Лана Туулли - Год Оборотня, или Жизнь и подвиги дона Текило
Дон Текило захохотал. Отец Гильдебран посмотрел на него с сочувствием.
- Сын мой, я вижу, ты торопишься нас покинуть.
- Собираюсь, отче. Сейчас пойму, как я сюда забрался, и покину. Вы уж не обессудьте.
- Не буду, - согласился монах. – Ссуживать не моя специальность. Не ищи второй вход – тебя перенесло порталом. Когда хозяин Башни собирался ее покинуть, он там, - монах показал толстеньким пальчиком в потолок, - наставил разных ловушек…
- Что, и до сих пор ловушки до конца не обезврежены? – спросил дон Текило, и тут же прикусил язык. Какая грубая ошибка! Он же изображал обычного вора, а тут выдал свою подготовленность…
Монахи пропустили оговорку вора мимо ушей.
- Видишь ли, сыне, - проговорил отец Гильдебран. – После каждой попытки ограбления мы с братьями обходим ловушки и заряжаем их по новой. Так что всё еще в полной исправности.
- Угу… Ага… - принялся размышлять дон Текило. – Значит, Башню охраняете?
- Охраняем, - согласился брат Тимофей и надолго припал к сосуду с охраняемым имуществом.
- И воров ловите?
- Ловим, - кротко согласился отец Гильдебран.
Под загорелой лысинкой дона тем временем шел вычислительный процесс. Трое воров ушли в Чудурский лес, трое пытались ограбить Башню, вопрос – сколько из них остались в живых?
- А что потом с ворами делаете? – с крайне незаинтересованным видом спросил дон Текило.
- Отпускаем с миром, - ответил брат Тимофей.
- ПОКАЙСЯ!!! – сквозь сон взревел брат Томас.
- Да ты не дергайся, сыне, - успокоил вора отец Гильдебран. – Мы люди мирные, тихие. Мэтр Виг – мой давний приятель, вот и попросил нас сделать ему одолжение, посторожить его имущество, пока он в тюрьме сидит… Ах, это я уже говорил, вот дела – повторяюсь… Пить надо меньше, - сурово погрозил сам себе пальцем монах, подошел к бочонку, нацедил в кружку чего-то из благоуханного винограда, выпил, отдышался, продолжил: - Так вот. Когда портал с лестницы к нам очередного бедолагу переносит, мы с ним воспитательную беседу проводим.
- Покайся, грешник! – с улыбкой невинного младенца предложил спящий брат.
- И предлагаем выбор: осознать неправедность своей жизни, или вернуться к ней.
- Конечно, вернуться! – не мешкая, выбрал дон Текило.
- Да не к ней, - пояснил брат Тимофей для особо иберрских донов. Показал пальцем в потолок, - а к Ней!
Спустя долгих пять минут до вора дошло.
- А-аа! Вы об оборотнихе…
- Она хорошая девочка, - милосердно объяснил отец Гильдебран. – Увлекающаяся натура, но в юном возрасте мы все были такими.
- Это несправедливо! – возмутился брат Нобель.
- Зато очень действенно, - возразил отец Гильдебран. И повернулся к дону Текило. – Подумай, сын мой. Подумай, чего желает твоя душа – спокойного размышления о природе сущего, раскаяния и открытия нового пути, или же ты хочешь встретиться с оборотнем, с ее острыми клыками, стальными когтями, звериной жаждой крови, с манией убийства и душегубства…
Отец Гильдебран, тряся пухленькими красными щеками, живописал страсти и ужасы встречи с разъяренным оборотнем, брат Тимофей время от времени подсказывал, что отче пропустил, а брат Нобель, перебирая четки, добавлял, что еще забыли его собратья по вере.
Рассказы монахов леденили кровь, но…
Всегда, рано или поздно, возникает это самое «Но». И в каждой из многочисленных историй дона Текило оно встречалось не раз и не два.
Дон Текило самым благородным образом пропустил мимо ушей чужие словеса, дождался, когда монахи выдохнутся, повествуя об ужасах, которые ждут иберрца по возвращении в Башню, и вежливо уточнил:
- Но вы уверены, что оборотень «она», а не «он»?
- Обижаешь, - хором ответили братья, и даже Томас проснулся, чтобы выразить свое возмущение. Они, конечно, монахи – но не настолько!
- Тогда вопрос решен. Возвращайте меня обратно.
- Сыне, - осторожно уточнил отец Гильдебран. – Ты уверен?
- Уверен, уверен, - потирая руки, ответил дон Текило.
- Ну, тогда… как скажешь, - ответил отец Гильдебран, засучил рукава рясы и принялся сплетать заклинание.
- Мы помолимся за тебя, - пообещал брат Тимофей. Нобель смахнул с кончика носа предательскую слезу, брат Томас пододвинул поближе бочонок и предложил начинать тризну.
Спустя минуту дон Текило уже не было в винном погребе.
Брат Нобель вздохнул.
- А может быть… - неуверенно начал он, но отец Гильдебран сделал отрицающий жест.
- Что ты, сыне! Такого исправлять – только портить!
- И все равно это слишком жестоко, - возмутился брат Нобель. Повинуясь его настроению, магический поток трансформировал рясу монаха в блестящие доспехи, белый магический луч засиял в руках подобно мечу. – Надо было его предупредить.
- Жизнь несправедлива, - покачал головой отец Гильдебран.
– Но пока она продолжается, - добавил брат Тимофей, - можно выпить!
Брат Нобель подумал над этим постулатом, потом дематериализовал доспехи, сел и протянул руку за бутылкой.
Монахи выпили, не чокаясь.
Снова Чудурский Лес. Башня. Двадцать восьмая ночь месяца Горы
На этот раз дон Текило подготовился к проникновению внутрь маговой Башни со всем тщанием и возможным старанием. Очнулся он приблизительно в полдень, в комнатке постоялого двора, которую сам же назначил своей штаб-квартирой до окончания истории по изъятию Тройного Оракула, и целых пятнадцать минут потратил на размышления: привиделось ли ему общение с четырьмя монахами, нет ли, какая магия подобна навести столь реалистичный морок, и вообще, не пора ли в самом деле одуматься и встать на путь Честного Человека.
Донна Катарина одобрила бы подобный поступок. Она принадлежала к тем немногим женщинам, которые способны оценить все жертвы, на которые идут мужчины ради них. Донна Катарина не стала бы хвастаться перед говорливыми соседками подвигами своего мужа, о нет, она бы тихо заштопала плащ, подала собирающемуся в поход герою меч, шляпу и котомку с пирожками, и долго смотрела бы вслед, шепча молитвы о его скорейшем возвращении… О боги. С тех пор, как донна Катарина покинула их дом, дон Текило так и не научился самостоятельно находить шляпу. Вернее, находить-то находил, мало ли прохожих в разнообразных головных уборах встречалось ему на пути, вот только терял еще быстрее, чем успевал воровать… Ах, Катарина, где ты…
Дон Текило поднялся с постели, позевал, почесал лысинку, подумал, что вчерашние блуждания по черным коридорам и пьяные монахи-охранники ему привиделись, спустился в обеденный зал, печально позавтракал…
И принялся готовиться к повторному сеансу ограбления.
Для начала дон Текило справил себе новый костюм. Черный, с тончайшей серебряной вышивкой. Он даже заплатил портному за обнову – правда, половину, но заплатил. Потом дон Текило, привыкая к образу добропорядочного человека, прогулялся по Флосвиллю, принял горячее участие в митинге на рыночной площади, агитируя жителей пожертвовать малую толику серебра и меди на возведения фонтана – уж очень трогательно гном-архитектор взывал к эстетическим чувствам горожан. Так как жители Флосвилля не спешили расставаться с честно заработанным, дон Текило им помог. Медные монеты он честно сдал в фонд строительства архитектурных флосвилльских изысков.
К вечеру, посчитав подготовительный этап благополучно свершившимся, дон Текило отправился в чащу, разыскивать магову Башню.
Башня нашлась – не скоро, но нашлась. Как раз взошла полная луна, побелила фальшивым серебром ветки роскошных дубов и елей, и подсказала дону Текило, на какую тропинку свернуть. Добравшись до Башни, отважный искатель приключений со вздохом облегчения нашел свой арбалет – под тем камушком, под который вчера его спрятал; а дальше – дело техники. «Кошка», веревка, третий этаж…
Дон Текило осторожно перелез через подоконник. На цыпочках прокрался по скрипучим половицам, выглянул в коридор…
- Кис-кис-кис…
Тишина.
- Кис-кис-ки-иса… - протянул дон Текило.
Никакого ответа.
Иберрец осторожно прокрался по коридору, вышел на лестничную площадку. Остановился, раздумывая, спускаться вниз или подниматься наверх. Издеваясь над грабителем, Башня выглядела мирно и очень просто. Всего одна лестница – и куда подевались вчерашние мраморные многоступенчатые подъемы-спуски? Всего две комнаты на третьем этаже – а вчера-то было больше, намного больше… Вот и связывайся после этого с магами…
- Кис-кис! Ксс! Ну, где ты? – шепотом ругнулся дон Текило.
- Кого-то ищете?
Дон Текило подпрыгнул, крутанул сальто-мортале, и приземлился в боевую стойку, вытянув перед собой кусок говядины со снотворным соусом.
Невысокая хрупкая девушка, сидящая на верхней ступеньке лестницы, с грустью посмотрела на вора.
- Вы всегда заходите в чужие дома со своим угощением? – после долгой минуты обоюдного молчания сказала девушка.
