Евгений Шепельский - Воспаление колец
Хрюкк перевел дух и прислушался. Пугающие звуки стали чуть глуше, и он подумал, что неизвестный удаляется, однако тут из-за поворота на малой скорости выехал набздул. Фордо, конечно, не знал, что этот всадник – набздул, но все равно почувствовал себя неуютно. Это было то самое страшилище, которое Гнусдальф затащил в комнату вместо Свэма.
Набздул был в плаще, похожем на грозовую тучу. На голове капюшон с подточенными молью краями. За поясом две вещи – страшный черный рашпиль, украшенный потеками крови, и книга Карнеги «Как завоевывать друзей...» Временами набздула сотрясали приступы мерзкого туберкулезного кашля. Кроме того, судя по сиплому натужному дыханию, Черный Всадник страдал насморком.
Набздул ехал на какой-то массивной, дико уродливой штуковине. Она состояла из двух черных колес, черного сиденья, каких-то стальных блестящих частей и двух дурацких рукояток, за которые набздул держался, чтобы не упасть. У заднего колеса штуковины располагалась длинная стальная труба, с хрипом исторгавшая такую вонь, что у Фордо защипало в носу.
Внезапно набздул чихнул и повернулся в сторону Фордо. У хрюкка екнуло сердце: в черной глубине капюшона он заметил тусклое багровое свечение.
Ой... Ой-ой-ой... Фордо испуганно вжался в землю. Вот сейчас... сейчас Черный Всадник спрыгнет со своего «скакуна», шагнет к его убежищу, и...
Но вместо этого набздул отвернулся и сказал с раздражением:
– Попрятались, суки!.. Ну ничего, маленькие гнусные извращенцы, вы от меня не уйдете!.. Всем задницы разорву, когда доберусь!
Фордо обмер. Его пальцы испуганно сжали кольцо. Он собрался надеть его на палец, но вовремя вспомнил предостережение мага: «Это волшебное кольцо! Наденешь его, и уже никогда не сможешь ковырять в носу! Почему? Но это же элементарно, Фордо! Твой палец просто не пролезет в ноздрю!»
Набздул вдруг засопел громче прежнего, потом остановил «коня» и оперся ногой о землю. Его лапища в черной шипованной перчатке вытащила из кармана нечто. Нечто было серым, сморщенным и ужасно загадочным. Набздул помял нечто в кулаке, затем встряхнул. Фордо с разочарованием узнал в предмете грязный носовой платок. Черный Всадник сунул его в проем капюшона и выдул заливистую трель. Затем водворил платок в карман. Еще раз прочесав взглядом окрестности, набздул что-то буркнул, пришпорил «скакуна» и унесся прочь. Фордо успел различить на спине всадника табличку с черепом и двумя скрещенными косточками, под которыми стояло: «НЕ ВЛЕЗАЙ, УБЬЕТ!»
– Он ушел? – высунулся из дупла Свэм.
Тут невдалеке раздался громовой лязг (это секрет, но вам его открою: это набздул на своем драндулете случайно навернулся в овраг), и всем стало ясно, что Черный Всадник не до конца ушел.
– Нам лучше свернуть с тропы, – обеспокоено сказал Фордо. – Не знаю, что будет, если этот хмырь нас увидит...
Свэм задумчиво потер переносицу.
– Слушайте, хозяин! А вот насчет «...маленьких гнусных извращенцев»... Это он не нас имел в виду? Ну, то есть я не хочу сказать, что мы с вами это самое... Или что Берикексы это самое... Но если принять как посылку, что этот гад выражался метафорически...
– Чего? – округлил глаза Фордо. Даже он, вполне образованный хрюкк, понятия не имел, что такое метафора.
– Ничего, – потупился Свэм. – Вы верно сказали, давайте свернем с тропы.
И хрюкки свернули с тропы. До самого вечера они двигались по лесу зигзагами, чтобы сбить возможных преследователей со следа, и, конечно, совершенно заблудились.
Пару раз их настигали страшные вопли, от которых леденило кожу; недолго думая, хрюкки сошлись на том, что это кричал Тарзан.
– Я же говорил, – прошептал Марси, – это волшебный лес. Здесь все возможно.
Для ночевки выбрали неглубокий овраг. Разожгли костер и легонько перекусили: восемь окороков, три кило докторской колбасы, пять буханок хлеба, немного традиционного пофигширского сыра сорта «Выкинь на фиг» и темное пиво – по три литра на рыло. Впрочем, Свэм все равно остался голоден: он вызвался дежурить, и под покровом темноты сварил в жестянке пельмени.
Фордо проснулся в седьмом часу утра. Самочувствие у него было отличное, настроение – превосходное. Предвкушая завтрак, он заглянул в рюкзак. В пустой рюкзак. В очень-очень пустой рюкзак. Фордо протер глаза и заглянул в рюкзак еще раз. Пусто! Чувствуя приближение инфаркта, Фордо вывернул рюкзак наизнанку, но не обнаружил даже крошек!
Хрюкк потрогал лоб, жалея, что не захватил с собой градусник. Кажется, он начал сходить с ума.
Внезапно поблизости раздался слабый стон.
Фордо испуганно вскочил. Черный Всадник!.. Черный Всадник настиг его спутников! Что там обещал этот монстр насчет задниц?
Раздался еще один стон. Фордо в панике оглянулся, увидел хрюкков и... сразу все понял.
«Кто рано встает, тому Бог подает». Хрюкки сполна воспользовались этой мудростью. Они бесстыдным образом сожрали все запасы Фордо, причем верный Свэм, судя по брюху, сожрал больше всех. Объевшиеся хрюкки лежали в ряд, подставив вздутые животы солнцу, и тихо стонали. Порой то один, то другой отползал в кусты, но даже там стоны не прекращались.
Фордо вздохнул:
– И с этим отребьем мне идти в Раздеванделл!
– Нет, шеф! – приподнял голову Свэм. – Все не так как вы ду...
Фордо пнул Распорядителя под ребра. Затем наградил пинками Берикексов и, недолго думая, реквизировал часть провизии спутников.
– Хозяин! – завопил Срамби, пытаясь подняться. – Это беспредел! Мы так не...
Фордо поднял с земли увесистую деревяшку и задумчиво посмотрел на хрюкков.
– Ладно, босс. Вам виднее! – простонал Свэм.
Минуло три часа, хрюкки встали на ножки, и компания продолжила путь. Фордо шагал позади с дубинкой в руке и едва сдерживался, чтобы не огреть денщика по красному мясистому загривку.
Они шли по лесу, не имея представления о том, куда несет их вихрь сюжета. А сюжет, между тем, вывел их к «...берегу обрывистой реки...», или к «...обрывистому берегу реки...» – Фордо в своих автобиографических записках на дверке раздеванделльского туалета выражался крайне смутно и неопределенно.
Это была очень грустная мелководная река, заросшая кувшинками, водным маком и синюшными стеблями дикой глючинии. Хрюкки перешли ее вброд.
На другом берегу Фордо отыскал неплохое место для ночевки под старым развесистым вязом. На самом деле, это был Зверский Молочай, плотоядный куст, хитро прикинувшийся благородным деревом. Он терпеливо ждал момента, когда путники утратят бдительность, чтобы...
– Что-то много на этой поляне косточек, хозяин! – сказал Свэм, присаживаясь на чью-то черепушку. – Вот, взгляните, берцовая... На ней еще мясо осталось!
– Выкинь ее, Свэм! – взмолился Фордо. – У нас еще много еды!
– Так-то оно так... – согласился Срамби, но выбросил кость с явным сожалением.
После ужина захмелевшие хрюкки спели песню, которая развеивала всякие страхи:
Напились мы с утра, ура!
И вечером лакаем!
Мы с пьяной мордой, да, да, да,
Все страхи побеждаем!
Уйдите прочь все ведьмы в ночь!
И оборотни тоже!
И зомби, баньши, да, да, да,
Не то схлопочете по роже!
Вампиры бледные придут
В туманный предрассветный час,
А мы надрались – тут как тут! –
Возьми попробуй нас!
И липкий призрак, водяной,
Ты не утянешь за собой.
Имеешь зад ты во-от такой!
(все поющие разводят руками)
Кретин какой, урод какой!
Найду спасенье я в вине,
Пусть черти кажутся во сне.
И я не буду я совсем,
Коли носы им не отъем!
После песни Фордо пошлепал к реке, чтобы вымыть ноги. Мыла у него не было, но это его не смущало: нет мыла – меньше возни. Еще Фордо хотел поразмыслить в одиночестве. Кроме того, он думал нарвать кувшинок, стебли которых хрюкки использовали в качестве прекрасного послабляющего средства.
Появление зловещего всадника сильно встревожило Фордо. Конечно, Фордо не знал, что всадник – набздул (хотя то, что он набздул, знал сам Черный Всадник), но он все равно почуял в этой фигуре нешуточную (ха-ха!) угрозу.
«Неужели этот хмырь ищет нас, таких маленьких, беззащитных существ? Но почему мы? Что мы натворили? Или это чей-то заказ? – терзался невеселыми мыслями Фордо. – Ох, и за каким чертом я поперся в этот Раздеванделл?»
Уныло пережевывая жесткий стебель кувшинки, он представил себе, что сделает с ним Черный Всадник, если поймает.
«Это будет больно», – решил хрюкк, разглядывая свое отражение в реке.
– ИИИ-ИА-А-А-А!!!
Фордо подавился стеблем и упал в воду. Он, конечно, пошел бы ко дну, не будь река такой мелкой. Отплевываясь и кашляя, хрюкк кое-как выполз на берег.
– УУУ-У-А-А-АА!!!
Вопли доносились с поляны.
«Свэм! – кольнуло Фордо. – Так может завывать только он!»
