Михаил Успенский - Приключения Жихаря (сборник)
– Может, здешние люди там, внутри живут? – рассуждал Жихарь.
– Тогда бы и Беломор пошел куда–нибудь внутрь, – ответил Колобок.
– Ну да! Не знаешь ты старика! Он и на земле норовил держаться от людей подальше. Одно слово – неклюд!
– Давайте шибче прыгать, – сказал Колобок. – Пока солнце не взошло. Думаю, тогда нам жарковато придется…
– Покуда мне ни жарко, ни холодно, – пожал плечами богатырь.
– Так я же и говорю – произвол антинаучный… Все оттого, что темные вы!
Но, похоже, здесь незнание законов природы освобождает от ответственности, иначе давно бы вы задохнулись и замерзли, а я остался бы, бедненький, один горе мыкать…
Всякое любопытство из богатыря улетучилось, хотелось побыстрее найти Беломора и вернуться домой – даже то безобразие, что творилось нынче на земле, стало казаться родным и близким…
Ни ветра, ни дождя… Ни снега, ни урагана…
Теперь он смотрел только под ноги, как тогда, во Времени Оном, пересекая пустыню. Да и остальным было не по себе.
Катиться вверх Колобок не мог даже здесь – теперь он оставлял крошечные следочки в елочку. Его яркий кафтанчик мелькал где–то далеко впереди.
…Старый неклюд лежал под наклоненной скалой, сложив руки на груди – только свечки не хватало. Глаза Беломора бьми широко открыты и устремлены на далекую Землю.
Не было у Жихаря ни радости от встречи, ни тревоги за старика – не помер ли?
Побратимы обступили старика. Беломор недобро зыркнул из–под густых бровей, потом, не поднимаясь, сказал:
– Нашли все–таки! Догадались, кто виноват! Теперь судите старого дурака, казните его!
– За что? – хмуро спросил богатырь. – Никто тебя ни в чем не винит, думали искать у тебя совета… Думали, не случилось ли с тобой худого…
– Случилось, – сказал Беломор. – Погубил весь белый свет. Поэтому не возвращался. Стыдно было. Рассказывать не хочется, да и сделать уже ничего нельзя…
– Сэр Беломор, не на одного вас нашла проруха, – мягко сказал Яр–Тур. – Тут даже мой Мерлин крупно ошибся, а про меня и говорить нечего. Должно быть, такие дни наступили, чтобы всем ошибаться.
– Тот, кто знает про свою глупость, уже не такой большой глупец, – сказал Лю. – Тот, кто знает про свои заблуждения, заблуждается не так уж глубоко.
Древние государи за все доброе благодарили народ, а во всех бедах винили себя; всё истинное видели в народе, а все заблуждения находили в себе.
– Есть старик – убить бы его, нет старик – купить бы его, – объявил Сочиняй.
– Не утешайте, – сказал Беломор. – Лучше сразу пришибите.
– Рассказывай, отец, – велел Жихарь. – Чего уж теперь. Что там у тебя со Смертью получилось, чем ты ее прогневил? Я ведь знаю, что вы с ней чуть не родственники…
– А знаешь – так тем более… В общем, пристала она ко мне: наточи да наточи косу. Я уже давненько подрядился ей косу точить, оттого и живу долго. Вот и все родство, а вы что подумали?
– Но ты же тогда на острове намекал…
– Это я на тебя хотел страху нагнать. Короче, зудела она лет триста: коса, мол, уже стала тупая, как обух. Да вы, наверное, и сами заметили – давно не было великих войн, землетрясений, моровых поветрий, люди мерли обычным порядком.
А для того, чтобы ей косу наточить, оселок нужен не простой, только из лунного камня. У меня такой был, да уже весь сточился. Я бы с этим обмылком несколько лет возился, а коса–то ей каждый день нужна! Каждую ночь! Ну, пару деньков, конечно, может и Смерть потерпеть, так уже бывало в старину.
Сизиф ее на цепь сажал, потом еще кто–то в березовый туесок запирал, в гроб заколачивали обручами, но всё ненадолго.
А я решил изготовить не торопясь новый добрый оселок, косу довести, опять же не впопыхах, до полного ума. Чтобы Безносая меня потом долго не тревожила и нового точильщика себе не искала.
Вот и задумался, чем ей косу заменить на то время, пока я буду камень искать и заточкой заниматься. Тут мне ты, Жихарь, и подвернулся…
– А при чем тут я? – взвился Жихарь. – Ты же меня посылал на великие подвиги и ничего про свое точило не говорил…
– Потому что ты, рыжая твоя башка, есть воплощение Рудры – да тебе ведь кто–то уже об этом говорил!
– Я сам свое воплощение, – проворчал богатырь.
– Мне лучше знать, – продолжал неклюд. – А коли так, то ваджра должна попасть к тебе в руки трижды. Сперва в виде золотой ложки…
– Что же ты мне об этом сразу не сказал?
– Да вот… Задумал как раз тогда провернуть все эти дела с косой. Первая ваджра помогла тебе добыть Полуденную Росу и справиться с Мировым Змеем, вторая позволила победить Мироеда и покончить с Вавилонской башней. А для третьей, по моим предсказаниям, никакого подходящего дела не находилось.
Вот я и решил ее использовать для себя – передать Смерти вместо косы, потому что третья ваджра – это власть над Жизнью и Смертью… У нее, как ты видел, два конца – серп и зеленая ветка. Но ваджра может приобрести силу лишь в твоих руках, и передать ее другому можно лишь добровольно – ни украсть, ни отобрать, сила сразу тогда пропадет. Я и устроил все как надо…
Беломор все–таки поднялся на своем каменном ложе, и Лю Седьмой тут же услужливо протянул ему чашку с персиковой настойкой.
– …Все устроил как надо – и встречу с Мутилой, и Опивца снарядил, и предвидел, что ты планетника поразишь, и посулишь отдать самую ненужную покупку, и послал на Полелюеву Ярмарку самого зачуханного Ырку с коробом барахла, и все шло по моим расчетам, и планетник Опивец мне доложил, что передал ваджру Смерти в самые костлявые руки… И отправился я, старый дурак, за лунным камнем…
Он замолчал и снова устремил глаза на покинутую Землю.
– И что? – затаив дыхание, спросил Жихарь.
– А то, – сердито буркнул неклюд, – что Опивец дураком оказался, передал вадхру не Смерти, а прикинувшемуся ей Мироеду! Смерть осталась без защиты.
Мироед ее и проглотил! Вот и все, теперь убивайте меня! Только тем серпом и можно было проклятому вспороть брюхо, а теперь ваджра без силы, поскольку взята обманом…
– Объяснение весьма глупое, оттого и представляется мне правдивым. И даже хорошо, что третье воплощение жезла Жуй потеряло силу, – сказал Бедный Монах. – Иначе Мяо Ен давно бы уничтожил все живое в Поднебесной. И у нас нет необходимости искать жезл, потому что такие поиски могли бы растянуться на вечность.
– Так, – сказал Жихарь. – Возвращаемся домой, ищем Мироеда, потрошим… Я уж найду чем! Не ждал я, что он так быстро вернется…
– Так и я не ждал! – подхватил Беломор. – Я–то думал, он еще сто лет не объявится! Я на него даже не загадывал!
Лю Седьмой покачал головой.
– Что–то не получается, – сказал он. – По всем правилам получается так:
если Жи Хан не использовал жезл, то жезл должен попасть к нему в руки еще раз, иначе будет нарушено равновесие…
Беломор возразил Бедному Монаху, и они начали обмениваться непонятными словами и рисовать в пыли зловещие знаки.
– Некогда спорить, пошли! – Жихарь поднял старого неклюда и повел, бережно поддерживая и приговаривая: – С кем не бывает… Конь о четырех ногах…
Кто не пашет, у того и огрехов нет… И солнце не без пятен…
Вспомнил про солнце и глянул вверх – не восходит ли?
Над головой висели сразу четыре маленьких красных солнышка, и они согласно шли вниз.
– Кто–то здесь все–таки живет! – сказал Жихарь.
– Я знаю, что это, – сказал Колобок. – Я видел.
На четырех огненных столбах спускалась на лунные камни большая железная раскоряка.
ГЛАВА СЕДЬМАЯ
Не знаю уж, для чего нужна русская художественная проза, только не для развлечения.
Роберт Хайнлайн– …Сегодня третье февраля тысяча девятьсот семьдесят первого года. Лунный модуль «Аполлона–14» находится на склоне кратера Фра Мауро. Хьюстон, у нас все нормально. Пробы грунта взяты в радиусе пятисот футов. «Гном» выгружен.
Приступаем к выполнению миссии «Шейкер». Вас понял. Вас понял. Конец связи.
– Ал, давай все–таки понесем «Гнома» вместе. Мало ли что?
– Пока не включен таймер, это просто кусок металла. Можешь его пнуть, но лучше не надо – отлетишь во–он за тот камень.
– Ал, а вдруг мы не успеем улететь?
– Это не имеет значения. Не трахай мне мозги. Прежде чем таймер сработает, мы двести раз успеем задохнуться. В НАСА тоже не дураки сидят.
– Вас понял, сэр. Слушаюсь, сэр. А если какой–нибудь долбаный метеорит долбанет в этот долбаный ящик?
– Не бери в голову, Эд. Мы об этом уже не узнаем. А в Хьюстоне скажут, что два немолодых уже ублюдка не сумели справиться с заданием для даунов. Они посмеются над нами, Эд. Да, вот так, держи двумя руками. Грыжа не выпадет.
