Ник Кайм - Саламандры
Мазнув по переключателю на болтере, он перевел оружие в скорострельный режим. Это приведет к большему расходу боеприпасов, но карающая стена такого огня будет непреодолимой. Дав волю своей ярости, Дак'ир заметил, как дульная вспышка на конце болтера обернулась огненной звездой с лучами, похожими на ножи. Мчавшиеся орки превращались перед ней в кровавый туман, разлетаясь дымящимися клочьями мяса и гнутого металла.
Орки, более цепкие, чем чума, продолжали выкатываться на линию огня. Их уцелело едва ли пятьдесят — все, что осталось от авангарда в пятьсот, который недавно опередил передвигавшиеся более медленно части отделившейся от основной армии орды.
В локоть, найдя щель между пластинами, ударила пуля и куснула. Дак'ир поморщился. Еще одна отскочила от левого наплечника. Орки, подобравшись ближе, улучшили меткость стрельбы.
Не обращая внимания на пули, которые сбивали краску с силового доспеха, а некоторые — даже пробивали небольшие дырки, но застревали в слоистом керамите, Дак'ир поднялся на ноги. Его братья поднялись следом.
— Очищай! — взревел брат-сержант, и наконец-то в дело вступили огнеметы.
Последних оставшихся орков окатила стена огня. Сверхперегретый прометий взрывал двигатели и плавил шины в прорезиненный шлак. Зеленокожие вопили, сгорая, и падали, поглощенные раскаленной волной.
Из угодивших между двойным штормом болтеров и огнеметов орков уцелела едва ли пара десятков. Примерно половина сумела доковылять, без машин, оглушенная и разъяренная, на расстояние нескольких метров от камней, когда Дак'ир отпустил болтер, оставив его болтаться на ремне, и вытащил свой цепной меч. Его голос взвился, точно вой внезапно заработавших зубьев клинка:
— В атаку!
Дак'ир ринулся первым, перескочив камни. Братья бросились следом. Небесно-голубая вспышка, которую Тсу'ган заметил краем периферийного зрения, подсказала, что Пириил достал свой психосиловой меч.
Саламандры накинулись на потрепанные остатки орочьего авангарда. И разнесли их в клочья. Через несколько секунд все было кончено, и, когда пыль наконец улеглась, стали видны трупы зеленокожих, усеявшие землю. Этих зверюг, обладавших могучим телосложением, трудно было убить. На поле битвы должны остаться выжившие, но ни один на настоящий момент не представлял для Саламандр угрозы. За рассеивающейся пеленой дыма и пепла приближалась остальная орда. Зрелище отрезвляло, рассеивая запал боевой эйфории от недавней победы.
Более тысячи орков: более тяжеловооруженных, более решительных, более яростных.
Что бы там ни планировал Аргос, Дак'иру оставалось лишь надеяться, что это будет готово скоро и окажется достаточно мощным, чтобы сравнять с землей небольшую армию.
— Отступаем, — приказал он. — И соберите все не расстрелянные до конца магазины. Нам скоро понадобится каждый патрон.
В расположение Саламандр они прибыли почти одновременно с «Громобоями» и дредноутами.
Агатон приказал отвести тяжелые орудия назад, как только орочий авангард оказался в «пасти дракона», как он назвал ее впоследствии. Воины Дак'ира отступили чуть позже, но большая скорость хода боевых братьев уравняла ранний старт орудий. Брат-сержант выглядел задумчивым. Когда Дак'ир подошел ближе, то понял почему: Агатон внимательно прислушивался к устройству связи в ухе. Он коротко кивнул с мрачным выражением на лице.
— Орда зеленокожих в гораздо большем количестве стянулась к железной крепости. Капитан Н'келн в настоящий момент находится в осаде, — сообщил он.
— О насколько крупных силах мы здесь говорим? — спросил Дак'ир, зная, что та орда, с которой они скоро встретятся, исчисляется тысячами.
— Трудно сказать, — ответил Агатон. — Насчитали несколько десятков тысяч.
Дак'ир удрученно покачал головой, затем указал на затмение:
— Тот черный камень вращается на орбите планеты, и, когда он подойдет ближе, орков станет еще больше.
Агатон поднял взгляд на жуткий планетоид, похожий на зловещий черный шар, и мрачно нахмурился.
— Мы должны объединить силы, — решил он. — Должны найти способ добраться до капитана Н'келна и наших братьев прежде, чем осада слишком сильно измотает их.
— Мы не в состоянии им помочь, сержант Агатон, — вмешался Пириил, демонстрируя тот холодный прагматизм, который обычно ассоциировали с капелланом. — Наши братья пройдут испытание на наковальне войны, как и мы.
Агатон кивнул, соглашаясь с мудростью библиария, однако буркнул вполголоса:
— Будем надеяться, что они выдержат. — После чего в последний раз осмотрел расположение войск и отправился к своему отделению. Дак'ир сделал то же самое. Зо'тан возглавил вспомогательные войска, которые расположились в нескольких сотнях метров позади линии Саламандр, поэтому у Дак'ира осталось на одного воина меньше, если, конечно, Пириил не присоединится к его отделению.
Библиария явно интересовал Дак'ир. Хорошо это или плохо, брат-сержант не знал. Единственное, в чем он был точно уверен, — что Пириил не спустит с него глаз.
Для прикрытия Саламандр была выстроена неровная линия обороны из металлических ящиков, частично разобранных бункеров и пустых цилиндрических коробов из-под боеприпасов. Боевой брат Г'хеб поднял сжатый кулак, обозначив для сержанта местонахождение их позиции. Дак'ир почувствовал в его пылающем взгляде вопрос, который, словно в зеркале, отражался в глазах всех Саламандр: что произошло под землей и кто тот человек среди них? Дисциплина обуздывала их желание выведать правду, сейчас большее значение имело выживание и защита невинных человеческих жизней. Ответы будут потом, если Саламандры уцелеют в грядущей битве.
С тяжелым сердцем Дак'ир покинул латные комплекты, поселенцев и особенно — древнего брата Гравия, хотя особого выбора у него не было. Дак'ир успокаивал себя тем, что если они смогли продержаться так долго без внешнего вмешательства, то сейчас им грозит не большая опасность, чем в любом другом месте на Скории. По крайней мере, пока внимание орков приковано к противнику на поверхности, зеленокожим не придет в голову лезть глубже.
Ветер донес ритмичное пение, прервав мысли Дак'ира. Орки шагали под бой барабанов. Они видели перед собой малочисленного врага, без всяких подвохов, доказавшего свою сноровку и теперь открыто стоявшего перед ними. Это их возбуждало. Их воинственная уверенность точно давила на переднюю часть головы. Дак'ир положил руку на лоб, тщетно пытаясь избавиться от неприятного ощущения. На остальных это тоже действовало, хотя и не так сильно.
Стой прямо, сержант. — Голос Пириила в голове Дак'ира звучал не громче шепота. — То, что ты ощущаешь, это психические эманации подсознания зеленокожих.
Это лишало сил. Дак'ир чувствовал, что голова сейчас взорвется. Он сжал зубы, заметив, что, оказывается, сгорбился, и выпрямил спину.
— Дак'ир… — потянулся к нему Ба'кен, стоявший с другой стороны.
— Я в порядке, брат, — соврал Дак'ир. Шум в голове оглушал, во рту появился привкус крови. Ба'кен незаметно придвинулся ближе к сержанту — линия Саламандр была такой плотной, что они все равно стояли почти плечом к плечу.
— Обопрись на меня, когда начнется бой, — шепнул Ба'кен, тихонько опустив свой тяжелый огнемет и украдкой поддержав Дак'ира под локоть свободной рукой.
Дак'ир обнаружил, что не может сказать ни слова в ответ. Был ли это очередной приступ видений, проявившийся в некоей ослабляющей физически форме? Приближающаяся орда орков слилась в единую ноту пронзительного белого шума, который заглушил все остальное. Жаркий, злой зеленый свет жег, точно солнечные пятна в глазах, и Дак'ир потерял концентрацию. Ярость, непрошенная кипящая ярость наполнила разум, и сержант почувствовал, как вопреки своему желанию сжимает кулаки. Нечто первобытное просыпалось внутри, и Дак'ир подавил желание заорать и броситься на орков. Он страстно хотел ворваться в их ряды с голыми руками, рвать их зубами, бить их до тех пор, пока не останутся лишь обломки костей и потроха.
Сквозь опустившуюся пелену бессмысленного гнева мир вокруг принял мерзкий зеленый оттенок.
Слушай мой голос, Дак'ир. — Снова вмешался Пириил. — Помни, кто ты есть.
Дак'ир сжал кулаки сильнее. Прикусил губу так, что рот наполнился кровью.
Огнерожденный, — сказал Пириил.
Ярость, похожая на цепную молнию, ломала тело, и сержанта начало трясти от напряжения. Начали вспыхивать синоптические предупреждающие значки за линзами шлема, привязанные к биоритмам тела. Сердечный ритм поднялся до инфарктного уровня — в груди словно непрерывно взрывалась осколочная граната; дыхание участилось; мигающие алым значки предупреждали о неминуемой анафилактической сосудистой недостаточности; артериальное давление подскочило, дойдя до границы предельной гипертензии.
