Терри Пратчетт - Ведьмы за границей
– Хорошо, хорошо, – сказала Маграт. – А почему бы нам не испробовать волшебную палочку?
Матушка Ветровоск фыркнула:
– Ха! Здесь? Фея-крестная в шахте – с ума сойти!
– Окажись я там, за завалом, в недрах горы, думаю, я бы очень обрадовалась появлению такой феи, – горячо возразила Маграт.
Нянюшка Ягг кивнула.
– Тут она права, Эсме. Нет такого закона, который бы запрещал фее-крестной работать в шахте.
– Не доверяю я этой палочке, – нахмурилась матушка. – По мне, она какая-то уж больно волшебная.
– Ой, да ладно, – ответила Маграт. – Ею пользовались поколения и поколения фей-крестных.
Матушка замахала руками.
– Хорошо, хорошо, хорошо, – пробурчала она. – Давай! Делай из себя дуру набитую!
Маграт вытащила из сумки волшебную палочку. Она давно и с ужасом ждала этого момента.
Палочка была сделана из какой-то кости – Маграт искренне надеялась, что не из слоновой, ей нравились эти большие животные. Когда-то на палочке были какие-то буквы, но многие поколения пухлых пальчиков фей-крестных почти полностью их стерли. Также палочку обхватывали несколько золотых и серебряных колечек. Никаких инструкций не прилагалось. Отсутствовали даже самые примитивные руны или значки, которые подсказали бы, как с ней обращаться.
– По-моему, ею надо взмахнуть, – сказала нянюшка Ягг. – Я даже уверена в этом.
Матушка Ветровоск скрестила руки на груди.
– Не пристало ведьме баловаться со всякими там палками, – осудила она.
Маграт на пробу взмахнула палочкой. Ничего не случилось.
– Может, надо еще что-нибудь сказать? – предложила нянюшка.
Маграт впала в панику.
– А что обычно говорят феи-крестные? – жалобно поинтересовалась она.
– Э-э-э, – сказала нянюшка. – Понятия не имею.
– Ха! – выразилась матушка.
Нянюшка Ягг вздохнула.
– Разве Жалка тебе ничего не объясняла?
– Ничегошеньки!
Нянюшка пожала плечами.
– Ну, тогда делай что можешь, – посоветовала она.
Маграт уставилась на груду камня. Потом зажмурила глаза. Затем глубоко вздохнула. Она попыталась превратить свое сознание в безмятежную картину космической гармонии. Монахам-то хорошо рассуждать о космической гармонии, подумала она, они сидят себе там в своих заснеженных горах, и беспокоиться им не о чем, кроме как о случайно забредшем йети. Попробовали бы они поискать внутреннего спокойствия под взглядом матушки Ветровоск.
Юная ведьма неуверенно взмахнула палочкой и попыталась не думать о тыквах.
Она ощутила движение воздуха. Потом услышала, как ахнула нянюшка.
– Что-нибудь случилось? – спросила Маграт.
– Угу, – спустя некоторое время отозвалась нянюшка Ягг. – Вроде того. Надеюсь, они успели порядком проголодаться.
– Значит, по-твоему, это и есть настоящее волшебство феи-крестной? – заметила матушка Ветровоск.
Маграт открыла глаза.
Перед ними по-прежнему высилась груда, но теперь уже не камней.
– Жалость какая, поглядите, некоторые-то помялись, – сказала нянюшка.
Маграт открыла глаза еще шире.
– Что, опять тыквы?
– Мятых много. Мятых, – повторила нянюшка на тот случай, если кто-нибудь ее не услышал.
Верхушка груды зашевелилась. Парочка небольших тыкв скатилась прямо к ногам Маграт, а в образовавшемся отверстии появилось личико гнома.
Оно уставилось на ведьм.
Наконец нянюшка Ягг спросила:
– У вас все в порядке?
Гном кивнул. Его внимание по-прежнему было приковано к груде тыкв, громоздившихся от пола до потолка.
– Э-э, да, – сказал он. – А папа-то здесь?
– Какой папа?
– Ну, король?
– А-а! – Нянюшка Ягг приложила руки ко рту и крикнула в глубину туннеля: – Эй, король!
Появились гномы. Они тоже уставились на тыквы. Король вышел вперед и тут заметил лицо сына.
– Ты как там, сынок?
– Все отлично, па. Жив и здоров, ни царапинки.
Король облегченно вздохнул. Потом подумал и добавил:
– Все остальные тоже целы?
– Все до единого, па.
– А то я уже начал беспокоиться. Подумал, может, мы нарвались на участок конгломерата или чего-нибудь в этом роде.
– Да нет, па. Просто пласт рыхлого сланца.
– Хорошо. – Король снова взглянул на груду. Почесал бороду. – Сдается мне, тыкв у нас теперь хоть отбавляй.
– А я было подумал, что это какая-то разновидность песчаника, па.
Король снова подошел к ведьмам.
– А вы не можете превратить их еще во что-нибудь? – с затаенной надеждой спросил он.
Нянюшка Ягг бросила взгляд на Маграт, которая все еще потрясенно пялилась на палочку.
– Думаю, мы пока остановимся на тыквах, – опасливо ответила она.
Король был явно немного разочарован.
– Что ж, тогда… – протянул он, – если я могу быть чем-нибудь вам полезен, дамы… Например, угостить вас чашечкой чаю или еще чем-нибудь…
Матушка Ветровоск шагнула вперед.
– Да, думаю, что-нибудь вроде этого нам не повредит, – кивнула она.
Король просиял.
– Только, конечно, мы бы угостились чем-нибудь посущественнее чая, – добавила матушка.
Лицо короля сразу вытянулось.
Нянюшка Ягг тем временем подошла к Маграт, которая все еще взмахивала палочкой, не сводя с нее окаменелого взгляда.
– Очень умно, – шепнула нянюшка. – Но почему ты решила выбрать именно тыквы?
– Ничего я не решала!
– Ты что, не знаешь, как с ней обращаться?
– Нет! Я думала, нужно просто… ну, в общем, захотеть, чтобы что-нибудь случилось!
– Видно, просто захотеть – это еще не все, – как можно добродушнее заметила нянюшка. – Обычно этого недостаточно.
Где-то перед самым рассветом – насколько можно представить себе рассвет в подземных туннелях – ведьм отвели к протекающей в толще гор подземной реке, у берега которой были пришвартованы две баржи. Рядом с каменным причалом покачивалась на воде небольшая лодка.
– Река проведет вас сквозь горы, – сказал король. – По правде говоря, я думаю, что она течет до самой Орлеи. – Он взял из рук сопровождающего его гнома большую корзину. – И вот… тут мы собрали вам в путь немножко еды…
– Мы что же, всю дорогу будем плыть на лодке? – спросила Маграт. За спиной она снова попыталась взмахнуть волшебной палочкой, но тщетно. – Я с лодками как-то не очень…
– Слушай, – перебила ее матушка Ветровоск, влезая в лодку. – Река в отличие от нас знает дорогу. А метлами мы сможем воспользоваться и позже, когда пейзаж начнет вести себя немного поумнее.
– К тому же отдохнуть не мешало бы, – добавила нянюшка Ягг, усаживаясь на скамейку.
Маграт взглянула на обеих ведьм, которые поудобнее устраивались на корме, словно пара располагающихся на насесте кур.
– А вы умеете грести? – поинтересовалась она.
– Нам это ни к чему, – сказала матушка.
Маграт уныло кивнула. Но потом решила, что не вредно и ей заявить хоть какие-то свои права.
– Думаю, я тоже не умею, – высказалась она.
– Ну и ничего страшного, – кивнула нянюшка Ягг. – Как увидим, что ты не так что-то делаешь, мы тебе сразу подскажем. Спасибо за заботу, ваше королевское величество.
Маграт вздохнула и взялась за весла.
– Плоские концы нужно макать в воду, – пришла ей на помощь матушка Ветровоск.
Гномы на прощание помахали им. Медленно двигаясь в круге отбрасываемого фонарем света, лодка выплыла на середину реки. Маграт обнаружила, что ей всего-то и надо удерживать суденышко на середине течения.
Вскоре она услышала, как нянюшка Ягг сказала:
– Вот никак в толк не возьму, и зачем они вечно на свои двери невидимые руны навешивают? Приходится платить какому-нибудь волшебнику, чтобы он нанес на дверь невидимые руны, а как узнать, что за свои деньги получаешь товар?
Ответ матушки не замедлил последовать:
– Очень запросто. Раз ты их не видишь, значит, получил нормальные невидимые руны.
Подумав немного, нянюшка согласилась:
– А ведь и верно. Так, а теперь посмотрим, что у нас на завтрак.
Послышалось шуршание.
– Так, так, так…
– Что там, Гита?
– Тыква.
– Тыква с чем?
– Тыква ни с чем. Тыква с тыквой.
– Должно быть, у них нынче много тыкв уродилось, – встряла в разговор Маграт. – Сами знаете, как бывает в конце лета: в огороде всего полным-полно. Я сама вечно голову ломаю, придумываю всякие новые соленья да квашенья, чтоб ничего не пропало…
В тусклом свете ей было видно лицо матушки, выражение которого недвусмысленно свидетельствовало о том, что если Маграт еще и не сошла с ума, то ей совсем недолго осталось.
– Лично я, – заявила матушка, – в жизни огурца не засолила.
– Зато ты их очень любишь есть, – сказала Маграт.
Ведьмы и соленья так же неразделимы, как… она поколебалась, не решаясь думать о таком аппетитном сочетании, как персики и сливки, и мысленно заменила их на «вещи, которые здорово подходят друг другу». Вид единственного сохранившегося зуба нянюшки Ягг, увлеченно трудящегося над маринованной луковицей, вызывал на глазах слезы.
