Степан Мазур - Клятва рода
— Используй свой тотем скорпиона не как защиту от яда, а сам стань ядовитым для других. Заставь тотем выделять яд на кончики пальцев. Тебе он вреда не принесёт, — снова передал Меченый.
Не задавая самому себе вопрос "как", Скорпион, вращаясь волчком, отбиваясь и нанося удары, послал импульс к низшему тотему. Татуировка вод изодранной одеждой воинственна поводила жалом, просеменила вдоль предплечья и исчезла в теле.
Перед глазами Сергея плыло. Лёгкие разрывали грудь, молоточки стучали в ушах. В толпе обступивших монахов, хоть и сбивая тех с ног, не видел, как с потолка свалился брат и меч рассёк волной весь пол, где сидел Живо. Только Аватар исчез, чтобы встретить противника за спиной.
Меч повернулся к безмятежному Аватару. Потрескавшиеся от давления у потолка капилляры на белке глаз сделали его похожим на вампира из книг про тёмных созданий тьмы и ночи. Добавив багровым глазами отражения внутреннего огня, он оскалился:
— Ну что, старичок. Зажился на свете то? Даже брахманы должны знать своё место в иерархии… что повыше.
— Не мели чепухи, Меченый. Каждый проснувшийся сам для себя определяет время. — Живо сбросил подобие халата, оставшись в одной набедренной повязке. Голубые глаза запылали синим. Плечи хрустнули и руки стали немного длиннее, тело потянулось к потолку. Грудная клетка напряглась и явила миру вторую пару рук и почти тут же третью. В ладонях бледным светом засияла пара мечей, секир и булава. Верхняя левая рука осталась свободной, поднятая на уровне лица.
Совсем мрачное помещение озарилось светом незримых факелов. Брат Скорпиона расплылся в хищнической улыбке:
— Люблю огонь. А ты, многорукий? Кстати, ты же изначально не человек? Выродок гекатахантеров? Валил бы в свой Тартар вместе с родней. Нет же, людьми управлять удобнее.
Губы живы почернели и застыли плотной линией. Лицо засияло белым. Тело покрылось не естественной синевой.
Удары Скорпиона стали вялыми и почти перестали наносить значимый ущерб монахам. Почти не чувствуя рук, в очередной раз мягким блоком ушёл от удара и поднырнув под монаха, щёлкнул того по щеке. Силы почти иссякли. На апперкот и "каменные пальцы" не хватало сил. Ожидал последнего удара в висок и тьму смерти… И какого же было удивление, когда вспыхнувшие факела обозначили раскинутые по помещению тела, корчащиеся в судорогах. Монах, которого коснулся последним, сдирал с лица кожу, словно на неё попал яд.
Сергей застыл, прогоняя мух пред глазами и нелепо взирая на зеленоватые выделения на кончиках пальцев и костяшках.
Белый свет за спиной заставил повернуться. Сергея едва не пробрала дрожь,
когда перед глазами, поигрывая железом, вырос шестирукий бог древности. Возвышаясь на четыре головы над братом с пылающим мечом Славы — но, что странно, не обжигающим его руки! — великий стоял и выслушивал оскорбления Меченого. Это продолжалось недолго. Секиры и мечи поднялись над головою, и Скорпиона сшибло с ног волной отдачи. Меч и Жива сорвались в танец боя с такой скоростью, что тела по помещению раскидало торнадо.
Скорпион, пригибаясь от сильного шквального ветра, что вопреки природе выл внутри помещения, пополз на карачках к Сёме.
"Наступят и не заметят же. Что за жизнь?".
Подтащив к себе бессознательного братишку, Скорпион прислонился к стене и устало наблюдал бой. Скорпион на плече вернулся на место. Орёл, сбитый ветром, как обезумевший камнем врезался в грудь. Тело заныло. Мышцы стали ощущаться раскалёнными прутьями внутри тела. Это калёное железо жгло и зудело укусами тысяч пчёл. Лёгкие срывались в сухой кашель. Кровь на губах засыхала струпьями так быстро, словно он был батареей. Наверное, и был. Любой нормальный человек, прислонивший бы сейчас руку к его лбу, ощутил бы температуру за пределами старого ртутного градусника. Но все эти последствия яда и сверхскоростного боя ничего бы не значили, если бы не сердце, которое начало барахлить гораздо ощутимее, чем до этого. Боль и удары, отдающиеся не только в горле и рёбрах, но гуляющие по всему телу. Гипоталамус видимо сошёл с ума от перегрузок и не спешит снижать температуру тела.
"Значит температура в печени сейчас критическая. Орган не выдержит".
— Что ж, это лучше, чем умереть от алкоголя. Правда, Сёма? Если бы ты не сдался гипнозу потомка эксперимента атлантов, то тоже бы сейчас наблюдал сечу Меченого и бога древности… О, Род, о чём я говорю?
Чёрная и синяя фигура слились, почти не останавливаясь. Воздух резали звуки заточенного железа и пылающих факелов. Дурманящий дым словно источился под их напором. Как если бы они его выжгли. Возможно, солнце именно так и избавляет мир от тумана.
Скорпион сидел у стены с братом на коленях и ощущал себя никем среди ничего. Хотелось глупо смеяться. От боли и нелепости разворачивающихся картин. Хотелось отпустить тело и вырваться за пределы, за закрытую дверь. Ведь ключ вот он, почти весит на шее. И вратам ступеней до этого ключа так же далеко, как рукой до Луны. Эта командировка затягивалась. Всё-таки он ещё совсем человек, раз ощущает эмоции. Двинулся в путь за одним человеком, а повёл за собой целую толпу. Нырнул за камушком, а всколыхнул весь ил, что был на дне. И этот ил только начинал мутить воду.
"Баланс запаздывает с отрицательным или положительным возмездием, Пятнадцать сильных мира сего изжили себя. Действие одного больше не ведёт за собой контрдействие другого. Или я совсем больше ничего не понимаю, или человеческий разум даже с расширенным потоком восприятия реальности не видит каких-то деталей этой картины. И возможно умереть от инфаркта, износив тело скоростями не самый плохой конец. И помимо отсутствия энергии нет даже желания включать регенерацию. Я устал. Творец, как же я устал. Мне нигде нет покоя. Я слеп и глуп. О, Прадед, зачем ты столько на меня возложил?".
Стену храма снесло. Дыры размером с биллиардный стол вдруг возникли в двух концах молитвенной залы. Двое в чёрных шипастых доспехах, смуглый и рыжий, шагнули в провалы одновременно. Ростом и шириной плеч они могли смело поспорить с многоруким. Оба имели по паре рук.
— Ты перешёл грань, Жива, — начал рыжий, плечом разрубая танец боя, как щитом отсекая выпад меча.
— Не вмешивайтесь, Вышень и Крышень! — Тело Меченого запылало наряду с мечом. Он рванул в новую атаку.
— Семья послала нас забрать тебя, — добавил смуглый, словно не услышал слов Меченого. Огромными руками перехватив и приподняв Меченого вместе с занесённым мечом, отнёс его к Скорпиону.
— Нет! Стератель не придёт! Цепи лишились звеньев. Конгломерат не подключён. — Зашлёпали чёрные губы на белом лице Живы.
— Отец сказал — довольно! — повысил голос рыжий и плечом сшиб с ног гекатахантера.
— Сказано тебе, домой! — Добавил смуглый и за ногу встряхнул Живу так, что холодное оружие посыпалось в разные стороны.
— А раз сказано — сделай, — поднял за плечи Аватара рыжий и обхватил голову.
Зелёная вспышка была мгновенной. Жива обмяк и двое похватав его под руки-ноги, понесли в дыру в стене. На прочих людей в помещении больше никто внимания не обратил.
Меченый, перестав пылать, опустил меч и расплылся по полу, блаженно шепча:
— Ну вот, одним геморроем меньше.
— Что это было? — для порядку спросил Скорпион, ощущая, как безразличен стал окружающий мир. После спада боли телу пришёл покой, а сознанию пустота.
— Семейные разборки. Наконец-то последнего забрали, — отмахнулся Меч и добавил. — Больше он не Аватар.
— Почему Аватаром людей стал не человек?
— Человеку некогда заниматься проблемами других, своих вдоволь. Много ты видел среди Сильных людей?
— Ино…
— Младший демон.
— Тосика…
— Воплощённый дух…
— Бодро…
— За заслуги посвящён в полубоги…
— Смута…
— Сын джина…
— Слава.
— Мой сын.
— Так вот почему меч тебя не обжёг… Чёрт, я ещё способен удивляться… Слушай, а ты Гог или Магог?
— Гог.
— А Слава тогда кто?
— Твой племянник.
"Что за странная судьба быть оруженосцем собственного племянника?"
Скорпион, отложив голову Сёмы, закашлялся. На пол полетели сгустки крови.
— У-у-у, братишка, да тебя лечить надо.
— А стоит?
— Теперь стоит.
— А что теперь?
— Ты первый претендент на Аватара.
— Но, я же человек. Может, ты?
"Хотя Рысь тоже вроде бы человек", — мелькнула мысль.
— Я? Люди меня бояться как огня.
— Мне тебя учить, как сдвигать мнение массы в противоположную сторону?
— Мне это всё надоело. Туда-сюда, туда-сюда. Люди не могут с точностью сказать, что было двести лет назад, не то что дальше… — Меченый, кряхтя встал и, протянув меч, обронил. — Пойдём. Мне надо тебе многое рассказать.
Скорпион посмотрел на Сёму. Тот и не думал приходить в чувство.
