Атлас Преисподней (ЛП) - Сандерс Роб
Входит ЧЕВАК с "ОТЦОМ"
Выйдя из Затерянного Свода Уриэн‑Мирдисса, Чевак сразу же почуял что‑то неладное. Корабль опять двигался, а не стоял на месте, как он посоветовал перед уходом. Покрытый ожогами и сажей после приключений на мире Мельмота инквизитор предположил, что "Малескайт" столкнулся с какой‑то новой опасностью, которыми кишел бурный ад Скорпенто Маэстрале. Сомневался он недолго: две магматические боеголовки с огромной скоростью промчались мимо ангара археопалубы. Корабль дернулся в сторону с такой силой, что его искусственная гравитация с трудом скомпенсировала рывок. Антигравитационный двигатель "Отца" не успел подстроиться, и сервочереп нырнул вниз, к полу, а потом опять взлетел. И снова "Малескайт" атаковали, но Чевак представления не имел, кто или что это могло быть.
Он поехал на командную палубу на лифте, в котором царила тошнотворная какофония воющих сирен. Кабина лязгала в шахте, вселяя сомнения в то, что она вообще сможет добраться до мостика после резких маневров корабля. Когда дверь открылась, перед Чеваком предстало апокалиптическое зрелище: разбитый каменистый планетоид, которому уже недоставало куска в треть его массы, очень зрелищно взорвался. Одна из магматических бомб, которыми обстреливали "Малескайт", угодила прямо в побитый космическими бурями шар. Повсюду разлетелись куски скальной породы и потоки расплавленной материи ядра, и поле обломков вокруг него превратилось в неотвратимое цунами вращающихся каменных осколков и стремительно летящего мусора, готовое врезаться в борт крошечного торгового корабля.
Капитан Торрес не походила сама на себя. Шквальные вопросы, яростные требования данных и крики прекратились. Ее корабль погиб, ситуация была безвыходной. Самое большое, что она могла сделать – как можно дольше спасать "Малескайт" от столкновений с астероидами и магматических бомб. Этим она и занималась с профессиональным спокойствием, приняв свою судьбу. Чевак вышел из лифта как раз, когда она передавала рулевому приказы отчаявшимся, но ровным голосом. "Отец" немедленно покинул инквизитора и полетел через мостик. Все взгляды были прикованы к сводчатым окнам и гибельным снарядам, проносящимся за ними. Распутус по‑прежнему сидел в клетке, за решетки которой держались Гессиан и Эпифани, чтобы не упасть. Оба все еще были увешаны трубками и проводами, видимо, Торрес вызвала их из больничного отсека, как только они пришли в себя. Если был хотя бы малый шанс, что инженариум вернет "Малескайту" способность нырять в варп, тогда "ненормальная", как ее называла капитан, должна была присутствовать на мостике и быть готова проложить новый курс через вихри Ока.
Когда "Отец" приблизился к девушке, она повернулась и заметила появление высшего инквизитора. Варповидица посмотрела на него пустым взглядом, не выражающим ничего – ни обвинения, ни прощения. Она познала страх неизвестности и из‑за этого теперь выглядела более юной и хрупкой. Гессиан впился в инквизитора горящими, черными, маслянистыми глазами своей демонической сущности, и его красивое лицо исказилось от ненависти, словно морда хищника.
Реликтор Торкуил без доспехов тоже выглядел уязвимым, невзирая на рост и широкие плечи, погребенные под горой больничных покрывал. Забинтованный обрубок руки был примотан к изрезанной и заштопанной груди эбенового цвета. Увидев высшего инквизитора, покрытого ожогами и одетого в грязные от сажи лохмотья, он кивнул с мрачным уважением и что‑то прошептал Раймусу Клюту, который сжимал побелевшими пальцами поручень у капитанского трона.
В глазах Клюта отразилось сильнейшее облегчение, но вскоре исчезло.
– Все закончилось?
– Пока что да.
– Добро пожаловать назад, – искренне сказал Клют. – У нас проблема.
– Похоже на то, – согласился Чевак. – Кормовой пикт‑экран, – приказал он. Одно из сводчатых окон мостика поплыло волнами статики и показало вид из задней части торгового корабля.
– Нет… – только и смог вымолвить Чевак, увидев изображение. "Малескайт" мчался вперед сквозь поле обломков, преследуемый неуклонно увеличивающейся стаей стремительно приближающихся кораблей. В полуреальности Скорпенто Маэстрале то и дело вспыхивали новые точки перехода, которые непрерывно изрыгали из варпа поток подкреплений, в свою очередь выпускающих свои торпеды и боеголовки.
– Малчанков нашел нас, – объявил Клют, выражая вслух то, о чем подумали все остальные. Все, кроме Чевака.
– Вы, кстати, говорили, что этого не может быть, – вставила Торрес между поправками курса.
– На самом деле я сказал, что это очень маловероятно, – поправил Чевак. – Но это детали. Нас преследует не Малчанков.
– Есть здесь хоть кто‑нибудь, кто не хочет, чтоб нас всех сдуло в вакуум? – спросила Торрес, пряча неподдельный страх за сардоническим юмором.
– В Оке Ужаса? – спросил в ответ высший инквизитор. – Нет. Здесь мы практически сами по себе.
– Тогда кто это? – воскликнул Клют.
– Увеличить пикт, – приказал Чевак. Образ мигнул и подробно показал передовой корабль преследователей.
– Ударный крейсер Адептус Астартес "Стелла Инкогнита", Экскоммуникат Трайторис. Фрегат "Рубрициан" типа "Гладиус", Экскоммуникат Трайторис. Вооруженный транспорт "Химера", разыскивается за корабельный бунт и семнадцать пиратских нападений. Боевая баржа Адептус Астартес "Невозможная крепость", Экскоммуникат Трайторис…
– Мы поняли, лейтенант, – остановила его Торрес. Изображение размылось и снова сфокусировалось на символе на ударном крейсере. Зубчатый круг из змеи, пожирающей свой хвост – знак бесконечности и легиона космических десантников‑предателей, Тысячи Сынов.
– Это не Малчанков, – повторил Чевак, словно эхо давнишнего разговора с Клютом на мостике. – Это Ариман.
– И его друзья, – добавил Клют, глядя на рой культистских кораблей, которых Тысяча Сынов привела с собой.
– Он не хочет снова потерять меня, – тихо сказал Чевак, пожирая взглядом внушающую ужас стаю многократно превосходящих преследователей.
– Ты думаешь? – спросил Клют.
– Я открыта для предложений, – напомнила Торрес инквизиторам. Маленькие фрагменты разрушенного планетоида налетели на "Малескайт" и поскакали по корпусу, царапая и колотя его.
– Как это вообще возможно? – Клют уставился на растущую флотилию кораблей Хаоса. Чевак кивнул, обдумывая вопрос, который он счел не совсем риторическим. Не знать, как демонический колдун снова поймал его в ловушку – это причиняло боль. Он вспомнил встречу с Ариманом в карьере. Конечно, "Невозможная Крепость" не обязана была находиться на орбите мира Мельмота, и сам Ариман не присутствовал на планете нурглитов. Но Чевак полагал, что для психического "надевания" тела Корбана Ксархоса тому нужно было находиться достаточно близко.
– Я оставил тебя на другой стороне Ока, – пробормотал Чевак про себя. – Как ты мог попасть сюда? Как ты можешь здесь быть?
Расстояние было слишком большим, чтобы так быстро преодолеть его по варпу, особенно по одному из самых искаженных и бурных регионов разлома в реальности.
– Почему здесь? Как ты мог узнать, что я буду здесь? – спросил про себя высший инквизитор. Он снова припомнил угрюмый, ядовитый мир Мельмота во всех деталях. Внутренним оком он вгляделся вверх, сквозь редеющий туман, в ночное небо и увидел в своих воспоминаниях силуэт большого корабля на низкой орбите. "Невозможная крепость"? Потом он вспомнил кое‑что еще. После этого пятна, которое могло быть облаком грязных фабричных выбросов, боевой баржой Космического Десанта или сверхтяжелым грузовозом для минералов, он увидел призрачную луну Ауборон, которая была там, но не тогда. Мир, по прихоти извращенных сил Ока застрявший в прошлом пятидесятилетней давности.
– Нет, нет, нет… – против воли прошептал Чевак, сплюнул на палубу и закричал: – Коварный ублюдок!
