Светлана Шипунова - Дыра
— Задержанный, встаньте! — кто-то с силой встряхнул его плечо.
Гога-Гоша открыл глаза и увидел перед собой темные силуэты людей, светивших ему в лицо спичкой. Они уже несколько минут находились в камере и со все нарастающим удивлением его разглядывали.
— Неужели он? — спросил один.
— Он! — ответил другой.
— Но этого не может быть! — сказал первый.
— Не может, — сказал второй.
Они взяли Гогу-Гошу с двух сторон под руки и вежливо поволокли из камеры.
— Я протестую! — на всякий случай заявил Го-га-Гоша. — Требую адвоката!
Его, естественно, не слушали. Сзади плелся, позвякивая ключами, человек в милицейской форме и бурчал себе под нос:
— Он, не он… Если это он, так ему в камере самое место.
Все время отсутствия комиссии Христофор Иванович ощущал странную тревогу, сам не зная, почему. Он ни с кем не разговаривал, а только прохаживался по кабинету и время от времени нетерпеливо взглядывал на дверь. Так прошло полчаса, и вдруг вошли, запыхавшись, Козлов с Нетерпыще-вым, необыкновенно возбужденные.
— Надыкту — в отставку! — с порога закричал первый зам Козлов.
— Форменное безобразие! — перебивая его, выкрикнул второй первый зам Нетерпыщев. — Не узнать человека, которого знает вся страна!
— Весь мир! — еще громче крикнул Козлов.
— Что? Кто? — изумился Христофор Иванович.
— Я его сразу узнал, как только спичкой посветил, так и узнал, — рассказывал Нетерпыщев.
— А я еще раньше, как только вошли, узнал, хотя там темень и вонь такая… Немедленно Надыкту в отставку надо отправить за такое содержание арестованных.
— Прекратить! — цыкнул на них Христофор Иванович. — Что вы тут развели — узнал, не узнал. Говорите толком — кто там такой?
— Горбачев! — хором выпалили оба зама.
— Что-о-о? — еще больше изумился Христофор Иванович. — Какой еще Горбачев? Почему Горбачев? С чего вы это взяли?
— Лысый и пятно на голове! — пояснил Козлов. — Вот тут. Точь-в-точь!
— Такого второго пятна ни у кого нет! — добавил Нетерпыщев. — По нему и узнали.
— Да откуда ему взяться у нас? — продолжал не верить Христофор Иванович.
— Мало ли! — Козлов неопределенно покрутил рукой в воздухе. — Всякое бывает.
— Господи, твоя воля! — заголосил Христофор Иванович, нутром чуя, что дело тут непростое. — Неужели он?
— Да он, он! Кто же еще! — подтвердил Нетерпыщев. — Только сильно исхудавший и, извините, без штанов. Мы его покамест внизу оставили, на попечение Антонины Васильевны, она обещала ему штаны какие-нибудь подобрать и чаем напоить.
Тут чиновники повскакали с мест и бросились вниз, в апартаменты мэра, чтобы своими глазами увидеть живого Горбачева. Впереди всех бежал, обнаружив неожиданную прыть, сам Христофор Иванович. Однако дверь в кабинет, служивший теперь спальней, мощной грудью загородила супруга его Антонина Васильевна:
— Куда? Куда? Только уснул человек!
— Я одним глазком взгляну, — пообещал Христофор Иванович, приоткрывая дверь и просовывая в нее голову.
На его диване, укрытый его пледом, как убитый спал довольно потрепанный молодой человек. На лысом лбу его багровело свежее кровавое пятно.
— Ну какой же это Горбачев? — выглянув из-за спины мэра, разочарованно сказал городской прокурор Мытищев. — У него же нос вон какой длинный, а у Горбачева короткий.
— Вот и я смотрю: Михал-то Сергеич поплотнее будет да и постарше, — согласился Христофор Иванович.
— Дайте нам посмотреть! — запросили чиновники.
Христофор Иванович в недоумении отошел от двери, предоставив другим убедиться, кто там лежит на диване. Чиновники по очереди подходили к двери, минуту-другую всматривались вглубь кабинета и дружно качали головами:
— Нет, не он, не он.
— А как же пятно? — неуверенно спросил Козлов.
В комнате к тому времени стало уже совсем светло, и теперь он и сам, заглянув, увидел, что промахнулся, на диване спал никакой не Горбачев.
— Что ж пятно? У него вон вся физиономия поцарапана и вся, извиняюсь, задница покусана, — вставил обиженный угрозой отставки Надыкта. — Он вас, Христофор Иванович, убить замышлял, ему в КПЗ самое место, а вы его на свой диван кладете.
Христофор Иванович, которому мысль о покушении нравилась гораздо больше, чем явление незваного гостя, поискал глазами супругу свою Антонину Васильевну и посмотрел на нее с большой укоризной, как бы говоря: «Зачем же, действительно, ты, Тоня, неизвестно кого на мой диван кладешь?»
— Как же было не положить, Христофоша, — по-домашнему сказала Антонина Васильевна, без слов понимавшая своего супруга, — когда вот эти (тут она указала пальцем на Козлова с Нетерпьпце-вым) примчались, запыхавшись, и говорят, мол, очень большого гостя вам привели, вы уж его обиходьте, а мы пошли мэру докладывать. Ну я и расстаралась.
— А сама-то, сама, — спросил Христофор Иванович, — узнала ты его?
— Как не узнать? Лицо знакомое. Бывало, как ни включишь телевизор, он уже там. Но только это не Горбачев, а другой кто-то, из нынешних…
— Постойте, постойте, — отлепился от двери начальник отдела по учету безработных Волобу-ев. — Так это же этот, как его… Запамятовал фамилию… Он еще через одного от президента сидел, когда последний раз телевизор показывал…
— Точно, из правительства! — подхватил начальник отдела взаимозачетов Дулин. — А я и смотрю: что-то знакомое. Ну точно! Это министр какой-то. Как же его? Вот прямо вылетело из головы!
— Да нет, какой там министр! Министры близко от президента не сидят, бери выше! Как бы не вице-премьер какой, черт их упомнит!
— Правильно! — поддержал Волобуев. — Теперь и я вижу, что это вице-премьер! Но только, по-мо-ему, бывший, а потом его назначили этим, как его… У нас тогда еще свет давали на полсуток… У него фамилия такая… на букву «Б» начинается. Ба… Бу… Бе… А может, и на «В». Сейчас не вспомню…
Христофор Иванович совсем растерялся и не знал, кого ему слушать. С одной стороны, он уже убедился, что на его диване спит не Горбачев, и от сердца у него сразу отлегло. Хотя, если разобраться, с чего это он вообще так разволновался, услышав фамилию бывшего президента? Кто он такой теперь? Что за дело до него Христофору Ивановичу? А вот поди ж ты, испугался. Спроси: чего, он и сам не знает, так, по старой привычке. С другой стороны, лежавший на диване человек, действительно, кого-то здорово напоминал, вот и подчиненные его об этом же шепчутся, и супруга подсказывает. И надо бы Христофору Ивановичу тут проявить свое знание, повернуться и сказать чиновникам: «Да как же вы не узнаете, это же…» Но в том-то и дело, что припомнить фамилию он не мог никак. Что значит по полгода не смотреть телевизор!
Тут совершенно неожиданное мнение высказал прокурор Мытищев:
— Друзья мои, ни из какого он не из правительства, а из этих, как их… из олигаторов! И у меня есть сильное подозрение, что в розыске он, от генеральной прокуратуры скрывается! Зря его из камеры выпустили, пусть бы посидел до выяснения личности.
Последняя версия никому, кроме начальника милиции Надыкты, не понравилась.
— А я вот что вам скажу, — очень задумчиво произнес начальник департамента по борьбе с хаосом Бесфамильны^. — Это тот самый человек и есть, о котором мне вчера женщина заявление сделала, а я вам (тут он ткнул пальцем в Нетерпыщева) днем докладывал. Он и есть, больше некому. Его «эти» выбросили в Тихом лесу вчера на рассвете.
— Совпадает с показаниями задержанного, — вставил Надыкта.
— Ну вот видите! И главное, он ведь ей так и сказал: я, мол, сам из Москвы, да еще намекнул, что человек он там не последний.
Чиновники многозначительно переглянулись.
— Все-таки интересно, зачем он к нам? Может, с проверкой какой? — шепотом спросила Антонина Васильевна.
— Это вряд ли. Давно никто ничего не проверяет, да и проверять нечего. А вот не связано ли это как-нибудь с выборами? — так же шепотом ответил ей Дулин.
— Да бросьте вы! Кому наши выборы сто лет нужны! Тут как бы не катастрофа какая случилась! — высказал догадку Бесфамильный. — Я вот припоминаю, читал, когда еще газеты приходили, что замышляли кого-то прямо из Кремля в космос отправить, так, может, это он и есть — не долетел, у нас приземлился?
— А что? Очень может быть, — поспешил поддержать эту версию Козлов, желавший, чтобы все поскорее забыли про конфуз с Горбачевым. — Может, его ищут, считают погибшим, а он у нас на Христофора Ивановича диване спит! Эх, жаль, связи нет, сейчас бы прогремели на всю державу!
— Чтобы из Кремля в космос? Ни в жизнь не поверю! — ухмыльнулся Нетерпыщев. — Не для того они там сидят, чтобы собственной жизнью рисковать. Может, прокурор и прав, олигатор он, миллиардер. У них, у миллиардеров, знаете, какие причуды? Они, бывает, на воздушных шарах вокруг земли катаются — просто так, ради собственного удовольствия. У олигаторов денег — ого-го! И вот что я, братцы, вам скажу: раз уж он к нам залетел каким-то чертом, хорошо бы нам с него кое-что получить. За вторжение в воздушное пространство города Тихо-Пропащенска.
