Елизавета Шумская - Сказ о ведьме Буяне
Буяна зажмурилась. Все так, все верно.
– Только, милая, всему приходит конец. Как всему есть и начало. Нелюба мне стала такая жизнь. Нагулялся. Дом теперь хочу свой. Большой да ладный. И чтобы яблонька у окна росла. Собака, друг верный, охраняла. Да и Ворон уже не такой молодой. Он конь хоть и чародейский, а все равно тяжко столько лет дороги копытами утаптывать.
– Ты хочешь меня убедить, что решил остепениться? – фыркнула Буяна.
– Не думаю, что тебя можно в чем-то убедить. Не буду и стараться. Я говорю так, как дело есть. Я давно решил где-то осесть. Дом сладить. Князь Белограда попросил меня с нечистью непонятной разобраться. Думал, вот разберусь и буду место себе искать. Оказалось, что к этому делу еще и маг Хотобуд причастен. За ним надо сначала отохотиться. Вот его поиски и привели меня сюда.
– Зачем ты мне все это рассказываешь?
– Ты спросила, милая. Я и отвечаю.
– Не о том я спрашивала.
– А не это ли в ответ услыхать хотела?
– Я тебя не понимаю.
– Тогда отчего прячешь очи свои зеленые?
Буяна тут же вскинула глаза, но улыбку варлока не смогла выдержать и расхохоталась. Выскочила из-за стола, шутливо погрозила пальчиком и позвала:
– Веденя, ты где? Кажись давай! Все равно знаю, подслушиваешь где-нибудь!
– И ничего не подслушиваю! – пробурчал домовой, появляясь около лавки. – Бдю!
– Бдит он! – хмыкнула ведьма. – Список давай!
Девушка повернулась вновь к варлоку, да так, что взвились юбки:
– Мы поговорим еще. Я зайду к тебе, как освобожусь от дел.
– Я подожду, – ответил он, поднимаясь.
– Почему я не сомневаюсь? – проворчала она, выходя из горницы.
Вооружившись списком на бересте – еле в руках поместился, – Буяна отправилась на базар. За ней гордо шествовали на выросших ножках пять корзин здоровенных. Жители Зареславы уже давно привыкли к манере ведьмы ходить за покупками, ребятня, правда, до сих пор забавлялась.
– «Купишь у Трогни горшков…» – разбирала вслух девушка каракули домового. – Вот скажи мне, Милана, откуда он все знает?
Перед базаром колдунья зашла к знахарке. Они долго судили-рядили по поводу травок и прочих корешков, что были Милане дороги как родные дети.
– Ты радуйся, что он такой. Не представляю тебя самостоятельно ведущую хозяйство. О, подожди! Мне, уважаемый, вот эти груши. Нет, эту не надо. Она мне не нравится. Плевать, что хорошая. Она мне как знахарке не нравится.
Манера Миланы выбирать из того, что росло на земле, приводила ведьму в умиление: более придирчивой покупательницы не видел ни один базар. Поэтому по лавкам они всегда ходили вместе. Тем паче что знахарка ничего не понимала во всех остальных вещах.
– Неправда! Я очень даже хозяйственная! – возмутилась ведьма.
– Это ты будешь варлоку говорить! Так ты мне расскажешь наконец про вчерашнее? – Милана оставила несчастного торговца в покое и любовалась грушей как родной дочерью.
Девушки двинулись дальше. С ними здоровались и всячески зазывали к себе.
– Ты про нападение?
– Я про варлока. Про нападение я и так все знаю.
– Как?!
– Забегала к тебе с утра, когда ты, по словам варлока, «почивать изволила».
– Предательница!
– Почему? Уж и поговорить с человеком нельзя. Он мне все про нападение рассказал, а то дружинники, что у тебя сегодня за бесплатных батраков, такого понаплели! Мол, вы с варлоком чуть ли не целую орду ворогов под корень извели да вообще весь город спасли, разве только что не солнце из пасти змея Волоса вырвали.
– Это они умеют! – засмеялась Буяна. – Баять-то. Особливо перед красой такой!
– Так что с варлоком?
– А что с ним?
– Понятно, – протянула знахарка, глянув на подругу, а потом сразу азартно закопавшись в пучках каких-то трав. – Вот держи, это самое то для тебя.
Ведьма скептически осмотрела пучок пожухшей петрушки.
– Что это? На кой мне петрушка? Да еще такая.
– Дурная! Это «мохнатая крапива»! Сама же просила!
– Это?! Боги! Я ее раньше только в зельях видела! Ну, Миланушка, может, все-таки сваришь «светлую сень»?! Ну не умею я это зелье варить! Напутаю еще что! Ведь полгорода снесет!
– Лентяйка! – ругнулась названая сестра, бросая пучок в свою корзину.
– Просто у тебя лучше получается! – не преминула подольститься ведьмочка. – О, вот мои горшки. Ну здравствуй, Трогня!
– И тебе поздорову, Буяна Гориславовна!
– Как твоя женушка, Трогня? Здорова ли?
– Здорова, слава богам и твоему мастерству, ведьмушка.
– А детишки?
– И детишки, тьфу-тьфу, не сглазить!
– Не сглазишь, – засмеялась ведьмочка. – Ох, смотри, Трогня, заказал мне Веденя прикупить у тебя пять горшков…
Пока Буяна по бересте перечисляла все необходимое, купец расплывался в улыбке, а корзины радостно подпрыгивали, выражая свою готовность все это дотащить.
До обеда прошлявшись по базару, накупив кучу всего нужного и ненужного – женщина, она в конце концов, или кто? – Буяна взвесила порядком отощавший кошель и подумала, что пора зайти к князю. Денежек ей хватало, но девушка она была рачительная и следила, чтобы они просто так – без возврата – не уходили. Отправив корзины домой своим ходом, колдунья решительно направилась к княжьему терему.
– Да слышал я об этом заговоре, – князь нервно расхаживал по горнице, – слышал. Только до сих пор диву даюсь на глупость этой затеи!
Буяна сосредоточенно поедала «пряники заморские», и в самом деле оказавшиеся невероятно вкусными. Горыня внимательно – ну прямо пес преданный! – следил за метаниями князя.
– Вот на что они рассчитывали? Нельзя продержаться только силой оружия!
– Или силу надо иметь значительную, – вставил воевода.
– Ты прав, батюшка, – протянула появившаяся из-за занавеси Велислава.
– Опять подслушиваешь! – аж подпрыгнул от неожиданности Ладимир.
Ведьма громко икнула, чуть не подавившись, вспомнив, как сама только этим утром распекала домового за излишнее любопытство. Княжна недобро глянула на Буяну. Та сделала знак: мол, молчу-молчу! – все равно говорить не было никакой возможности: рот пряником забит.
– Ты ж не позвал меня на совет военный!
– Да какой это совет военный! – отмахнулся Ладимир Мечеславович. – Это вот Буяна пришла. За денежками да решить, что с варлоком заезжим делать.
– Что с варлоком делать, я ей уже рассказала! – намекнула княжна на книжечку «с названием на „К“ как-то».
– Я не о том! – сумела-таки выговорить возмущенная ведьма.
– Да молчи уж! Ну ладно, к делу. Так вот, отец, я так думаю, что ты прав, конечно. Только силой оружия людей не удержишь. Но ведь всегда есть те, кому чего-то да не нравится.
– Такие всегда есть. Нрав у них такой, – согласился князь.
– Вот пришел новый человек к власти. Подати снизил. Купцам сборы какие убрал. Мастеровым что-нибудь пообещал. Воинам к жалованью прибавку выдал. Казнил недовольных. Остальным блага разные посулил. Праздник с обильными медами да угощениями устроил. Вроде как и не плохой уже.
– Но у нас и так все для людей сделано. Подати ниже нельзя. Да и в остальном благодать.
– Ты опять же прав. Новый правитель тоже бы потом к такому же пришел, постепенно те же подати повышая или новые вводя. Но уж поздно было бы.
– Страшные ты вещи, дочь моя, говоришь.
– Я, может, и преувеличиваю. Да только к тому, чтобы мы перестали воспринимать угрозу как сплетню досужую, а озаботились, как такого не допустить.
– Эх, разумна ты, девочка моя! Ум у тебя государственный! – умилился князюшка.
Велислава зарделась от удовольствия.
– Я со своей стороны стражу в очередной раз тряхнул. Чтоб бдели как положено! – Горыня явно был доволен. Уже много лет княжество ни с кем не воевало, а он все-таки богатырем был знатным. – Дозоры удвоил. Дальние дозоры тоже. Надо межу хорошенько осмотреть. Нет ли где ворога. Только гложет меня сомнение великое: если заговорщик – чародей, то, может, врагов и не у границ ждать надо?
– Буяна, дожевывай пряник и скажи что умное, – распорядился князь.
Ведьма обожгла его зеленым кошачьим взглядом.
– Не думаю, что так, Горынюшка, – демонстративно медленно дожевав, наконец выдала она. – Ты, конечно, знаешь, что чародеи способны перемещаться с места на место мгновенно. «Колодец» там прорубить или тропу тайную создать. Но! – Она выдержала паузу. – Провести так людей или каких других существ, силами чародейскими не наделенных, можно очень мало. Армию собрать – это не один год понадобится. А неужто армию чужую в центре княжества не заметят?
– А что за существа это такие? Из Нижнего мира-то, – полюбопытствовал Ладимир Мечеславович. – Разве в них сил чародейских нет?
– Да нет в них никаких сил чародейских! Люди как люди. Выглядят страшно, это да. Силой, говорят, большой обладают. Вон как Горыня в молодости. А так ничего в них особенного. Разве что души у них нет. А значит, и жалости они не знают, добра тож. Только силу и признают. Правда, не слыхала я, чтобы их можно было бы колдовством подчинить. Вернее, надолго подчинить. Скорее – посулить что. Но на мой взгляд, только дураки могут с ними связаться. Однако, по моему самому искреннему мнению, люди, даже заговорщики, несмотря на их поступки, дураками в большинстве своем не являются. А если дела их кажутся нам неразумными, то, скорее всего, мы просто чего-то не знаем.
