Маргарита Полякова - Варька и вурдалаки
— Да ладно, тоже мне, застеснялась… — отмахнулся Нарк. — Давай вставай лучше. Хотя бы для того, чтобы из своего шатра выглянуть. Там тебя сюрприз небольшой ждет.
— Опять? — тяжко вздохнула Варька, не ожидавшая от сюрпризов уже ничего хорошего. Диса тем временем все-таки вытолкала Нарка за порог и помогла графине одеться. От корсажа Варька отплевалась, от длительной укладки тоже, а потому собралась довольно быстро. — Когда же все эти сюрпризы закончатся? — пробурчала графиня и вышла из шатра.
Зрелище, представшее перед ее глазами, трудно было описать в нескольких словах. Замок гоблинов, который только недавно начали отстраивать заново, за одну ночь основательно вырос. По самым скромным прикидкам — метров на пять. Причем половина замка была темного цвета, а половина — светлого. И между этими двумя половинками образовался прогал.
— Нда. Я никогда еще не жила с дыркой посреди дома. — прокомментировала представшее перед ней зрелище Варька.
— Я тоже ничего подобного в жизни не видел. — признался Нарк. — Только тут есть нюанс один — интересно, в какой половине ты жить собираешься?
— Пока ни в какой. — пожала плечами Варька. — А потом, я надеюсь, строители возведут середину.
— Да, графиня, твое нежелание выбирать между Тьмой и Светом сыграло с тобой дурацкую шутку. — подал голос Ухрин.
— Да прям… — не согласилась Варька. — Мне, например, такой сюрреализм нравится. Сальвадор Дали с зависти удавился бы! Ты посмотри! Слева — изящная, хотя и несколько мрачноватая красота черного мрамора и рвущих небо готических линий, а справа — розово-жемчужное барокко. Ангелочки, розочки, облака… Просто идеальное архитектурное воплощение райского местечка. Интересно, чем это я настолько приглянулась Светлым силам, что они мне подобный шедевр отгрохали? Ничего особо выдающегося в своей деятельности за последнее время я что-то не припомню.
— Скромность украшает женщину. — улыбнулся Ухрин, перебирая четки. — А кто сразу два государства нечисти из строя вывел?
— Я??? Когда??? Ухрин ты что, совсем больной??? Или, может, это я уже больная?… Кому и когда я последний раз такую свинью подкладывала?
— А кто оставил дам-вэрлоков без маркграфини? Я что ли? Ты представляешь вообще, что значит для их государства лишиться правительницы, которую они готовили к данной роли с детства?
— Да откуда я знала, что Сирена у русалов останется?!
— А это уже, как раз, вторая твоя заслуга. Ты ведь не просто вытащила маркграфиню из леса, ты ее привезла к ярлу Эллю, который потерял от Сирены голову.
— Вообще-то, по-моему, они и без меня знакомы были. И головы друг от друга давно уже потеряли.
— Но согласись, их желания могли бы так никогда и не сбыться. Подумать только, ты одна смогла сделать то, что до тебя не удавалось многим талантливым военачальникам, дипломатам и магам! Одновременно лишить вэрлокинь верховной власти и превратить хладнокровного, умного предводителя клана русалов в сумасбродного подростка, который отошел от дел ради того, чтобы читать стихи о нежных чувствах и ухаживать за дамой сердца — это нечто. Ну и потом… Разве каждый может создать небольшое чудо, оказав другому помощь в обретении любви? Это все-таки светлое чувство. А ты сделала так, чтобы два представителя нечисти, причем правителя, начали это чувство испытывать.
— Да не я это, не я! Это же чистой воды случайность!
— Ничего случайного в этом мире не бывает. — философски заметил Ухрин. — Это Судьба. И если она выбрала тебя, значит именно ты этого достойна.
— Так, все! Хватит! — схватилась за голову Варька. — Знаешь что, Ухрин, кончай свои проповеди. Иначе еще пара минут твоих убеждений, и я пойму, что меня пора канонизировать.
— Если бы вторая половина твоего замка не была черной, я мог бы даже согласиться с тобой. — невозмутимо продолжил перебирать четки Ухрин, но графиня, не желающая его слушать, нетерпеливо отмахнулась и вернулась к себе в шатер
* * *Ввалиться к Варьке без приглашения, без спроса и даже без предупреждения было глупо. Более того. Это было просто неприлично по всем существующим рыцарским законам. Однако… Хай-Ри, когда ему того требовалось, быстро забывал о том, что он рыцарь. Он слишком давно хотел увидеть Варвару и поговорить с ней без посторонних глаз. Наверное, пират сам не смог бы объяснить, зачем ему это надо. В конце концов, у него теперь было все то, о чем он мечтал. Власть в Тьене и женщина, которая его боготворила. Луиза не разводила драконов, не дружила с чертями и ей не приходила в голову идея съездить в «Млин», чтобы попить пивка. Она была нежной, застенчивой и трогательно-наивной. Луизе было необходимо крепкое мужское плечо, она с радостью взвалила на пирата бремя власти и всячески о муже заботилась. Ждала, не перечила и во всем с ним соглашалась. Когда-то Хай-Ри мечтал о такой женщине. И даже думал, что будет счастлив, когда такую женщину найдет. Наверное, пират и был бы счастлив, если бы… Если бы в его жизни не было Варвары, которая перевернула все с ног на голову. Неуживчивая, вздорная, амбициозная, легкомысленная и совершенно неуправляемая графиня раздражала его, выводила его из себя и… каким-то образом его увлекла. Хай-Ри нахмурился. Варька была абсолютнейшим антиподом его идеалу женщины, и все-таки… Все-таки было в ней нечто такое, что притягивало к ней людей. Умение слышать, умение понимать и абсолютно уникальная душевная щедрость. Поэтому у нее и имеются друзья, которые ей все прощают. Женщина, способная открыто любить пирата, приручить дракона, дружить с лэрдом Тьмы… Хай-Ри подавил тяжкий вздох. Ему не хватало Варвары. Ее колкостей, тонких иронизмов, ехидных замечаний и безбашенного авантюризма. Графиня была поистине стихийным бедствием. И порой жизнь с ней казалась Хай-Ри невыносимой. Но… как выяснилось, жизнь без нее была еще хуже. Пират вспомнил визит Варьки и Ухрина в замок Тьен и скривился. Следовало признаться — графиня застала его врасплох. Он не сумел ни поставить ее на место, ни скрыть своих чувств. Теперь пират сам собирался застать Варьку врасплох. А заодно раз и навсегда выяснить с ней отношения. Хай-Ри осторожно пробрался через весь лагерь, и, улучив момент, когда за входом в Варькин шатер никто не наблюдал, скользнул внутрь.
Нда. Вот уж врасплох, так врасплох. Даже как-то и неприлично вроде. Полураздетая дама выбирает из трех лежащих перед ней платьев наиболее подходящее… может, отвернуться все-таки? Хай-Ри поймал себя на такой недостойной пирата мысли, сердито поджал губы и прогнал данную глупую идею вон, отвесив ей на прощанье волшебного пенделя под зад. Граф де Сент-Труа Тьен демонстративно сложил на груди руки и решительно прервал благочестивое Варькино занятие.
— Привет.
Любая другая полураздетая дама, оказавшаяся в такой ситуации, как минимум завизжала бы. Или возмутилась бы. И уж наверняка прикрылась бы, чтобы не красоваться в одних кружевных штанишках до колен перед посторонним (женатым, между прочим!) мужчиной. Однако Варька именно потому и была Варькой, что не была никем другим. Она надменно обернулась, уперла руки в боки, а опознав в неожиданном визитере Хай-Ри, иронично вздернула бровь.
— Привет и тебе, коль не шутишь. Чего это ты вдруг пожаловать-то решил?
— М-м-м… Да разговор у меня к тебе есть. — невнятно промычал пират, не в силах оторваться от лицезрения Варькиной шикарной груди. — Может ты прикроешься все-таки?! — не выдержал он.
— А ты что, стесняешься? — полюбопытствовала графиня.
— Это неприлично! — заскрипел зубами Хай-Ри.
— Ах, да, конечно, как же это я могла забыть… — закатила глаза Варька, сняла со спинки кресла атласный халат (подарок Эллен), нетерпеливо сунула в рукава руки и быстро его запахнула. — Все? Теперь доволен? Ой, Хай-Ри, да повернись ты, наконец! Я уже одета, и твоя нравственная непримиримость может отправляться на заслуженный отдых. Кстати, между прочим, входить к девушкам без стука тоже, в общем-то, не эталон праведного поведения.
— Знаю. — неохотно бросил Хай-Ри. — Но мне так хотелось поговорить с тобой наедине.
— А что, по-другому этого никак нельзя было сделать? — поинтересовалась Варька. — Договорились бы, встретились…
— Ага, договорились! Твой Нарк буквально у меня над душой нависал, угрожая страшными последствиями, если я тебя обижу. Поэтому я и пробрался сюда тайком. Пока до него дойдет слух, что я здесь, я, может быть, успею сбежать невредимым.
Хай-Ри хмуро оглянулся по сторонам, облюбовал кресло и удобно в нем устроился. Варька тут же уселась в кресло напротив и бесцеремонно подобрала под себя ноги. Сколько раз они сидели таким образом в Тьене, обсуждая военные вылазки или просто болтая по душам! Пират, по всей видимости, тоже об этом вспомнил, поскольку смутился и отвел глаза. Теперь Варька могла рассматривать его безнаказанно. Хай-Ри почти не изменился. Он был таким же, как раньше. Таким, каким она его вспоминала в замке Залесских. Худощавый, подтянутый, грациозный… Надменный изгиб губ, откровенный, почти дерзкий взгляд серых глаз и изящные, аристократические пальцы, сжимающие фетровую шляпу с перьями. Пират криво улыбнулся и поднял глаза. В его взгляде была такая призывная тоска, что Варька, которая не хотела его прощать, уже готова была сделать первый шаг навстречу. Но тут пират, очевидно, интуитивно уловив намерение графини, демонстративно отвел взгляд, поджал губы и изобразил полное равнодушие. Варька усмехнулась. В кои то веки Хай-Ри раздражает не ее поведение, а свое собственное. Пират услышал ее смешок и зло чертыхнулся. Почему, ну почему Варька так на него действует? Он же явился сюда не для того чтобы тоскливо смотреть на нее, как на приятное воспоминание о том, чему не суждено было сбыться! Хай-Ри нахмурился и постарался сосредоточиться. Дьявол! Еще немного, и он обо всем забыл бы! И о долге, и о приличиях, и о Луизе, и даже о том, что сюда в любой момент могли зайти слуги. Всего один шаг на поводу у нахлынувшего чувства, и они с Варварой оказались бы в постели. Причем что бесило пирата больше всего, он никогда потом не смог бы сказать определенно — кто и кого в эту постель затащил. Хай-Ри нервным жестом потер переносицу и посмотрел на Варьку. Похоже, та наслаждалась положением. О боги, если бы только кто-нибудь знал, как ему хотелось стереть с ее лица эту презрительно-самодовольную ухмылочку! Что Варвара пытается ему доказать? Что не любит его, и никогда не любила? Что ж… Он тоже умеет быть жестоким. В конце концов! Должен же хоть кто-нибудь поставить на место эту самовлюбленную особу!
