Сергей Мусаниф - Во имя рейтинга
— Ты воин? — Взгляд Ахилла упал на меч, висевший на моем поясе.
— И да, и нет, — сказал я. — Я воин, но не только. Богами мне дан великий дар взора, для которого нет преград. Поэтому я и знаю тебя в лицо, хоть мы никогда не встречались в жизни, богоравный Пелид.
— Позволь мне пригласить тебя во дворец Ликомеда, где мы гостим, — сказал заинтригованный Ахилл. — Там ты расскажешь нам подробно о своем даре.
— Охотно, — сказал я.
И мы отправились во дворец.
Дэн
Говоря по правде, я немного нервничал перед первым контактом Алекса с аборигенами, но все прошло как нельзя лучше. Немного лести, немного правды, немного лжи, и Киборг заинтересовался гостем до такой степени, что пригласил его в свои покои. Дружок (Патрокл) отнесся к этому весьма настороженно и сразу же отправился советоваться с Дятлом (Феникс).
Мы с Максом, главным режиссером проекта, сидели перед мониторами и просматривали последние новости со Скироса.
— Я все равно беспокоюсь, — сказал Макс.
— По поводу?
— А если он сболтнет что-нибудь лишнее?
— Что он из будущего и хочет понаблюдать за Троянской войной со стороны? Даже если и так, то кто ему поверит?
— Туземцы не поверят, — сказал Макс. — А как быть со зрителями?
— Зрители не понимают по-древнегречески, — сказал я. — А твои редакторы вложат в его уста любые слова, которые посчитают нужными.
— Я не уверен, что мы правильно поступили, послав в прошлое человека.
— Я вообще не уверен, что мы поступаем правильно.
— Я не о том. Камеры — это ведь просто механизмы. Они записывают происходящее, наблюдают, но они не могут повлиять на ход событий. А человек, вступающий в непосредственный контакт с жившими в прошлом людьми, может.
— Ты боишься «принципа бабочки»?
— Да.
Для тех, кто не рубит фишку, поясняю.
Есть такой рассказ у знаменитого некогда писателя-фантаста. Там человек отправляется в прошлое, во времена динозавров, случайно сходит с проложенной тропы и убивает бабочку. И по возвращении в свое время обнаруживает, что в Америке выбрали не того президента.
С тех пор писатели-фантасты рассмотрели этот сюжет со всех сторон. Основная тема — изменение прошлого с целью изменить настоящее.
— Зря боишься, — сказал я. — Временные парадоксы существуют только в качестве интриги научно-фантастических романов. Вдумайся сам: любые изменения, которые Алекс может произвести в прошлом, находятся в прошлом относительно нашего времени, и мы в любом случае имеем то, что имеем сейчас.
— А может быть, изменения уже произошли, только мы не можем их заметить, потому что изменились мы сами.
— Тогда чего волноваться?
— Когда Алекс вернется сюда, он может и не узнать наш мир.
— Лажа, — сказал я. — Настоящее остается неизменным.
Макс вздохнул:
— Мне бы твою уверенность.
— Моя уверенность основана на фактах. Я не вижу никаких парадоксов вокруг проекта.
— Возможно, еще просто слишком рано.
— Ты слишком нервный для режиссера, — сказал я.
— А ты слишком спокойный для аналитика, — не остался в долгу Макс.
И вовсе я не спокойный. Просто я принимаю мир таким, каков он есть. Все равно, раз уж мистеру Картрайту втемяшилось в голову отправить в прошлое своего агента, никто его не мог от этого отговорить. Да и мне самому было любопытно, что может нарыть в древнегреческом эпосе профессиональный разведчик.
«Принцип бабочки» меня не слишком волновал по вышеизложенным причинам. Если прошлое способно меняться от действий полковника Трэвиса, то оно уже изменилось.
Академик Северов совершенно не опасается возникновения темпорального парадокса, демонстрируя всем желающим какие-то свои теоретические выкладки, снабженные неимоверным количеством формул и графиков, которые до конца никто, кроме самого академика, не понимает.
Уж если светило мировой теоретической физики не боится парадоксов, не пристало их бояться и мне.
— Если исключить явление Ахиллу полковника Трэвиса, ничего примечательного за последний час не произошло. Даже не представляю, чем мы будем заполнять эфир.
— Это ерунда, — сказал я. — Подожди, пока они начнут войну. Нам не хватит и двадцати четырех часов, чтобы показать всё.
— Хотелось бы надеяться, — сказал Макс. — Потому как мистер Картрайт грозится выделить под наше шоу отдельный канал.
Думаю, мне стоит объяснить, каким образом мы получаем информацию из прошлого.
Сначала скажу несколько слов о самом туннеле.
Туннель имеет постоянную темпоральную протяженность в три с половиной тысячи лет, сколько-то там дней, часов и минут, вплоть до секунд. Я могу назвать вам его точные размеры, если они вам интересны. Для этого мне надо только сверится с файлами, которые прислал мне академик Северов.
Что это означает?
Что туннель дрейфует во времени с той же самой скоростью, с которой это делаем и мы сами. Когда находящаяся у нас точка условного входа смещается во времени, смещается и находящаяся в прошлом точка условного выхода. Для нас пройдет день, и для полковника Трэвиса, находящегося в прошлом, пройдет день. То есть, если все пойдет так, как это описано Гомером, нам предстоит наблюдать Троянскую войну последующие десять лет чуть ли не в режиме реального времени.
Сами точки входа и выхода ничего особенного собой не представляют. Просто черная дыра около трех метров диаметром, висящая в полуметре над полом лаборатории, в которую сходятся все проложенные по этажу силовые кабели.
Мы отправили в прошлое около десяти тысяч автономных аппаратов, замаскированных под обычных мух. Миниатюрное летающее устройство снабжено камерой и небольшим передатчиком, способным посылать изображение на расстояние до нескольких сотен километров.
Насчет реального времени я немного преувеличил.
Каждый час все камеры сбрасывают информацию на центральный компьютер, также оставленный нами в прошлом под видом обычного булыгана, коих в выбранной нами безлюдной местности сотни и сотни, а компьютер скидывает полученную информацию на диски и отправляет их в настоящее.
Тут они попадают в руки специалистов нашей медиакомпании (скорее, в их мощные процессоры), в том числе и мои руки. Из записей отбирают представляющие наибольший интерес, их редактируют, переводят, компонуют в блоки и представляют вниманию зрителей.
Компьютер управляет работой камер. Он запрограммирован так, чтобы уделять особое внимание ключевым фигурам реалити-шоу «Троя». Например, вокруг Агамемнона, Ахилла или Париса постоянно кружит около десяти камер. Менее интересные персонажи наподобие Пенелопы, Ифигении или Лаокоона, опекаются двумя-тремя камерами. Наши «мухи» бесшумны, в два раза меньше обычных, не имеют обыкновения досаждать людям и привлекать к себе пристальное внимание.
Конечно, мы постоянно теряем некоторое количество наших «насекомых», однако потери не являются невосполнимыми. Камеры недороги, и мы стараемся поддерживать популяцию, отправляя в прошлое новые партии наших крошек.
Таким образом, мы получаем информацию с задержкой в один час. Учитывая, что события отстоят от нас на три с половиной тысячи лет, этот режим не сильно отличается от режима реального времени.
Которым может воспользоваться полковник Трэвис.
Мы вживили в его тело, в районе правого бедра, передатчик, позволяющий связываться с находящимся в прошлом компьютером и получать доступ к некоторым его функциям. Алекс может затребовать информацию с любой находящейся в прошлом камер, получая изображение на внутреннюю поверхность контактной линзы в его правом глазу. Конечно, такой способ смотреть телевизор требует некой привычки, и я во время испытаний не получил от него особого удовольствия, однако полковник Трэвис уже имел дело с подобным оборудованием в своем бурном прошлом.
Полковник Трэвис управляет терминалом при помощи мономолекулярной виртуальной перчатки, имплантированной ему под кожу правой руки. С ее помощью он способен не только получать информацию, но и управлять ограниченным числом камер в количестве до пятидесяти экземпляров.
Именно так функционирует «данный ему богами дар» видеть сквозь всяческие преграды и расстояния, которым он хвастался перед Киборгом и Дружком.
Полковник Трэвис
Должен заметить, что переход за три с половиной тысячи лет назад был не более утомителен, чем прогулка по пляжу до дворца Ликомеда. Я не почувствовал ничего особенного, вступая в туннель времени. Я сделал шаг, который начался в лаборатории академика Северова и закончился на песке острова Скирос.
