Анатоль Нат - Приключения Вехтора

— Сидор! Сидор! — придушено сипела Маня, судорожно дёргая закрытую дверь их общей комнаты.

— Вот чёрт! Заперто! Спят заразы! Сидор! — чуть не плача, продолжала орать придушенным голосом Маня.

— Ты чё орёшь, дура! Совсем с ума сбрендила. Ночь на дворе, — неожиданно раздался над её ухом яростный шепот Димона. — Стряслось что. Или опять с княжной чего не поделили, — продолжал он шептать, открывая дверь и пропуская Маню вперёд.

— Сваливаем, — яростно зашипела на него Маня, бросаясь в свой угол за вещами. — Немедленно сваливаем. Утром князь с княжной турнут нас отсель. Да корешки наши отберут. Всучат по паре дохлых кустиков, и бывай здоров. А старика вашего, на костёр. А то и нас, глядишь, ему в компанию подсунут, — давясь словами, скороговоркой выпалила Маня, судорожно засовывая свои вещи в заплечный мешок.

— А ты что сидишь? — набросилась она на флегматичного Димыча, устроившегося рядом с ней на стуле и молча провожавшего глазами мятущуюся по комнате Маню. — Живо собирайся. Не успеем до утра, здесь и останемся. В веках и твёрдой памяти. Точнее в порошкообразной памяти, на полях рассеянной. В виде удобрений. Зольное удобрение, знаешь, есть такое, — продолжала частить Маня, судорожно мотаясь по комнате. — Стоп, а чего это ты сидишь? — удивлённо она на него посмотрела, на миг остановившись.

— Маня, всё давно уже собрано, — поднялся со стула Димон, подхватывая вещи и направляясь к двери. — Ждём только тебя. Ты одна, что ли, такая умная, князюшку нашего раскусила. Ещё со вчерашнего утра Сидор обратил внимание на странное поведение нашей княжны. Ходила тут, ныряла носом своим по всем углам. В баулы, да короба наши, непонятно зачем, заглядывала. В отличие от тебя, ни я, ни Сидор, никогда ей не верили. Ни тогда, ни сейчас. А уж здесь то, в родных пенатах, нутро княжны и выползло. Думаешь, мы ей поверили, что жечь никого не будут, да саженцы шишкой-ягоды подарят. Щаз! Да после того, как она доктору, с того света её вытасщему, да от гангрены спасшему, полушки медной не заплатила, не было у нас никакого к ней доверия, как и расчётов на слово её княжеское. Да и дворня, местная, Корнею, много чего порассказывала подобного и о князе и о княжне. Два сапога пара, что один, что вторая…

— Стой! А химик! — чуть не в голос заорала Маня, став столбом посреди замкового двора, куда они к тому времени уже добрались.

— Да тише ты, скаженная, — зашипел на неё взбешённый Димон, быстро увлекая девицу в тень от замковой башни. — Забрали мы твоего химика, забрали. Тебя только и ждали. Уж семь пар сапог у задней калитки стоптали, тебя дожидаючись. Лошади готовы, рассвет скоро, у старика крышу от страха снесло, трясётся весь, рвётся из замка, а ты тут сцены устраиваешь. Да посреди двора. Всполошишь охрану, будет нам веселье, а уйти надо тихо. Пока стража не проспалась. Даром что ли Корней вечером на охрану чуть ли не двадцать литров 'спиритуса' перевёл. Хоть князь и мечет икру по поводу водки, а народ местный химика зауважал, особливо продукт евойный.

— Ну да, зауважал, а на костёр завтра потянули бы не рассуждаючи, — прошипела себе под нос Маня.

— Чего ж ты от них хочешь, холопы. Пить, жрать, да баб е…ть — вот всё что их интересует.

— Да не тыкай ты своими грабками мне в спину, — рассерженным котом зашипел Димыч на подпрыгивающую от возбуждения Маню. — Вся спина в синяках будет.

— Будет, будет. Всё тебе, милый, будет! — радостно зачастила Маня, увидав в светлом створе калитки тёмные силуэты Сидора и Корнея.

— Милый? Всё будет? — задумчиво протянул Димон, вопросительно подняв брови и демонстративно останавливаясь. — А что, я не прочь. Вечерком, да…

— По шее тебе будет, козёл озабоченный, — зашипела сдавленным шёпотом Маня.

— Маня, Димыч. Ещё одно слово, и я сам, лично, дам обоим по шее, — раздался тихий, ровный голос Сидора. — Не откажу себе в удовольствии.

Притихшие и разом растерявшие всё неуместное веселье, Маня с Димичем, уже молча, без разговоров, вскочили на лошадей. И вся группа тихо и беззвучно выскользнула из задней служебной калитки такого негостеприимного замка.

Медленно и осторожно переступая обмотанными тёмными тряпками копытами, небольшая группа всадников с длинным обозом из вьючных лошадей, таясь в ночной тиши, медленно огибала по краю замковый посад. К сожалению, для бегства, из замка у них был единственный путь, по которому им можно было двигаться. Только туда, на юг, минуя столицу, в тот край, откуда не далее пяти дней назад прибыли теперешние беглецы, и можно было им двигаться. С других трёх сторон замок охватывали княжеские плантации. Туда вело множество широких, хорошо накатанных дорог, но всё это были хоть и достаточно широкие, но разбитые колеями телег тропы, резко обрывающиеся где-то там, вдали, ближе к горизонту, перед глухой стеной далёкого, непроходимого леса, подступающего своим краем вплотную к княжеским плантациям.

Осторожно выбравшись на главную дорогу, и остановившись передохнуть, они закрепили на копытах лошадей ветки, ещё с вечера заранее нарубленные и спрятанные в ближайших к замку кустах. Заметая следы и поднимая клубы едкой, удушающей пыли, группа всадников, чуть пришпорив лошадей, зарысила к недалёкой столице.

— Если сразу не хватятся, то пыль скоро уляжется, и ни одна собака не будет знать, в какую строну, мы двинулись, — неожиданно проговорил Корней.

— Особенно учитывая то, что тут всего одна только дорога и дальше замка идти просто некуда. Дальше только лес, горы, а за ними ящеры, во всём своём богатом разнообразии, — насмешливо согласился с ним Димыч. — И никаких дорог в ту сторону.

— Да мало ли что, — с некоторой долей сомнения в голосе, продолжил Корней, — вдруг, да не сообразят. Конечно, рассвет уже скоро, — хмуро бросил он, подымая голову и приглядываясь к сереющим верхушкам деревьев, — но хватятся нас не раньше, чем часа через три, четыре. Спиритуса вчера не жалели, так что пока проспятся, пока почешутся. Часа три, четыре у нас в запасе точно есть, а то, глядишь, и поболе.

— Ты забыл про князя, не говоря о княжне, — тихим голосом заметил Сидор. — Они встают рано. А как заметят, что весь гарнизон в лёжку лежит, такой вой подымут, — Смурной Сидор покрутил задумчиво головой. — Это же надо такая оплеуха князю. Гости сбежали, да ещё и химика с плахи выкрали. Нет, эти оба два так просто от нас не отстанут.

— Да положи ты его поперёк седла. Свалится же! — неожиданно зашипел он на Маню. — Аккуратней клади, видишь, вся спина на лоскутки нарезана. Куда ему в седло. И так, непонятно на чём держится.

— Похоже, весь пар уже из старика вышел, — тихо заметил он. — Так что крепи его как куль и ходу, — рассерженно зашипел Сидор, поддерживая сваливающегося с лошади алхимика.

Всё оставшееся время до рассвета, они старательно нахлёстывали лошадей, стараясь удалиться от замка как можно дальше. Тяжело груженые лошади, поначалу взявшие резвый темп, к рассвету уже выдохлись и теперь едва тащились, вяло передвигая копытами, медленно но верно приближая погоню.

В это тихое раннее утро позднего лета в замке было как-то по-особому тихо и умиротворённо. Уже временами, в редкие пока ещё дни, чувствовалась приближающаяся дождливая и холодная осень, но пока ещё, вот так, как сегодня, природа баловала людей такими вот чудными, тихими рассветами.

На открытой галерее, опоясывающей по периметру дворец, этим прекрасным, ранним утром, рядом с накрытым для лёгкого завтрака столиком, возле изящного плетёного кресла, стояла юная княжна. Она молча любовалась потемневшими от времени каменными, недавно подновлёнными зубцами крепостной стены, едва, едва ещё освещёнными первыми лучами восходящего солнца.

— Я смотрю, ты тоже не спишь, — заметил тихим голосом князь, выходя на пустынную галерею.

— Что-то ты рано сегодня, — заметил он, поёживаясь от утренней прохлады и душераздирающе зевая.

— Все важные дела надо начинать рано с утра, — в полголоса откликнулась княжна, как-то тихо и мило улыбнувшись. — Да и не спится мне что-то. Всю ночь какие-то кошмары снились, да казалось, что кто-то по замку шныряет.

— И тебе тоже? — удивлённо посмотрел на неё князь. — Я так вообще не уснул. Всю ночь провозился с бумагами, всё заснуть никак не мог, а теперь, смотрю, уже и спать поздно ложиться, солнце встало.

— Что-то наших земных друзей нет, — с некоторой рассеянностью заметил князь, бросив усталый, невыспавшийся взгляд на замковый двор. — То каждое утро скакали тренируясь по двору, как ошпаренные тараканы, пугая наших слуг. А тут куда-то разом пропали. Заболели, что ли, — хохотнул он довольно. — Вот будет смеху то. Костёр, как лекарство от простуды, — придав себе многозначительный вид, усмехнулся он.

— Вот и я смотрю, что-то нет никого, — задумчиво протянула княжна, в который раз внимательно оглядывая пустынный двор замка и безлюдные стены. — А где стража? — подозрительно прищурясь, она принялась более внимательно присматриваться к крепостной стене. — Сколько уже стою, а ни одна зараза в пределах видимости, так и не появилась.