Рогал Дорн. Крестоносец Императора - Гэв Торп
Теперь Незримым, при всей их изворотливости, уже не спастись. Двадцать тысяч легионеров первой атакующей волны десанта — более чем достаточно, чтобы захватить город меньше чем за час. Это послужит сигналом для прочих миров. Если способен пасть один, значит, то же самое может случиться со всеми.
Ранн больше не верил в судьбу, хотя он вырос среди пророчеств о великом предназначении, а также сказаний о знамениях и героях, рождённых под особой звездой. И всё же, пока Фафнир, по бокам которого шагали боевые братья, поднимался по белокаменной лестнице, забрызганной кровью Незримых, и переступал через их изувеченные трупы, он осознал природу неизбежности.
Гидореас спустился по рампе «Грозовой птицы» всего через секунду после примарха, но Рогал Дорн уже удалился на десять метров и быстро ускорялся. Выбежав из тусклого света, идущего изнутри штурмового корабля, магистр хускарлов помчался в красноватые сумерки. Впереди в лучах заходящего солнца поблёскивали белые стены и башни. Внешне крепость напоминала ту, которую Незримые построили на одной из планет в «Ночном замке», но многократно превышала её в размере. Со всех сторон цитадель окружали взлётно-посадочные полосы, стартовые площадки и вспомогательные постройки. Её параболические антенны-ретрансляторы смотрели в направлении орбитальных станций, а где-то вдали завывали тревожные сирены, чью какофонию улавливали авточувства боевой брони Гидореаса.
Местность впереди выглядела неприветливо. Имперских Кулаков поджидали башни и орудийные окопы, обслуживаемые сотнями вражеских солдат. Из подземных гаражей с грохотом выкатывались танки, пехотные роты строились перед казармами, и любые отряды противника распадались на всполохи неопределённых цветов под своими спектральными полями, так что маневрирующие войска сливались в дымку, которая мерцала по всему оборонительному комплексу. Стены и проволока, траншеи и бункеры завершали сеть укреплений, возведённых или вырытых на просторах плоской равнины, занимавшей не менее сотни квадратных километров.
Данный объект оказался наиболее защищённым местом, которое «Фаланга» смогла обнаружить с орбиты. Следовательно, он идеально подходил для наглядного урока, который хотел дать Рогал Дорн. Победа здесь докажет, что Незримым не укрыться нигде.
В закатном небе кружили машины с треугольным крылом, их эскадрильи в плотном строю приближались к позициям Имперских Кулаков. Сверху по-прежнему неслись десантные капсулы и штурмовые корабли, из-за чего казалось, что вокруг базы Незримых идёт огненный град. Наблюдая с приближением за высадкой собратьев по легиону, Гидореас различил пламенный блеск «Фаланги». Звёздный форт Имперских Кулаков опустился максимально низко, чтобы сократить время полёта на несколько жизненно важных секунд. Воину почудилось, что он даже видит вспышки пустотных щитов: гигантский корабль выдерживал непрерывные атаки космических сил Незримых, что преследовали его с момента выхода из варпа.
Ещё около десяти кораблей неприятеля находились в пути, менее чем в двух часах полёта. Им хватит огневой мощи, чтобы завершить начатое их собратьями.
Вот почему план примарха не терпел задержек, и вот почему Дорн не стал дожидаться своих хускарлов. Его болтер, «Глас Терры», непрерывно громыхал, огоньки снарядов уносились к целям в рядах Незримых, и каждый выстрел приносил смерть одному из противников Императора. Внешние стены уже рухнули после бомбардировки, и Рогал повёл своих сыновей через разбитые обломки каменной кладки.
Очевидно, слухи о золотом великане уже дошли и сюда, в самое сердце Континуума Капыкулу, ибо Незримые отступали при одном лишь приближении Дорна. Хускарлы и Храмовники следовали за ним так быстро, как только могли, прорываясь через бреши во вражеских укреплениях, а уже за ними двигалась масса из тысячи отделений Имперских Кулаков — VII легион продолжал высаживаться на поверхность.
Примерно в пяти километрах от главной цитадели примарх остановился, и его сыновья собрались вокруг генного отца, окружённые сотнями трупов Незримых и десятками тел в доспехах. Их погибшие товарищи остались лежать в лабиринте обломков, и необходимые обряды совершат над ними позже, если только представится такая возможность. Бронетехника неприятеля держалась на расстоянии, лучи её лазпушек прожигали темнеющий воздух, но многие десятки танков уже горели, подбитые штурмовыми кораблями, что сумели пробиться через воздушный заслон.
Встав в свете пылающих обломков и лучей прожекторов с оборонительных башен, Дорн указал мечом в сторону крепости, тем самым бросая врагу явный вызов. Его голос из внешних динамиков шлема разнёсся по всей округе и каждому вокс-каналу, перекрыв любые другие передачи.
Если Незримые способны понять, что говорит великан, они услышат его.
— Я — Рогал Дорн, примарх Императора Человечества. Мы с вами вели долгую войну, но вот ей наступил конец, и он будет быстрым. Мы не держим зла на тех, кто соглашается вступить в Империум, однако не ведаем милосердия к тем, кто упорствует в своём сопротивлении. После того как я покажу вам мощь Императора, я спрошу ещё раз, готовы ли вы стать частью объединённого человечества. Пусть ваш выбор будет разумным.
Пробравшись через руины, возникшие после атаки с воздуха, Гидореас подошёл к примарху. Хускарл услышал, как с шипением отключаются общие вокс-каналы, но он поддерживал соединение с Дорном на командной частоте.
— Библиарий Торл, время пришло, — передал Рогал на борт «Фаланги».
— Госпожа Эвида заверяет меня, что астропатический зал настроен правильно, так что мы готовы исполнить ваш приказ.
— Вы можете добраться до наших врагов за стенами, внутри щитов?
— Владыка Дорн, мы ничего не ощущаем, как и прежде, но воспринимаем их присутствие через вас и наших братьев. Начнём с тех, кто снаружи, и через них доберёмся до тех, кто внутри. Их щиты и стены ничем им не помогут.
Примарх помедлил несколько секунд, оглядевшись по сторонам. Вокруг по-прежнему бушевала битва.
— Приступайте.
На борту «Фаланги» флотские астропаты и библиарии легиона объединились в некую общность — психические модули зала вещания переплели их мысли и добавили им мощи. На поверхности, в шестидесяти километрах ниже, Гидореас увидел, как Незримые начали умирать.
«С чувством глубокого облегчения я веду запись о грандиозном успехе в войне против Незримых. Меня не посвятили в какие-либо подробности, но по всему флоту разлетелась весть о капитуляции одного из миров Капыкулу, что наверняка проложит верный путь к достижению Согласия. Я не питаю особого оптимизма, поскольку опыт покорения Скатии доказывает, что возможно всякое, но полагаю, что все мы должны рассматривать это достижение как наиважнейший момент всего Ночного крестового похода.
Вероятно,
