Ник Перумов - Хранитель Мечей. Рождение Мага

– Постой, постой, – в продолжение этого разговора они так и стояли на трактирном крыльце, – когда же милорд Анэто успел это сделать?

– Когда? – Гном снял круглую кузнечную шапочку, почесал затылок. – Да в аккурат после весенних испытаний и успел. Тогда же письмо прислал, просил как можно скорее сделать. Мол, в любой момент понадобиться может. У нас и постарались.

– Спасибо… – несколько растерянно сказал Фесс. – А кто же тогда чары накладывал?

– Чары посоха – это особое дело, – ответил словоохотливый гном. – Говорят, милорд мэтр, что зачаровывает посохи весь Белый Совет в полном составе…

– Даже для нас, некромантов?

– Гм… ну тогда и не знаю, – признался Сугутор, сокрушённо разведя руками. – Пойдёмте, мэтр, что ж мы и в самом-то деле на крыльце торчим, словно деревенщина неотёсанная…

Они вошли.

Трактир «Ражий кот» и в самом деле оказался вполне приличным заведением. С потолка свисали не тележные колёса, уставленные свечками, а аккуратные масляные лампы в стеклянных колпаках, светившие на удивление бездымно и ярко, – Фесс почти сразу почувствовал здесь магию. Очевидно, дела в трактире и в самом деле шли неплохо, если хозяин мог позволить себе регулярно приглашать чародея для обновления утративших силу чар. В зале стояли не грубые длинные столы с лавками, а вполне чинные круглые столики с высокими стульями у каждого. Даже чистые скатерти на каждом столе имелись.

Хозяин, как и положено, обитал за стойкой, в обществе пузатых бочек и пивных кружек. Был он на удивление худ, прямо-таки измождён; на вытянутом лице выделялся длинный нос с горбинкой.

– А… – неопределённо проговорил хозяин, явно стараясь не замечать чёрного посоха в руках своего нового постояльца. – Ми… – Он, наверное, хотел сказать «милости просим», однако вовремя вспомнил,ктоименно пожаловал к нему в постояльцы. Говорить «милости просим» ужасному и непонятному некроманту, имеющему дело с самым страшным, что только могло вообразить себе простонародье – ходячими мертвецами, – с точки зрения хозяина, было, разумеется, полной нелепостью. – Отомкни им, Отто.

Уже знакомый угрюмый парнишка в засаленном фартуке, шаркая ногами в разбитых башмаках (что являлось, несомненно, символом преуспевания – его сверстники поголовно щеголяли босиком), повёл Фесса и его спутников вверх по широкой прямой лестнице. Они миновали протянувшуюся над общим залом галерею, оставили позади выходившие на неё запертые двери – все как одна хорошей работы, украшенные резьбой – и двинулись ещё дальше вверх.

– Сюды, – буркнул мальчишка. У него явно поджилки тряслись от общества ужасногонекромансера, однако трактирщика паренёк по имени Отто, несомненно, боялся ещё больше.

– Н-да, – вырвалось у Фесса.

– Что я тебе говор-рил, скр-ряга! – зашипел на Сугутора орк.

– А больше никто и вовсе пускать не хотел! – парировал гном.

Они вошли. Судя по всему, это был самый обыкновенный чердак, наспех приспособленный под жильё. Тут и в самом деле имелось две «комнаты» с низенькими потолками и сильно скошенными стенами. В первой комнате Фесс увидел пару грубо сколоченных кроватей, колченогий стол и три табурета. Во второй, совсем крошечной, – узкая лежанка, открытый сундук вместо скамьи да покосившаяся конторка для письма. В стене виднелся общий для обеих комнат кирпичный печной ход. Больше тут ничего не было, даже самых простых полок.

– А печка? – вырвалось у Фесса. Зимы в Арвесте не отличались ордосской мягкостью. И, хотя Море Ветров здесь не замерзало, северные ветры приносили в город частые снежные бури.

– Печку истопник топит, она этажом ниже, – проворчал Отто. – Хозяин велит всем постояльцам говорить, чтобы не смели, значить, жаровни устраивать, а то сразу… – Он осёкся. Говоритьнекромансеруслова «на улицу вышвырнет» было, с его точки зрения, верхом неразумия. – А то сразу пристава позовёт, – докончил паренёк.

– Понятно, – сумрачно прорычал Прадд. – Значит, милор-рду мэтр-ру мёр-рзнуть пр-ридётся?! Отвечай, когда тебя спр-рашивают!

– А ты вообще молчи, харя зелёная! – зашипел разъярённым котом мальчишка. – Донесу на тебя святым отцам – враз калёного железа отведаешь! Сам знаешь, у нас в городе вашу орчатскую породу не жалуют!

Фесс в упор взглянул на мальчишку, и тот разом онемел.

– Моё положение дипломированного некроманта, – задумчиво промолвил Фесс, переводя пристальный взгляд на свой чёрный посох, – как известно, допускает применениечеловеческихжертв. Где-то у меня даже есть особая грамота… где же это она у меня… – Он сделал вид, что достаёт кожаный тубус из своего заплечного мешка, однако этого мальчишка уже не видел. Тоненько завывая от страха, он нёсся вниз по ступеням, потеряв по пути оба башмака, – видно, без них бегалось легче.

Гном и орк захохотали.

– Спасибо, мэтр, – с чувством проговорил Прадд. – Но, пр-раво же, не стоило. Я пр-ривык…

– Зато я не привык! – возмутился гном. – Клянусь родными горами, если бы милорд мэтр не осадил этого юнца…

– То ты, бор-рода, сам отодр-рал бы его за уши, – закончил Прадд. – Ну и загр-ремел бы в застенок. Знаешь ведь, нас за ер-ресь таскают особенно охотно…

Это было для Фесса новостью. Ордос славился не только веротерпимостью, но и отсутствием вражды между расами. Люди, эльфы, гномы, гоблины (последние пусть даже в основном и на положении слуг) уживались в нём вполне мирно.

– Потом расскажем, милорд, – отмахнулся гном. – Пока что устроиться надо. Эй, каланча, не застывай! Помоги мэтру разобраться!..

– Не командуй, Суги, сам знаю!

– И не смей называть меня Суги! – топнул ногой гном, его борода аж встопорщилась от гнева.

– Хватит, хватит! – остановил спорщиков Фесс. – И не надо звать меня милордом. У меня имя есть – Неясыть. Или, на худой конец, можете мэтром звать, если уж иначе никак.

Гном и орк разом поклонились.

– Никак невозможно, – хором ответили они. – Мы вежество знаем. «Мэтр» – это как занятие. А «милорд» – обращение. Но за намерения добрые спасибо… милорд мэтр.

Вскоре несложная работа по обустройству была закончена. Гном и орк притащили из хозяйской кладовки собственные мешки и тотчас заспорили, кому спать на кровати у окна. Гном настаивал, что там самое место не боящемуся никаких морозов Прадду, а орк в свою очередь ссылался на то, что обладает очень чувствительным слухом, вследствие чего спать у окна никак не может из-за постоянных кошачьих концертов, каковые концерты никак не могут помешать именно почтенному Сугутору, ибо, всем известно, гномы спят куда крепче камней.