Реквизитор & Инквизитор, или 20% волшебства (СИ) - Дмитриева Виктория
Корин вышла из лавки первой. На голове у неё красовался остроконечный золотой генин — плотный негнущийся колпак с вершиной на высоте в несколько ладоней. Бровей у нимфы не было, зато поверх ресниц появилась линия из миниатюрных перьев ярко-лилового цвета под стать платью. Такого же яркого оттенка были и когти на руках у красотки, назвать эти цветные длинные заострённые ногти как-то иначе не осмелился бы даже оптимист. Анна смотрела, открыв рот. Нет, они, конечно, все обсудили, но девушке и в голову не могло прийти, что со стороны это всё будет выглядеть вот так. Лиловое платье нимфы имело достаточно привычный для этих мест округлый вырез допустимой глубины, вот только Анна могла поклясться, что раньше бюст Корин не был таким огромным, ну или, по крайней мере, не выглядел так, будто вывалиться из выреза платья ему мешает только отсутствие подходящего повода, который скоро обязательно найдётся. Когда нимфа с кислым лицом уселась за стол, на котором красовались какие-то баночки, тюбики и кисточки, её платье слегка натянулось на коленях, и приподнявшийся подол явил миру туфли на платформе с литым каблуком. Анне захотелось зажать рот рукой, не то от смеха, не то от осознания ужаса того, во что придётся окунуться модницам Полоцка в ближайшее время. А выбора у них не будет, их макнут в красоту с головой, хотят они того или нет.
Появление Жульетты было менее эпическим. Судя по увеличившемуся росту, старшая нимфа тоже надела обувь на каблуке или платформе, из-под длинного платья со шлейфом было не видно какую именно. Наряд Жульетты был украшен россыпями фиолетовых страз, стеклянных бусинок, а также золотых и серебряных искорок, которые бликовали на свету. Руки старшая нимфа забрала в высокие чернильного цвета перчатки и в сочетании с платьем, закрывающем тело до подбородка, этот наряд приковывал взгляд даже больше, чем декольте Корин. На голову Жульетта надела огромный тюрбан, в центр которого брошью в виде остроконечной звезды было приколото перо красного феникса. Старшая нимфа села за стол, на котором сатир уже успел установить небольшую горелку с кофейником, положить старинную книгу, колоду карт и небольшой хрустальный череп.
Анна стояла и смотрела на происходящее, словно зритель, пришедший на премьеру самой популярной постановки сезона. Неужели она на это пошла? Может отменить всё пока не поздно? В конце концов, у неё есть заначка, на которую можно прожить несколько месяцев, за это время она могла бы отдохнуть, а может даже уехать в Лески, чтобы проведать дедушкиных друзей и бабушкиных должников. А там и клеймо вернут, маг Дворжек вроде же говорила про пару месяцев. Действительно, зачем все эти тревоги и тёрки с Магпотребнадзором. В конце концов, маги тоже не все сплошь исчадье ада, да и её прадед, как ни крути, получается, был инквизитором. От всего мира не спрячешься. Может, настало время оставить фамильные обиды на инквизицию и взглянуть на жизнь по-новому? Анна уже была готова крикнуть сатиру, чтобы он убирал столы и «сворачивал» открытие лавки, когда в ноги врезался паренёк, спешащий куда-то сломя голову.
— Эй, малец, поаккуратнее, — улыбнулась девушка, перехватывая молодчика лет двенадцати.
— Простите, прич. Там новый магазин, глашатаев нанимают, боюсь не поспеть, — на ходу попытался извиниться малец, снова набирая скорость.
Анна машинально проводила юнца взглядом, продолжая улыбаться. Девушка заметила, что что-то в духе подготовки к открытию действительно происходит неподалёку. Всего через три дома, совсем близко, Анна бы и сама заметила творившуюся там суету, но была слишком поглощена перезапуском лавки. Да и к тому же магшины, которые споро разгружались у нового магазина, подъезжали с другой стороны улицы. Похоже, старик Бухчич наконец-то нашёл кому продать заброшенную лавку детских игрушек. Анна поддалась любопытству и сама не осознавая зачем, пошла в сторону нового заведения. Ей было интересно, что же откроют на месте старой детской лавки, которая давно требовала ремонта и серьёзных финансовых вложений. Заброшенная игрушечная оттого и пустовала долгие годы, что место было не слишком проходное, а дом требовал капитального ремонта. По мере того как Анна подходила всё ближе, она отчётливее чувствовала, что со строением серьёзно поработали маги. Да и глаза её пока не подводили. На месте потемневшей от времени хибары, которая стояла тут еще позавчера, появился новый и ладненький домик, чем-то напоминавший магазин самой Анны. Через две большие стеклянные витрины на первом этаже сейчас просматривался первый этаж строения, в котором суетилось довольно много народу. Подойдя совсем близко, девушка остановилась. Пространство было сильно насыщено магией, вероятно, остаточный фон от перестройки, безвредный для людей-пустышек и сильных магов, но сильно неприятный для ведьм с маленьким резервом. Анна уже хотела пойти обратно, но неожиданно мужчины, разгружавшие магшину, с грохотом выронили на землю нечто завёрнутое в плотную ткань. Один из грузчиков засуетился и принялся споро откидывать полотнище, чтобы проверить всё ли в порядке с содержимым. Увидев, что под тканью скрывается целая вывеска, Анна прочитала название магазина и кашлянула, подавившись воздухом, после чего развернулась и решительно двинулась к себе в лавку.
Когда сатир поймал Анну, которая чуть не снесла стол Корин, девушка тяжело дышала и сжимала кулаки. Симон давно научился распознавать настроение начальницы и не задавать неподходящих вопросов. Так он поступил и на этот раз.
— У нас усё гатова, — доложил сатир, заворожённо глядя, как раздуваются ноздри Анны.
— Отлично, — отчеканила девушка, — выпускайте Байрона, — и с этими словами, девушка двинулась в лавку, громко хлопнув за собой дверью.
— Какой мух её прикусить? — вскинула фиолетовую бровь Жу-Жу.
— Что ты хочешь, мамси, это ж люди, — Корин скучающе подпёрла голову ладонью.
— Нимфа знает его секрет, любит он деву или нет, — раздалось неподалёку стройное мужское пение под гусли, — нимфа знает секрет красоты, можешь узнать его и ты, — снова донёс ветер обрывок песни.
А за три дома от лавки Анны маг пристраивал вывеску на новенький магазин. Обычно он таким не занимался, а следил за порядком на улицах города, но ему заплатили два месячных оклада стражи за эту непыльную работёнку. Кто же от такого отказывается? На большой яркой вывеске крупными буквами было написано: «Магазин Аннет: 20% колдовства.»
Глава 8
Чизвик только зашёл в дом, но уже понял, что преследовавшее его весь день дурное настроение не удастся оставить за порогом. В воздухе витал аромат неприятностей. В доме Рокфоров он имел запах горячих бутербродов с сыром. По неизвестной никому причине отец Чизвика искренне считал, что любую проблему можно решить куском хорошо расплавленного рокфора, уложенного поверх свежего хлеба и ломтиков груши или айвы. Сегодня запах был уж очень интенсивным и в итоге нюх на проблемы инквизитора не подвёл. Оставив на вешалке пальто и даже не сняв перчатки, сын графа Рокфор отправился на поиски источника шума.
— Вы умрё-те, мои крошки, умрё-те, — рыдания графини доносились из гостиной, куда и поспешил Чизвик.
— Бри, молю тебя, успокойся, — пытался успокоить супругу граф, — а давай я сделаю тебе фондю?
— Что у вас стряслось? — с порога спросил Чизвик.
— Вик! Маль-чик мой, ты же ещё так мо-лод, — с новой силой взревела Бригитта Рокфор.
— Делла? Какого демона тут творится? — попытался обратиться за помощью Чизвик к сестре, — и что у тебя с лицом?
— Маман думает, что мы скоро умрём, — скучающе ответила лишь на первую часть вопроса Гауделла.
— Это я понял, а почему она так думает? — Чизвик с недоумением разглядывал посеребрённые брови сестры и какую-то мелкую чешую, налепленную на её веки.
— Пойду за какелоном, — оповестил всех Эдам Рокфор, решивший реализовать идею с фондю поскорее или просто удрать, оставив женщин заботам сына.
— Мы сегодня были на площади, — завистливо провожая отца начала Делла довольно громко, чтобы заглушить всхлипывания матери.
