласился.
– Вот и хорошо! – закивал король. – А теперь мы должны выехать в город. Там все готово для проведения праздника. Народ ждет нас. Ты увидишь праздничный карнавал, грандиозный военный парад, самое мощное в мире оружие и боевую технику, а после я покажу тебе достопримечательности города. Вместе мы посетим Дворец Мудрака. Наш город – самый лучший город.
– Да, конечно, – кивнул Коля, поднимаясь из-за стола. – Где-то я уже это слышал.
Где-то далеко капля дождя упала в океан вечности.
Глава 6
ПАРАД-АЛЛЕ
Геллахерна восседала в глубоком кресле возле одного из широких окон своей опочивальни, обозревая с высот замка бескрайний пейзаж темных лесов с блюдцами глубоких озер. Наслаждаясь видом, ласкавшим ее взор, колдунья изредка прикрывала глаза от двойного удовольствия: она созерцала свои владения, а нижние ее конечности были погружены в горячий настой из болотных трав, цветов папоротника и хвостов ядовитых змей. Колдунья часто парила ноги в колдовском отваре, будучи уверенной, что эта процедура разгоняет темную кровь, наполняет бодростью и омолаживает организм.
Она уделяла большое внимание своей внешности. По земным меркам Геллахерне исполнилось всего-навсего чуть более трех тысяч лет, что позволяло ей считать себя еще достаточно молодой колдуньей в самом расцвете сил. Помимо погружения ног в горячую воду, Геллахерна вознамерилась сделать сегодня педикюр. Эту процедуру она проделывала по мере необходимости, когда отросшие ногти при ходьбе начинали стучать по каменным полам ее чертогов.
Педикюр Геллахерна делала при помощи набора волшебных инструментов, работающих самостоятельно по заранее заданной программе. Этот волшебный набор под названием «Шок для ногтей» подарил ей на день рождения леший Фрок. Он выиграл его в карты у заезжего иностранного мага, предварительно опоив несчастного до одури перебродившей настойкой из сушеных бледных поганок и шляпок мухомора. Кроме инструмента для обработки ногтей, Фрок удосужился выиграть у бедняги станок для печатания американских долларов. Доллары, изготовленные на этом станке, ничем не отличались от подлинных купюр. Но фишка была в другом. По прошествии нескольких дней доллары волшебным образом превращались в настоящие российские рубли. Леший не раз подсовывал пачку-другую таких долларов какому-нибудь любителю быстрого обогащения, а потом дико хохотал, когда неудачливый бизнесмен через пару-тройку дней, вытаращив глаза, вытаскивал из своего кармана вместо зеленых купюр твердую российскую валюту. Леший, вопреки просьбам Геллахерны подарить ей этот чудесный аппарат, не смог расстаться со своим выигрышем и оставил его у себя.
Закончив парить ноги, Геллахерна обтерла их стеблями крапивы и потянулась было рукой к набору для педикюра, но ее остановил настойчивый нудный звук, напоминавший скрип смычка по струнам в руках неумелого музыканта. Геллахерна скривилась, как от зубной боли. Сигналил кристалл дальней связи нешуточных размеров – высотой в человеческий рост, – размещенный в углу опочивальни. Этот магический аппарат колдунья приобрела недавно у прыткого заезжего коммивояжера, утверждавшего, что огромный кристалл есть не что иное, как последнее чудо будущего полета волшебной мысли. Вскоре после отъезда ушлого торгового агента выяснилось, что аппарат работает через пень-колоду. Раздражали постоянные помехи, искажавшие до неузнаваемости образ говорящего, и перебои связи. В особенности напрягали неожиданные ложные ночные вызовы на пожар, изнасилование и ограбление. От аппарата било токами высокой магической частоты и пробивался запах отвратительных нечистот из непонятных пространственных каналов. Геллахерна пришла к выводу, что аппарат опасен, и потому старалась к нему не подходить близко. Как истинная колдунья она нашла простейший способ включения аппарата на расстоянии.
Аппарат между тем продолжал скрипеть, вызывая на связь. Колдунья настороженно смотрела на кристалл. Внутри его маячило что-то темное. Сразу и не разберешь, кто там просится на аудиенцию. А ведь заезжий мошенник утверждал, что аппарат с определителем личности. Геллахерна пристально всматривалась в черную муть, пытаясь разобрать, кто же так настойчиво ломится к ней, и в конце концов пришла к выводу, что только темный лорд Бэрлок может вот так бесцеремонно и назойливо беспокоить ее. Больше некому.
Геллахерна убедилась в этом, когда применила свой простейший способ настройки аппарата. Она плюнула в кристалл, и прямо перед ней в пламени и едком дыму проявилось изображение черного рыцаря. Было похоже, что рыцарь на чем-то сидел, но из-за неустойчивого изображения трудно было разглядеть, на чем. Более того, искаженный помехами связи облик рыцаря предстал перед Геллахерной как некое гротескное отражение в кривом зеркале комнаты смеха.
– Тысяча ангелов! – выругалась Геллахерна. – Этот кристалл мне скоро весь замок подожжет. А ведь заезжий проныра утверждал, что это индивидуальная ручная сборка. У этих сборщиков руки не там растут. Жулье! Доберусь я до него! Чтоб ему каждую ночь ангелы являлись!
– Зачем вы так ругаетесь, ваше злорадство? – громогласно произнесло изображение, шевеля лошадиной челюстью.
– Как тут не ругаться, Бэрлок! – злобно процедила Геллахерна. – Ты бы на свое изображение посмотрел. Проклятый коммивояжер. Всучил азиатскую сборку. Ты-то меня как видишь?
– Нормально! – захохотало изображение. – Вы хороши в любом изображении и формате.
– Благодарю за комплимент, – усмехнулась Геллахерна. – Тебе чего надо?
– Новость принес, – ответил Бэрлок.
Его изображение заколыхалось волнами и вскоре проявилось вновь мерзкой кривой харей с заплывшим глазом. Надо отметить, что по жизни темный лорд был чертовски привлекателен, высок и статен. Длинные черные волосы и глаза цвета глубокой ночи разбивали сердца многих прекрасных дам в мелкие осколки. Но проявлявшееся перед Геллахерной изображение рыцаря напоминало скорее воплощение самых ужасных ночных кошмаров. Даже видавшую виды колдунью невольно передернуло от омерзения. Плевки в кристалл не помогали.
– Новость? – спросила Геллахерна, скривившись. – Интересно! Давненько новостей у нас тут не бывало. Жареная новость-то?
– Пережаренная! – серьезно произнес Бэрлок. Колдунья насторожилась.
– Выкладывай, – нетерпеливо произнесла она.
– Дело такое, ваше омерзение. Даже не знаю, с чего начать, – неуверенно произнес Бэрлок. – Короче, мудрики наголову разгромили пустынников под стенами своего города.
– Как это? – вырвалось у удивленной Геллахерны.
– Уточняем. Признаться, ваше злорадство, я не ожидал этого, – ответил Бэрлок. – Получается, я сделал неверную ставку на тотализаторе. Поставил на пустынников и проиграл. Но я никогда не ошибался! Произошло невероятное! Пустынники разбиты в пух и прах! Но этого мало. По предварительным сведениям, их дракон также надолго выведен из строя.
– Интересно-то как! Но это к лучшему! – Геллахерна потерла ладони. – По правде говоря, я не желала победы пустынникам. Они не так смешны, как мудрики. Их Мудрак с котлом высшей мудрости и наивное видение мира всегда смешили меня до икоты. Пусть же мудрики живут дальше.
– Это верно, – согласился Бэрлок. – Чем больше в мире мудраков, мудриков и ламудраков, тем веселее нам, есть над чем позлорадствовать. А злорадный смех – самый искренний, как сказал кто-то из людей.
– И значительно продлевает жизнь, – добавила Геллахерна.
– Точно! Чем мы и занимаемся каждый день, ваша искренность, – хохотнул Бэрлок. – Мы злорадствуем, потому и бессмертны!
– Отличный лозунг, Бэрлок! – Геллахерна удивленно подняла брови. – У тебя начали проявляться проблески ума? Сам придумал? Беру на вооружение.
– Сам! Сам придумал, ваше бессмертие! А кто, кроме меня?! – Бэрлок приосанился, его глаз на экране чудо-устройства еще больше выпучился и перекосился.
– Успешно регрессируешь, – усмехнулась колдунья. – Не возгордись. Но вернемся к делу. Мне не терпится поскорее узнать, как же мудрикам удалось одолеть пустынников. Сил у них в этот раз, насколько мне известно, было маловато для победы. Наверняка им кто-то помог. Но кто? Выясни и доложи.
– Хорошо, ваша искренность. Будет исполнено, – с готовностью произнес Бэрлок. – Мне самому не терпится узнать, что там произошло. Что-нибудь еще желаете, ваше злорадство?
