Оксана Малиновская - Чудесный переплет. Часть 1
— Дедушка, этот поезд идёт в Астрахань и, к сожалению, не через Воронеж, — рубанула я правдой и тут же пожалела о том, что сделала это так прямо, без предварительной подготовки.
Старик внезапно изменился в лице и растерянно уставился на нас, неосознанно теребя в руках блокнот и ручку, которые собирался положить в карман.
— Как же это так, ребятки? — упавшим голосом прошептал он. — Или я чего перепутал, старый кобыляк? Я же билет заранее брал, и старуха моя знает, когда я воротиться должон… переживать ведь будет… Да и как мне теперь домой попасть?
— Покажите ваш билет, — вдруг попросил Иван. — Он ведь при вас? Я не видел, чтобы вы отдавали его проводнице.
— Тута он, — засуетился дедок и вытащил из кармана пиджака аккуратно сложенный вдвое железнодорожный билет.
Мы напряжённо следили за Иваном, внимательно изучавшим билет, не представляя, что можно придумать и как помочь несчастному старику. Но так хотелось!
— Смотрите, — наконец сказал Иван, внезапно просияв.
Мы с Матвеем выжидающе переглянулись: улыбается — это хороший знак, может, есть идея?
— Вагон и место у вас действительно те, а вот номер поезда не совпадает. Ваш поезд уходил через пятнадцать минут после нашего. По всей видимости, вы перепутали перроны. Если мне не изменяет память, через час с небольшим после отправления бывает первая остановка и станция эта достаточно крупная, то есть на ней останавливаются абсолютно все поезда. Ваш поезд обычный, пассажирский, а наш — фирменный, так что мы в любом случае прибудем туда первыми. Вы просто сойдёте на этой станции и пересядете на свой поезд, — закончил пояснения Иван, довольно улыбаясь.
— Умница ты наша! — в порыве чувств я быстро обняла Ивана и чмокнула в щёку и, выскакивая из купе, бросила на ходу: — Побегу спрошу проводницу, когда остановка!
Иван оказался прав: через несколько минут намечалась та самая остановка, о которой он говорил, продолжительностью в десять минут. Мы засуетились, точнее, Силантий засуетился, спешно убирая в рюкзак телефон, зарядку, подготавливая поводок…
— Ребята, — вдруг растерянно прошептала я, окидывая взглядом опустошённый стол. — Мы уничтожили все припасы деда Силантия, чем же ему теперь в дороге питаться?
— Да не волнуйся, дочка, — улыбнулся старик, копошась в рюкзаке. — Мне много не нужно, по сусекам чего–нибудь да наскребу. Это вы молодые, вам ещё расти и расти, так что питаться нужно хорошо.
— Э, нет, так дело не пойдёт, — вмешался в разговор Иван. — Вы нас угощали, теперь наша очередь о вас позаботиться, а то помрёте с голоду — к кому нам тогда в гости ехать? Организуем дедушке что–нибудь вкусненькое?
Вопрос Ивана прозвучал как призыв, и мы с Матвеем с бешеным энтузиазмом закопались в продуктовых сумках, извлекая на стол дорожные припасы.
— Вот, возьмите, — сказала я, выложив пару яиц, пару варёных картошек в мундире и большой свёрток в фольге. — Это — курица, — пояснила я, указывая на свёрток, и, увидев раскрывающийся рот Силантия, немного смутившись, быстро добавила: — Вы не волнуйтесь, я не сама её готовила, она из кулинарии, так что точно не отравитесь.
Матвей тем временем достал огурцы, помидоры, чёрный хлеб и солидный кусок колбасы — воистину джентльменский набор.
Поняв, что ему всё равно не отбрыкаться от предлагаемой нами еды, Силантий сдался, но не до конца: взяв со стола огурец, помидорку, яйца и отрезав кусок колбасы и хлеба, он тщательно завернул продукты в целлофановый пакет и, убирая свёрток в рюкзак, твёрдым голосом сказал:
— Ребятки, вы уж извините, но я не могу оставить вас без еды — вам ещё ехать и ехать. А мне, старику, много ли нужно? Этого за глаза хватит… ещё и старуху свою угощу.
— Вот, возьмите и это, — Матвей быстро засунул деду в рюкзак начатую бутылку виски. — Тоже угостите свою старуху. Только много не наливайте, а то спать не даст.
Старик улыбнулся:
— Эх, ребятки, жалко мне с вами расставаться, хорошие вы люди.
— А мы и не расстаёмся, обязательно встретимся! Обязательно! Даже и не сомневайтесь! — зашумели мы, перебивая друг друга.
Тем временем поезд начал притормаживать, подъезжая к вокзалу. Служебным голосом проводница объявила название станции и продолжительность стоянки.
— Мы вас проводим, — за всех сказал Иван, не сомневаясь, что мы его поддержим.
Матвей взял рюкзак старика, а старик пристегнул поводок к шлейке заволновавшегося Бобрика. Баксик, едва открылась дверь купе, пулей выскочил в коридор и пустился к выходу из вагона. Дружной толпой мы вывалили на перрон под звуки возобновившегося хрюканья поросёнка. Проводница, стоявшая, как часовой на посту, у дверей вагона, провожала нас насторожённым взглядом, тщетно пытаясь сообразить, что происходит.
— Я сейчас, — быстро сказал Матвей и побежал в направлении здания вокзала.
Через пару минут он снова появился и торжествующе объявил, обращаясь к деду:
— Всё пучком: ваш поезд прибывает через двадцать минут.
— Слава тебе господи! Получилось! — обрадованно воскликнул старик.
— До свидания, дед Силантий, — прощались мы со стариком.
— И вот ещё что… — спохватился Матвей и, порывшись в кармане джинсов, вытащил оттуда зелёную бумажку, которую тут же запихнул в карман пиджака деда, не предоставляя нам с Иваном никакой возможности хорошенько её рассмотреть… впрочем, нам и так всё было понятно. — Когда будете садиться в свой вагон — сразу же дайте это проводнице, как только она раскроет рот по поводу ваших спутников. Там за вас заступиться некому будет.
Дед Силантий снова расчувствовался и, обнимая нас поочерёдно, всё приговаривал:
— Спасибо вам, ребятки, за всё… спасибо… храни вас Господь!
— Удачи вам, дедушка! И всего самого наилучшего!
Я огляделась по сторонам в поисках Баксика. Искать не пришлось: щенок спокойно сидел чуть поодаль от деда и внимательно следил за нашим прощанием. Какой же он всё–таки умница! Такого смышлёного пса я, заядлая собачница, ещё никогда в жизни не встречала, да и не встречу, точно не встречу.
Я присела на корточки и ласково потрепала щенка по голове:
— Прощай, малыш.
Баксик взволнованно тявкнул и, подпрыгнув, аккуратно лизнул меня в нос.
— Поезд отправляется, просьба пассажирам занять свои места. Провожающим просьба покинуть вагон, — заученно протрубила проводница и метнула в нашу сторону угрожающий взгляд.
Ещё раз по очереди обнявшись с Силантием, мы поднялись по ступенькам, маша ему на прощание руками. Маневрируя пышным телом, поднимающаяся вслед за нами фрекен Бок оттеснила нас внутрь и, подняв подножку, закрыла дверь. Нам ничего не оставалось, как вернуться в своё купе. Поезд дёрнулся и медленно двинулся в путь, постепенно набирая скорость…
Неожиданное приобретение
Высунувшись в приоткрытое окно купе, мы ещё долго махали на прощание оставшемуся на перроне Силантию, пока старик совсем не скрылся из виду.
— Какой же замечательный дедуля, — усаживаясь с ногами на свою полку, задумчиво протянула я, снова вспомнив своего дедушку, которого мне так не хватало.
И словно в подтверждение моих слов из–под полки раздался громкий и уверенный «тяв», от которого я подпрыгнула на месте, а ребята медленно осели на полку, почему–то вытаращив на меня от изумления глаза, как будто это я тявкнула. Матвей осторожно, словно боясь спугнуть галлюцинацию, присел на корточки, вытащил из–под полки упирающегося Баксика, да так и остался сидеть на корточках, держа щенка под мышки и не сводя с него удивлённого взгляда. Потом какое–то время мы вчетвером молча вглядывались в глаза друг другу, словно вопрошая: «Ну и что тут, собственно, происходит?»
Первой очнулась я и, осторожно взяв из рук Матвея и пристроив у себя на коленях маленького партизана, обратилась к нему с упрёком, укоризненно качая головой:
— Ай–я–яй, малыш… Что же ты натворил? Зачем удрал от дедушки? И что нам теперь с тобой делать?
Вопросы посыпались сами собой, один за другим, хотя я и отдавала себе отчёт в том, что не получу на них ни одного ответа. Щенок внимательно меня слушал, не издавая ни звука, лишь время от времени наклоняя голову то вправо, то влево, буравя меня своими чёрными глазками–бусинками. Казалось, он понимал значение каждого сказанного мной слова, но по каким–то неведомым причинам откладывал ответы на потом. Может, он предоставлял мне возможность выговориться или, проявляя такт и воспитанность, не хотел перебивать взрослых? Я бы не удивилась.
— И что делать будем? — неуверенным голосом протянул Иван.
— В Му — Му играть, — хохотнул Матвей, но, поймав на себе мой грозный взгляд, смутился и быстро поправился: — Давайте вернём его Силантию.
