Дарья Проценко - ДУР
Ага! Самое время…
— Эти имена будут отображаться на двери вашей каюты и слева на груди формы, которую вы сейчас получите. Это даст вам возможность познакомиться. Вам необходимо как можно чаще называть друг друга по именам и как можно больше общаться. Потому что в дальнейшем вы будете постоянно взаимодействовать. Итак, начнем с тебя, — и Саймон кивнул парню, сидящему рядом с ним.
— Артур.
— Дальше.
— Эрик.
— Дальше.
— Рольф, Анна, Виктор, Ирма…
Я не особенно вслушивалась. Успею еще выучить. А когда до меня дошла очередь гордо произнесла:
— Александра! — чем заслужила заинтересованный взгляд Саймона.
— Хорошо! — подвел он итоги. — Сейчас я покажу вам корабль, а потом мы пройдем в зал наблюдений и там я смогу ответить ваши вопросы, если у вас такие возникнут.
После инструктажа мы поднялись наверх к каютам несколько ошарашенные перспективами и двинулись на экскурсию. Народ даже пытался что-то обсуждать, несмотря на то, что не привык общаться. А я по дороге старалась держаться поближе к Саймону. Он изредка косился на меня, чему-то улыбаясь, а я, уставившись в пол, честно старалась не ржать. Нервное, наверное.
Космический корабль напоминал кабачок. Наши каюты располагались на корме, откуда начинался длинный коридор с техническими отсеками, каютами экипажа, кухней, и кают-компанией, а на носу корабля располагалась рубка в виде отдельного герметичного модуля и зал наблюдений…
За этот зал я готова была простить Витании и генетикам ее населяющим все, что они сделали и еще сделают!
Эта комната была как зал планетария. Огромный купол стекла почти до самого пола. Полукруг обычных кресел для гостей и несколько специальных у самого стекла с панелями и экранами для продвинутых исследователей космоса.
А за стеклом… Космос звал нас за собой, манил вперед, тревожил и будоражил, разворачивая перед нами панораму звезд, затягивал в глубину, заставляя отречься от нашей прежней жизни, потому что жить как раньше, после того, что мы увидели, было просто невозможно!
Саймон с затаенной гордостью смотрел на наши, опустошенные Вселенной, лица, а мы не замечали ничего вокруг.
— Я вижу, вы прониклись, — удовлетворенно отметил он. — Посмотрите вперед! Вон та крупная звезда почти у вас над головами и есть цель нашего путешествия.
— А где Земля? — вырвался вопрос у девушки, стоящей рядом со мной.
— Земля… ммм… под нами. Чуть позже, если захотите можно запустить обзорный телескоп и вывести на экран картинку. Но это уже в кают-компании. Пока здесь освойтесь. Так… Что касается экипажа. Нас здесь четыре человека и мы взаимозаменяемы. Я, по большому счету, не являюсь полноценным членом команды, хотя на время полета на меня и возложены определенные функции. Но я останусь с вами на станции до конца вашего обучения. Итак, посмотрите сюда, — Саймон привлек наше внимание к экрану, расположенному над входом в зал наблюдений. — Командир полета Ричард, штурман Анатоль, технолог Айсман. — На экране появилось изображение трех мужчин среднего возраста. Все с непроницаемыми лицами и отрешенными взглядами. — Контактировать с ними вы будете по минимуму, потому что у нас с вами совершенно другие задачи. Вопросы есть?
Я подождала пару минут, чтобы дать выступить другим. Вопросов не последовало, тогда я затронула ту тему, которая интересовала лично меня. Еще с упоминания об ускорении…
— Уважаемый координатор полета!
— Вы можете звать меня просто Саймон, — обратился он ко всем.
— Меня интересует принцип движения данного космического корабля…
— Вы хотите, чтобы я ударился в технические описания или так… в двух словах рассказал?
— Давайте как попроще!
— Хорошо. Данный космический корабль, — начал рассказ Саймон, — принадлежит к классу реверсивных кораблей, потому что движение осуществляется по принципу разгон-торможение. Данная схема принята только для кораблей такого класса, потому что наиболее оптимальна с точки зрения перемещения между двумя установленными объектами. Сейчас мы находимся в фазе разгона, которая составляет примерно тридцать шесть с половиной часов, после чего корабль развернется и перейдет в фазу торможения. Волноваться не о чем. Разворот обычно производится во время сна, когда экипаж и пассажиры пристегнуты к кушеткам. Преимущество данного принципа заключается в том, что нам удается поддерживать постоянную однонаправленную гравитацию как при разгоне, так и при торможении. То есть на корабле не бывает невесомости, разве что в самом конце при подлете к конечной точке путешествия и стыковке.
— А мы будем летать на таких же кораблях?
— Нет. Космокатера станции летают по принципу наземных катеров, но скорости естественно выше. В качестве топлива тоже используется джаманиум, но поскольку они предназначены в основном для патрулирования и вообще должны быть мобильны, рассчитать точку разворота в данном случае сложно. И раз мы подошли к этой теме, пройдемте в зал симуляторов.
Мы прошли в соседнее помещение, где находилось двадцать кресел-тренажеров.
— Пройдите, и займите места, — сказал Саймон, подталкивая нас к креслам. — Наденьте шлемы.
Я залезала в это кресло-полукабину. На сиденье лежал шлем. Чуть меньше мотоциклетного, скорее в виде шапки с наушниками. Нацепила и плюхнулась на сиденье. Оттуда тут же выползли ремни и намертво меня пристегнули, а в наушниках раздался голос Саймона.
— Вы находитесь в симуляторе полета. Внутренняя конфигурация космокатеров стандартна для всех существующих на данный момент моделей. Ремни безопасности фиксируют пилотов во время полета, потому что в катерах невесомость есть… временами… Расчет маршрута, разумеется, будете производить не вы. Для этого на станции есть специально обученные люди. Ваша задача следить за показаниями приборов на панели, и реагировать на внешние сигналы, если такие будут. Говоря сигналы, я не имею в виду, звуковые, а просто все то, что вы сочтете необычным. Вы можете переводить космокатера на ручное управление. Это допускается, тем более что у нас превосходная система защиты и обнаружения препятствий. В общем, столкнуться с астероидом или обломком вам не грозит, но при переходе на ручное управление необходимо учитывать скорость катера и возможные отклонения от курса. Иначе, где мы вас потом будем искать? Маячки, конечно, установлены, но думать головой хоть иногда не помешает. Впрочем, мы отвлеклись.
Голос в наушниках был бодр и весел. И мне дико нравился. Потому что было необычно и интересно! Стоило ли тупо тратить время в Витании, когда можно было сразу попроситься на космокатер, на котором еще можно и самостоятельно принимать решения о переходе на ручное управление, без всякого разрешения со стороны мужчин.
— Итак, — продолжил Саймон, — сейчас я запущу программу полета…. Эээ… примерную. Естественно, каждый следующий полет отличается от предыдущего. Опустите на глаза очки. Расслабьтесь. Положите руки на штурвал. Запуск.
Полет на симуляторе мне безумно понравился, хотя я думала, что за один день меня столько раз уже удивить не смогут. Космокатер летел быстро. Не, не так! Очень быстро! Надо будет потом уточнить у Саймона насчет здешних скоростей. Я попробовала поиграться с рулем, и пару раз мне удалось очень необычно вильнуть, но в наушниках раздался голос.
— Не увлекайся, мы летим с тобой в связке. Следи за дорогой!
Так. Похоже, Саймон выбрал себе напарника! Что ж… Мне же лучше!
Я попыталась тоже подать голос, рассчитывая на то, что где-то есть микрофон.
— А что мне делать?
— Пока просто наслаждайся! Тебе же нравится?
— Да.
— Это первый полет. Не стремись получить все сразу. Полюбуйся на космос. Все равно сейчас все прерву, а после обеда будет стыковка-расстыковка. Это самое сложное…
Симуляция остановилась. А я так и сидела очарованная звездами и голосом. И, похоже, не я одна, потому как Саймон в наушниках резко скомандовал.
— Чего расселись! Вылезайте!
После этого нас покормили. Горячим наваристым супом и пирожками. Я так думаю, это загрузили еще на Земле в один из холодильников и разморозили в космомикроволновке. Потому что с трудом себе представляла, как кашеварят технолог Айсман и штурман Анатоль…
Полет продолжался, а я все больше сочувствовала Саймону, потому что вопросов кроме меня никто не задавал. Удивительно, если у него не возникало ощущения, что вещает он в пустоту! Все держались забито и обособленно только и исполняли приказы. Впрочем, это понятно, с такой-то самооценкой! Тут никакие "промежзвезды" не помогут!
Я заново привыкала общаться с людьми. Мои коллеги оказались далеко не примитивными, просто при контактах с ними надо было учитывать анамнез воспитания. Девушки, которых было четыре, за исключением меня, по-моему, были сильно обижены на жизнь за то, что они не подошли в спутницы жителям Витании. Насколько я поняла, у всех были какие-то проблемы на генетическом уровне. А из восьми ребят половина была неблагонадежной, а вторая половина не могла похвастаться наличием ума. Но задания все выполняли безукоризненно и действительно пытались вникать в то, что нам преподавали. Хотя и не потому, что им реально было интересно, а потому что хотелось приносить пользу обществу. Но, главное же результат! Я по мере сил помогала Саймону. Подходила то к одному, то к другому, делала вид, как будто чего-то не понимаю, а сама как раз в процессе разговора пыталась заставить их думать хоть чуточку самостоятельно и много улыбалась, в том числе и от того, что мне начинали улыбаться в ответ. Пыталась втереться в доверие к моим попутчицам, и даже читала в кают-компании специально одобренную литературу. Честно говоря, получалось не очень, потому что планшеты с тех данными были гораздо интереснее. Но я, глядя на девчонок, которые с удовольствием листали яркие книги, держала свое мнение при себе. Мало ли кому что нравится! Ребятам было чуть попроще, все-таки они все имели мужское образование и высокий уровень допуска к технической литературе. Поэтому, после того как они начали вникать в свою новую профессию, они по привычке стали штудировать все то, что имело к ней хоть какое-нибудь отношение…
