Дарья Проценко - ДУР
— Что-то я пока не очень понимаю, к чему вы ведете…
— Пока я сообщаю тебе, что твою кандидатуру не одобрили в качестве постоянной для института генетики. Ты не сможете стать матерью в ближайшее время.
А я прям мечтала! Или у них тут уже на все регламент? Любить не любить, рожать не рожать, все по свистку что ли?
Ответила я осторожно, поскольку пока не понимала, куда нас может вывести этот занимательный разговор.
— Ну, нет, так нет! Ничего страшного.
— Кроме того, было принято решение не отправлять тебя на повышение образования.
Главный координатор внимательно посмотрел на меня. Я сразу же сделала очень тревожное лицо, чтобы соответствовать.
— Не расстраивайся, — улыбнулся координатор, чуть повернувшись в кресле к окну, — есть и хорошая новость. На тебя поступила заявка, и я думаю, что мы сможем ее одобрить.
— Эээ… Что значит, заявка?
— Один из твоих спасителей… — Торговцы черным деревом они! А не спасители… — Ларсен, кажется, — Главный координатор бросил ленивый взгляд на дисплей, — да, Ларсен, подал на тебя заявку. И его не отпугивают твои аутичные черты, которые были обнаружены во время психологического тестирования, небольшие генетические отклонения, а также то, что уровень твоих знаний и образования соответствует доисторическим временам….
Ага, нашли тоже обезьяну. Можно подумать, Ларсен прям философ-интеллектуал. Трусливое быдло. Если я его так заинтересовала, мог бы и поговорить со мной нормально, а то заявки какие-то. Снисходительное отношение к моему аутичному доисторическиму мышлению… Нет, ребята, так дело не пойдет.
— А как насчет альтернатив? — спросила я, в свою очередь, развалившись в кресле и закинув ногу на ногу.
— В смысле? — удивился координатор.
— В смысле, что я не хочу к Ларсену по заявке.
— Почему? Это же прекрасная возможность для тебя устроиться в этом мире. Ларсен — младший техник, но для его возраста это нормально и у него есть потенциал. Если ты станешь его партнершей, то родить сможешь гораздо быстрее. Я думаю, что уже через год.
— Это типа замужество что ли?
— Ну, не совсем так, брак у нас заключается после рождения ребенка, и то, если оба родителя сочтут, что это необходимо.
— Ага, то есть, он типа подал заявку, чтобы иметь со мной, — тут я запнулась, пытаясь подобрать слова, — физический контакт?
— Что-то в этом роде. Да, у вас будет близость по его инициативе, он будет заботиться о тебе. Тебе будет, где жить.
— А если я откажусь?
— Это будет странно, потому что для женщины в твоем положении, это неплохой шанс, — координатор поскучнел, — и вынужден сообщить, что возможностей в этом случае у тебя не так много… Точнее будет сказать, почти нет. Женщины-хайеры с удовольствием ухватились бы за такую возможность. Тебе будет позволено не работать. У тебя будет свой дом и человек, который будет о тебе заботиться. Подумай хорошенько.
Это он меня сейчас уговаривает что ли? М-да… Даже отказать не удобно.
— Я уже подумала. И на заявку не согласна.
— Понимаешь, Саша. При таком раскладе ты не сможешь правильно встроиться в существующую структуру общества. Без образования и с деформированным характером, ты просто не сможешь стать у нас счастливой. Поэтому, я надеюсь, тебя хотя бы порадует перспектива принести обществу пользу.
— А именно?
— Отправиться на передовую. Но лично я тебе этого не советую. Саша. — Сказал он с нажимом, а потом добавил для себя, — я сделал все что смог.
— И где у нас теперь передовая? — Интересно, теперь войны переместились из Евразии в Северную Америку что ли?
— Ну, это я, конечно, образно говорю. На самом деле, те, кто признан непригодными для работы на Земле, отправляются в космос, патрулировать наши рубежи!
Эх! Люблю ставить точку в разговоре!
— Ну и когда мне вылетать? — весело спросила я, резво поднимаясь из кресла.
По тому взгляду, который бросил на меня Главный координатор, мне следовало понять, что о космосе я, наверное, не знаю чего-то важного… И, что будь он на моем месте, обязательно пошел бы старшей женой в гарем к Ларсену, лишь бы никуда не отгрузили…
А мне было все равно. У Ларсена я все равно заскучаю, а так… Новые планеты, звезды. Полететь куда-нибудь тоже интересно. Тем более что в прошлом я бы и не рискнула, с нашим-то сомнительным развитием технологий, где напрочь отсутствовала гравитация, горячее питание и смывной туалет. А тут… Может, они найдут, чем меня удивить? Да и потом, такие перемены точно к лучшему. Во всяком случае, для познавательных процессов.
До конца дня меня больше никто не беспокоил. Я, даже немного озадачилась. Думала, Ларсен заскочит поуговаривать, или Ольсен — сплетни пособирать… Но ко мне никто не стучался, и на ужине сотрудники Центра меня терпеливо игнорировали.
На следующий день я пошла к Айзеку, чтобы расспросить о процедуре отправки на космические рубежи. Он сообщил, что вылет состоится через два дня, и предложил помочь с вещами. Я не стала отказываться.
Еще никогда мне не было так скучно. Как только у меня появилась цель, мне сразу захотелось приближать ее на всех порах, но вылеты космических кораблей со мной почему-то никто не согласовал… Вот я и маялась, считая шаги в коридорах и выползая на парковку в надежде наткнуться на кого-нибудь знакомого. Доисторические установки твердили, что надо хоть попрощаться с людьми. Выпить на брудершафт во имя моих будущих потенциальных отважных свершений или обменяться календариками на память… Но я не знала как заполучить алкоголь, не имела личных вещей кроме одежды, и ни с кем так и не подружилась. Так и озадачивала себя тем, что сделать вроде бы надо, но как бы и незачем… Оставалось только поблагодарить гостеприимное будущее за очень яркий спектр ощущений!
На следующий день незнакомый медбрат принес сумку с вещами от Айзека. Там было три пары обуви, в том числе и мягкие удобные тапки. У меня уже были подобные. По Центру в них гулять одно удовольствие! Пара технологических серебристых костюмов, два пары хлопковых брюк, нательное белье, водолазка и теплая кофта на случай космических холодов. Естественно, я не привередничала. Одежда была легкая, удобная и даже отличалась некоторым изяществом. Не понравилось только то, что Айзек сам не захотел ко мне зайти. Но я успокоила себя, что по здешним правилам это не принято и рассталась с последними сожалениями. Добавила в сумку зубную щетку и расческу, оба планшета Ольсена и шерстяные носки, любезно мне возвращенные в своем первозданном виде еще неделю назад. Хорошо, что у меня были эти два дня на сборы! Теперь я точно знала, что оставаться здесь не хочу!
Утро дня отбытия было стандартным. Никакого поэтического тумана и прощальных лучей солнца. Только легкий ветер, донесший до меня сладковатый запах степи и огромный грузовой катер, где уже сидели на полу несколько человек. Я уверенно прошествовала со своей сумкой в дальний угол и села. Катер взлетел.
Где находится космодром я, естественно, не знала. На картах он обозначен не был, или я не знала правильной маркировки. Но если предположить, что это все же Казахстан, то лететь недолго.
Народ в катере подавленно молчал, и я тоже не рискнула заводить разговоры. Среди нас было несколько женщин. Но они вообще не реагировали на происходящее. Хайеры все эти люди или нет, я определить не смогла, потому что они были одеты одинаково в бежевые облегающие костюмы и по цвету волос и разрезу глаз друг от друга не отличались. Кроме людей, разглядывать в катере было нечего. Я попялилась на потолок, а потом просто закрыла глаза, чтобы не встречаться постоянно с чужими мрачными взглядами.
Летели мы по моим субъективным ощущениям часа два. Не сказать, чтобы сильно долго. Явно не трансатлантический перелет, учитывая скорость катера. После того как приземлились, по бокам открыли четыре двери, и бодрый голос приказал выходить.
На улице было ярко. Но сам космодром не впечатлил. Я не знала, как они должны выглядеть в природе, но здесь была просто огромная белая взлетно-посадочная полоса. Несколько технических ангаров. Приткнувшиеся по углам катера, грузовые и частные, еще какие-то машины непередаваемой конфигурации и два космических корабля.
То, что это именно космические корабли я поняла сразу. Выглядели они красиво. Так, что мне сразу захотелось подойти и прижаться к боку, погладить и пообщаться, как с верным другом человека — конем. Они были большие и голубоватые, и дружно поблескивали на солнце иллюминаторами и блестящей окантовкой, словно красуясь перед нами. У одного из кораблей в днище был открыт люк, из которого торчал трап. Названия у корабля на борту не было. Только длиннющий номер, запоминать который смысла не имело. Ну и ладно, сама придумаю, на чем я полечу!
Наша группа сиротливо толпилась у катера, пока встречающий нас невысокий, но бойкий дядька разбирался с водителем. Я не вслушивалась в то, чего они там выясняли… Но, бойкий постоянно поглядывал на нас, сверяясь с планшетом. Я лениво пинала свою сумку. Соседний народ озирался.
