Вонда Макинтайр - Путь домой
– Да, сэр, – ответил Кирк. Сейчас не время было спорить, говоря о необходимости самостоятельности и инициативы.
– Джеймс Т. Кирк, суд признаёт Вас виновным.
Джим внутренне содрогнулся, но продолжал стоять неподвижно, с каменным лицом глядя перед собой.
– Далее, суд постановляет понизить Вас в звании. Вы лишаетесь звания, обязанностей и привилегий командного офицера. Трибунал постановляет, что капитану Джеймсу Т. Кирку надлежит немедленно вернуться должности, к исполнению которой он неоднократно проявлял выдающиеся способности – должности капитана звездолёта.
Тишина в зале сменилась оглушительным шумом. Усилием воли Джим сдержал себя, но сердце его пело от изумления, облегчения и безграничного счастья.
– Требую тишины в зале! – воскликнул президент. Медленно, неохотно, зрители повиновались. – Капитан Кирк, Ваш новый корабль ждёт Вас. Вы и Ваши офицеры спасли эту планету от последствий её собственной недальновидности, и мы в вечном долгу перед вами.
– Браво!
Джим узнал голос Джилиан, но тысячи других голосов перекрыли его. В следующий миг он был окружён множеством людей, знакомых и незнакомых; все поздравляли его, каждый хотел непременно пожать ему руку; он выслушивал поздравления, жал руки, но при этом едва ли слышал и замечал их. Взглядом Джим отыскивал своих друзей, увидев Маккоя, заключил его в объятия. Маккой тоже крепко обнял его, затем взял за плечи и заглянул ему в глаза.
– Ты ведь можешь и опротестовать приговор, – сказал он.
При этих словах все опасения Джима насчёт доктора разом вернулись, и секунду он смотрел на него, не в силах вымолвить ни слова. Но тут он заметил улыбку, которую Маккой тщетно пытался сдержать, и рассмеялся – наконец-то, после столь долгого перерыва, его друг вновь стал самим собой.
Проталкиваясь сквозь толпу, они отыскали Скотта, Чехова и Ухуру, обнялись с ними и обменялись рукопожатиями. Зулу стоял безучастно; возможно, сильнее ошеломлённый оправдательным приговором, чем был бы ошеломлён обвинительным, к которому готовил себя.
– Поздравляю, адми… то есть, капитан Кирк, – сказал он.
– На всех можно поздравить, капитан Зулу, – сказал Джим. Он хотел добавить что-то ещё, но толпа разъединила их.
В Сан-Франциско двадцатого века Джэви и Бен спустились по изрезанному террасами склону и направились к мусоровозу. Что бы ни случилось, работу надо было закончить.
– Мне очень жаль, Джэви, – сказал Бен. – Я должен был послушать тебя. Может, мы тогда успели бы увидеть, что выжгло этот круг.
– Я видел, – ответил Джэви. – По крайней мере, я видел его тень.
– Я хочу сказать, если бы мы успели это увидеть, то могли бы показать другим. Какому-нибудь репортёру, например, и, может, нас вставили бы в книгу, или пригласили бы на программу Джонни Карсона.[6] – Лицо Бена прояснилось. – Может, если мы покажем им выгоревшее место…
– Если мы покажем выгоревшее место, нас арестуют за поджог. Или сочтут ненормальными, – сказал Джэви. – И, может, будут правы. У нас нет никаких доказательств. Только выжженный участок и тень.
– Мне очень жаль, – произнёс Бен упавшим голосом.
– Да ладно, Бен, всё в порядке, правда.
– На твоём месте я бы страшно злился.
– Может, я бы и разозлился, – сказал Джэви, – если бы… – Он заколебался, не желая произносить этого вслух, прежде чем не будет уверен, что это правда.
– Что?
В конце концов, почему бы и не сказать Бену. До сих пор это всегда срабатывало.
Джэви улыбнулся.
– Кажется, теперь я знаю, как закончить свой роман, – сказал он.
Агент ФБР сложил вместе все доклады, взглянул на них, и пожалел, что свет в комнате не настолько яркий, чтобы можно было надеть тёмные очки.
С таки же успехом я могу вообразить себя Бондом, подумал он. Этому поверили бы разве что в какой-нибудь книге про шпионов. Мой босс уж точно не поверит, а напарник скажет, что я слишком часто общаюсь с Гаммой.
«Даже я этому не верю, – пробормотал он вслух. – Не верю даже тому, что сам видел». Данные радаров, полученные из Сан-Франциско и Нома, отнюдь не способствовали улучшению его настроения.
Может, когда я положу доклад в папку, он потеряется, подумал он. Иногда материалы теряются. Прежде, чем кто-нибудь успеет его прочитать. Если повезёт…
Но он верил в законы Мерфи сильнее, чем в везение. Он решил, что сам положит доклад в надлежащее место.
В циркулярную папку.
Наконец, толпа в зале заседаний Совета Федерации рассеялась. Кирк чувствовал себя, как выжатый лимон. Он оглянулся в поисках пути к бегству и очутился лицом к лицу с Джилиан Тейлор.
– Поздравляю! – воскликнула она. – Кирк, я просто на седьмом небе от счастья! – Она быстро поцеловала его. – Мне надо спешить. Пока, Кирк. И спасибо. – И Джилиан заторопилась к выходу.
– Эй! – закричал Джим. – Куда ты?
– Тебя ждёт твой корабль, а меня – мой. Научно-исследовательское судно направляется на Меркурий – нанять там ныряльщиков, чтобы помогать китам. Может, когда мы встретимся в следующий раз, я буду уметь дышать под водой! – Она широко улыбнулась – впервые за всё время, что Кирк знал её, совершенно счастливая. – Мне ещё предстоит много учиться, чтобы нагнать триста лет.
Хотя и радуясь за неё, Кирк всё же ощутил невольное разочарование.
– Значит, это прощание? – спросил он.
– Почему обязательно прощание? – удивилась она.
– Я… как это говорили в твоём веке? Я даже не знаю твой телефон. Как мне тебя найти?
– Не волнуйся, я сама тебя найду. – Джилиан подняла руку в прощальном жесте. – До встречи где-нибудь в Галактике! – И она заторопилась прочь.
Не прощание, а всего лишь «пока», сказал себе Джим. Он проводил её взглядом и с улыбкой покачал головой.
В дальнем углу Спок выжидал, пока разойдутся последние зрители. Ему хотелось уйти куда-нибудь, но идти на этой планете ему было некуда. Теперь Спок знал – неважно, вспомнил ли он это из прошлой жизни, или усвоил заново – что никогда не чувствовал себя дома ни на Земле, ни на Вулкане. Да и вообще ни на одной планете. Только в космосе.
К нему подошёл Сарек – высокий, исполненный достоинства, невозмутимый.
– Отец, – произнёс Спок.
– Я отправляюсь на Вулкан через час, – сказал Сарек. – Я хочу проститься с тобой.
– Очень любезно с твоей стороны позаботиться об этом.
– Никакой заботы. Ты мой сын. – Он остановился, подавляя мгновенную слабость, и добавил: – Кроме того, я хотел сказать тебе, что твои действия в этой критической ситуации произвели на меня большое впечатление.
– Очень любезно с твоей стороны, отец, – повторил Спок, и снова Сарек не нашёлся, что ответить на это обвинение в любезности.
– Я возражал против твоего поступления на службу в Звёздный Флот, – сказал Сарек. – Возможно, моё суждение было ошибочным.
Спок поднял бровь. Он не мог припомнить, чтобы отец когда-либо признавался в совершённой ошибке – да и когда-либо совершал ошибку.
– Твои сослуживцы – весьма достойные люди, – продолжал Сарек.
– Они мои друзья, – сказал Спок.
– Да. Да, конечно. – Это был тон принятия и начала понимания. – Спок, ты хочешь что-нибудь передать матери?
Спок немного подумал.
– Да. Пожалуйста, передай ей, что я… чувствую себя прекрасно.
Оставив отца несколько удивлённым, Спок пересёк зал и подошёл к Кирку и остальным.
– Идёте с нами, мистер Спок? – спросил Кирк.
– Разумеется, капитан, – отвечал Спок. – А разве Вы думали иначе?
– Последние несколько дней я уже не знал, что и думать.
– Сарек похвально отозвался о Вас, – сообщил Спок.
– В самом деле? Что же он сказал?
– Он сказал, что Вы весьма достойный человек.
На лице Кирка выразилось замешательство, но он тотчас ответил:
– Сарек становится экспансивным. Странно, что такого я мог сделать, чтобы после стольких лет он пришёл к такому выводу.
Спок удивился, что капитан Кирк не понимает.
– Капитан – Джим! – протестующее произнёс он, но тут заметил, что капитан улыбается. Медленно, чопорно он произнёс: – Понятия не имею.
Джим Кирк рассмеялся.
В ангаре космодока шаттл облетал звездолёты в поисках нужного. Экипаж «Энтерпрайза» оглядывал корабли, стараясь отыскать среди них свой.
Они миновали «Саратогу», доставленную на буксире для осмотра и ремонта. Её капитан – кажется, Александра, припомнил Джим – сумела спасти свою команду, погрузив её в стазис прежде, чем система жизнеобеспечения отказала окончательно.
– Бюрократический менталитет – одна из констант Вселенной, – сказал Маккой. – Похоже, нам дали грузовой корабль.
Джим ничего не ответил и лишь покрепче сжал в руке плотный конверт. Внутри находился не компьютерный чип, а письменный приказ, и лишь по одному этому Джим догадывался, что приказ этот весьма и весьма необычен. Но ему запрещено было взламывать печать Звёздного Флота, пока он не примет свой новый корабль и не выведет его за пределы Солнечной системы.
