Ольга Громыко - Космотехнолухи. Том 1
— Да, эта дрянь иногда шевелится, — мрачно подтвердил капитан, который по пути тоже несколько раз слышал, как в контейнерах что-то шуршит и пощелкивает. — Но меня заверили, что передвигаться она не способна и может продолжить развитие только в желудке альфианина.
У Полины фанатично заблестели глаза. Она посмотрела на контейнеры, на свое драгоценное приобретение, снова на контейнеры и, сделав титаническое усилие, протянула фрукт Дэну:
— Махнемся?!
— Лапы прочь, — бесстрастно сказал киборг и понес контейнеры в корабль.
Девушка поплелась следом, бурча под нос про вредных и злопамятных.
Капитан последним поднялся по трапу и, прежде чем зайти в шлюз, пристально осмотрелся. Вроде все спокойно, «Аргамак» уже улетел и не заслонял вид на космопорт; стоящая у его входа Аайда встрепенулась и энергично замахала своему кумиру. Станислав поднял руку в прощальном жесте улетающего в закат супергероя, надеясь, что с такого расстояния он выглядит достаточно уверенно, и нырнул в шлюз.
— Ну как?! — жадно поинтересовался Теодор, имея в виду отнюдь не коммерческие успехи Станислава, а рассмотрев, что капитанская водолазка надета наизнанку и вся в каких-то пятнах, понимающе заухмылялся.
— Чертовы ба… — в сердцах проворчал Станислав, покосился на насторожившую уши Полину и поправился: — Ох уж эти женщины, вечно из-за них какие-то проблемы! Дэн, посмотри, как вписать в нашу трассу Хаваар.
— Подешевле или побыстрее? — уточнил навигатор.
— Пооптимальнее, — вздохнул Станислав. Брать деньги с Аайды он отказался — мол, команда с радостью окажет ей эту услугу в качестве извинения за предыдущий конфуз, за что был окончательно утоплен в комплиментах. — Куколки могут храниться два-три месяца, но мне совершенно не хочется столько их с собой тягать.
Узнав про новый груз, Тед удивленно спросил:
— А разве альфиане не должны были помереть от голода вслед за своими симбионтами?
— Нет, на базе есть синтезатор низкомолекулярных пайков, которые усваиваются и так, но без симбионтов альфиане чувствуют себя очень неуютно. Для них это не просто внешний желудок, а что-то вроде домашнего питомца, чуть ли не члена семьи. Кстати, Аайдиного симбионта зовут Хаас. Она даже предложила мне… — Станислава передернуло от одного воспоминания, — …погладить Хааса в знак особого доверия.
— И вы его оправдали? — уточнил Дэн.
— Она сказала, что я ему понравился, — замогильным тоном сообщил капитан. — По крайней мере, стоило мне протянуть руку, как этот слизкий глист нырнул мне в рукав и я пять минут ловил его под всей водолазкой. Непередаваемые ощущения! И, главное, ни прихлопнуть его, ни прижать посильнее, пришлось раздеваться, чтобы наконец вытряхнуть.
Полина, не выдержав, застонала:
— Ну почему меня там с вами не было?!
— Потому что мне повезло, — емко ответил Станислав и пошел переодеваться. Одной заливисто смеющейся зрительницы ему и так выше фуражки хватило.
* * *Из-за отражателей аэродинамические характеристики «Космического мозгоеда» ожидаемо ухудшились, но не сильнее, чем когда за ним болтался прицеп с базой. За пределами же атмосферы Тед без помех разогнался и заложил пару виражей, компенсируя излишне, с его точки зрения, аккуратный и скучный взлет.
— Станислав Федотович, а давайте поближе к звезде подлетим? Там поток лучевой энергии будет плотнее, можно попробовать по метеоритам пострелять, как из лазера!
Соблазн был велик, но капитан все-таки покачал головой:
— Как-нибудь в другой раз, когда не будем никуда спешить. Бери курс на таможню, надеюсь, она не придерется к нашей обновке.
Обвеска таможенников заинтересовала, но исключительно в духе «во эти гуманоиды дают!». Они даже попросили у капитана разрешение сголографироваться на фоне корабля, уверяя, что он поразил их по всей длине сердечной трубки, но не уточняя, чем именно.
На симбионтов пришлось предъявить ветсправку и поочередно открыть контейнеры (Полина так и сяк прыгала за спинами таможенников, но почти ничего не рассмотрела), в трюме ничего существенного не прибавилось, разве что туда прошмыгнула Котька, которая попыталась изловить скорессу и отвалилась только на середине стенки, заверив таможенный «штамп» длинными царапинами от когтей (увы, не рассасывающимися).
Станислав приготовился снова утешать леразийцев, но, как оказалось, рано.
— Ага!!! — просияли те встопорщенными чешуйками. — Процыкулыр!
Оба таможенника воззрились на Полину с немым восхищением: добрый гуманоид пообещал привезти им контрабанду — и сдержал слово!
— Какие-то проблемы? — забеспокоился капитан.
— К нашему величайшему сожалению, вывоз с планеты неразделанных пропыкулыров недопустим, — торжественно сообщил таможенник.
— Это же всего одна штучка, для личного использования! — возмутилась Полина и, покосившись на ехидно перешептывающихся Дэна с Тедом (пилот уже тоже успел огрести по рукам за покушение на святыню), мстительно добавила: — Исключительно личного!
— Но перед вывозом с планеты вы должны были снять с него кожуру и нарезать ломтиками, — непреклонно возразил леразиец.
Полина припомнила, что в новобобруйском супермаркете процыкулыр продавался в упаковках по пятьдесят — сто грамм, но девушка думала, что это из-за заоблачной цены, а не дурацких таможенных правил.
— Почему?
— Отдай им эту дрянь, и полетели отсюда! — прошипел Станислав, теряя терпение.
— Ни за что! — уперлась зоолог. — Раз такое дело, лучше я его сейчас прямо при них съем!
Напарники приготовились наслаждаться зрелищем давящейся, а потом и лопающейся Полины, однако таможенник забраковал оба варианта:
— Поздно, мы его уже нашли и не можем у вас отобрать, это неприлично! Вы же честно его купили, подняв экономику нашей прекрасной планеты.
— А если мы его вам подарим? — попытался выкрутиться капитан.
Леразиец алчно потрепетал языком, но сокрушенно сообщил, что они не настолько близко знакомы, чтобы он мог принять столь символичный дар.
— Ладно, тогда какой штраф нам за него полагается?
Станислав метнул на потупившуюся девушку гневный взгляд, информирующий, из чьей зарплаты будут вычтены эти расходы.
— Никакой, — успокоил его таможенник и тут же расстроил еще больше: — Просто вы должны отвезти его обратно и сдать начальнику космопорта, а потом прослушать наставление и подписать раскаяние.
— «Просто»?! — охнул капитан. — Возвращаться из-за одного-единственного фрукта?!
— Да, а потом снова проходить таможню, — сокрушенно подтвердил леразиец.
— Без очереди, надеюсь?!
Таможенник замялся, бледно запятнистел и уклончиво сказал:
— Таковы правила. Увы, даже наша горячая благодарность не в силах их изменить.
— Что тут у вас за консилиум? — К столпившейся в пультогостиной компании присоединился бодрый, хоть и временами еще икающий Вениамин. Рядом любопытно и не совсем трезво озирался доктор Луг, которому пообещали показать медотсек и подарить в качестве сувениров пачку одноразовых шприцев. — Быстро вы управились, я вас раньше полуночи не ждал!
— Не переживай, раньше и не дождешься, — мрачно заверил его капитан.
— А что случилось?
Станислав сердито кивнул на Полину и ее несостоявшуюся трапезу:
— Вот, полюбуйся на эту контрабандистку!
Как ни странно, дополнительных объяснений не понадобилось.
— Ясно. — Вениамин вытащил из кармана пачку медицинских бланков и принялся быстро-быстро писать на верхнем, а в заключение содрал защитный квадратик с поля для отпечатков и заверил справку. — Держите.
Таможенник принял листок, посмотрел на него, потом на доктора Луга. Тот не без труда сфокусировался на профессионально корявом почерке коллеги и гортанно заквакал, видимо переводя с интерлингвы на леразийский, а заодно с медицинского на понятный.
Теперь таможенник уставился на Полину, да так пристально, что та смутилась и вжалась спиной в колонну.
— Что ж, это меняет дело, — наконец решил леразиец. — Вы можете забрать процыкулыр, и, надеюсь, эта жертва будет ненапрасной.
Изнывающей от любопытства команде пришлось дожидаться, когда капитан с доктором выпроводят из корабля скорбящих таможенников и абсолютно счастливого (и все еще слегка пошатывающегося) доктора Луга, помимо шприцев сжимающего в лапках несколько упаковок шипучих таблеток аскорбиновой кислоты и чем-то очаровавшую его розовую баночку для анализов.
— Вениамин Игнатьевич, а что вы там написали?!
Доктор сперва хитро усмехался и поигрывал бровями, делая вид, что это врачебная тайна, но потом все-таки сжалился:
— Принимать натощак по одной штуке три раза в день, три-пять дней.
Полина озадаченно уставилась на лежащую посреди стола глыбу:
