Ник Перумов - Воин великой Тьмы (Книга Арьяты и Трогвара)

— и тело воина распластайтесь в длинном, достойном восхищения прыжке.

Призрачный Меч встретил его в воздухе, однако в самое последнее мгновение Атор успел по-кошачьи извернуться, и стремительное лезвие миновало его, задев лишь его длинный меч. — Клинок рассекло надвое, большая часть лезвия зазвенела, ударившись о каменные плиты; в руках у Атора остался бесполезный обрубок…

Что здесь происходит, во имя Первозданных Сил? — вдруг раздался негромкий, но чарующе музыкальный голос, чистый, словно первый весенний ручеек.

Из-за спин своих гвардейцев, уже рванувшихся было на помощь Атору, спокойной, но твердой поступью появилась Владычица.

Полубезумный, источающий ненависть взор Арьяты столкнулся со спокойным, как море в часы штиля, взглядом Владычицы, и принцесса даже замерла на миг, пораженная нечеловеческой красотой этого живого существа. Арьята не могла поверить, что смертная женщина может иметь столь совершенные черты. На идеальном овале лица выделялись огромные ярко-голубые, как небесная синева, глаза, казавшиеся мудрыми и всепроникающими. Руки спокойно лежали на набалдашнике тонкого костяного стека.

А, вот мы и встретились, — прохрипела Арьята; ненависть душила ее, каждое слово приходилось выталкивать силой. — У меня, законной королевы Халлана, есть небольшой счет к тебе, ты… — И нежная принцесса, совсем недавно красневшая при самых невинных выражениях вроде «о, проклятие!», бросила в лицо Владычице самое грязное и подсердечное ругательство из тех, что заставила ее выучить жизнь за месяц пути по халланским придорожным харчевням.

Атор гибким барсом кинулся на Арьяту сзади, хотя достаточно было одного легкого движения невидимого оружия, от которого нет защиты… однако он опоздал. Арьята бросилась в атаку, и руки Атора обхватили лишь пустоту.

Принцесса! — с удивлением и гневом вскричала Владычица, сама делая шаг навстречу. Голубые с серебром одежды колыхнулись, белоснежный тонкий стек взметнулся наперерез невидимому клинку…

И в тот же миг Арьята с ужасом, равного которому она не ощущала, даже когда ждала смерти в заваленной телами комнате на втором этаже дома Гормли, почувствовала, что ее правая ладонь пуста.

Нет, Призрачный Меч не встретил на своем пути непреодолимую преграду — он просто исчез, сам по себе решив не участвовать в этом деле.

Владычица, однако, примирительно улыбнулась — за секунду до того, как обычный, видимый всем меч из стали подгорных гномов с шипением вылетел из ножен. Уроки старого рубаки не пропали даром — первый же выпад Арьяты оказался бы для Владычицы последним, если бы Атор вновь не успел вовремя.

Обрубок его меча легко отразил атаку принцессы; железо заскрежетало о железо, тут Атор чувствовал себя как рыба в воде. Он загородил Владычицу собственным телом, и хотя отличный клинок принцессы окровавил его левое плечо, сам ответил таким выпадом, что принцесса отбила его лишь в самый последний момент.

Меч! — крикнул Атор, и в его руках тотчас появился поданный кем-то из стражников кривой симитар.

Арьята прекрасно понимала, что против этого мастера ей не продержаться и нескольких мгновений; по щекам ее текли горячие, злые слезы стыда, однако на сей раз глубинная, не подчиняющаяся рассудку часть сознания принцессы оказалась сильнее даже желания отомстить; и она, эта часть, властно приказала ногам девушки искать спасения в бегстве.

Как ни странно, ее не преследовали.

Арьята не помнила, как выбралась из дворца, как оказалась в той гостинице, где они жили с Эммель— Зорагом, а упав на кровать, она просто лишилась чувств, и спасительное забытье поглотило ее…

Девушка очнулась в удобном возке; скрипели полозья, сильные кони куда-то тянули экипаж по первому устоявшемуся снегу. Вот появилось лицо Эммель— Зорага; глаза старика были печальны, очевидно, он уже не чаял дождаться пробуждения Аръяты, и сперва его взгляд был брошен просто по привычке; однако стоило старику увидеть ее поднятые веки, как лицо его дивно изменилось, словно осветившись изнутри. Эммель— Зораг смотрел на принцессу с истинно отцовской нежностью.

Дрогнувшая сухая рука старика бережно, едва ощутимо коснулась лба Арьяты.

Хвала Великому Небу, вы очнулись, госпожа моя. — вырвалось у него, и сказано это было с такой теплотой и нежностью, что у Арьяты на глаза невольно навернулись слезы.

Она узнала, что Владычица приказала не причинять ей, Арьяте, никакого вреда, дать спокойно уехать, куда она пожелает, или же — если на то будет ее, Арьяты, воля — поселиться в любом месте Халланского королевства, не исключая и столицу его, Дайре.

Ваше высочество целых два месяца пролежали без памяти… — тихо звучал голос Эммель— Зорага. — Я отрядил спешного гонца с посланием родне вашей, и вот пришел ответ — ждут они вас… Слово особ королевской крови… я не мог ослушаться…

И тут впереди раздались какие-то крики и брань, возок внезапно остановился, кучер привстал на облучке, грозя кому-то кнутом и требуя немедленно отпустить их лошадей; сердце Арьяты оледенело недобрым предчувствием.

Да что это там такое? — нахмурился Эммель— Зораг, откидывая полог и выбираясь из возка.

Раздался характерный щелчок, который Арьята не спутала бы ни с одним звуком в мире. Старый сэйрав, пошатнувшись и цепляясь скрюченными пальцами за меховой полог, точно усталый путник, опустился на истоптанный снег. Из спины его показала черное острие безжалостная арбалетная стрела.

Кучер в страхе что-то завопил и попытался бежать, однако вторая стрела оказалась столь же меткой, как и первая.

Преодолевая слабость, Арьята приподнялась, еще плохо повинующиеся пальцы стиснули эфес меча, по счастью оказавшегося рядом. «Разбойники?!»

Чья-то сильная рука отдернула полог, в возок просунулись голова и плечи бородатого воина в доспехах, правая рука с боевой секирой опиралась на край саней.

Здесь, здесь она! — радостно заорал он. — Зде….

Раздалось хриплое бульканье, тело обмякло и кулем повалилось рядом с лежавшим Эммель— Зорагом — выпад Арьяты был точен, стаять пронзила горло незадачливого поимщика. Собрав все силы, Арьята выскочила на снег; хорошо еще, что ее везли одетой и обутой по погоде.

Десятка два всадников окружили их небольшой караван. Оба вершника из числа слуг Эммель— Зорага лежали мертвыми, пронзенные стрелами, на окровавленном снегу умирали кучер и сам старый сэйрав. У Арьяты от слабости закружилась голова, она привалилась спиной к боку возка, пытаясь удержать меч в боевой позиции.

Ряды всадников раздвинулись, вперед выехали двое, до самых глаз закутанные в меха.

Вот и встретились вновь, принцесса Арьята Халланская! — с издевкой произнес знакомый мелодичный голос. Рыжий капюшон из пышных лисьих хвостов упал на спину, и Арьята воочию увидала перед собой Владычицу, однако теперь прекрасные глаза смотрели холодно и непреклонно;. приговор дерзкой мятежнице был уже вынесен.