Ник Кайм - Падение Дамноса
— Командующий Зонн, — отдал честь Летцгер, завидев его. Оголенные руки сержанта были покрыты жесткими черными волосами, которые, впрочем, не могли скрыть гвардейские татуировки. Обрезанные перчатки открывали перемазанные в масле пальцы, но это не остановило Аданара от рукопожатия после ответного салюта.
Он оценивающе осмотрел орудие.
— Как она?
«Длань Хель» была поистине колоссальной пушкой. Из-за огромных размеров ее пришлось сооружать у самого основания стены, а в ее опоры встроили чертову уйму различных компенсаторов, охлаждающих механизмов и гасителей отдачи. Гигантский, похожий на опрокинутую колонну ствол был разделен на пять сегментов. Для стрельбы из этого орудия требовался экипаж из шести человек, еще трое — для поворота ствола. Орудийная платформа была настолько большой, что на ней запросто могла уместиться добрая половина взвода Гвардии Ковчега. Многочисленные отметки об убийствах сбегали вниз по стволу, служа одновременно и предметом гордости, и подтверждением готовности Летцгера мстить проклятым тварям, что вторглись в его родной мир и убивали его друзей.
Согласно классификации Адептус Механикус такие установки назывались «Ординатусами». Конкретно эту воззвал к жизни Карнак, но техножрец больше не мог исполнять предписанные культом Бога-Машины ритуалы — он погиб в первые дни вторжения. Сам факт того, что «Длань Хель» продолжала стрелять безо всяких сбоев или отказов, был ярким свидетельством стойкости ее машинного духа, и не проходило ни дня, чтобы Летцгер не благодарил его за это.
— Все еще работает, сэр. Перерыв в бомбежках дал нам время на кое-какой ремонт по мелочи. — Летцгер кивнул в сторону обслуживающей бригады, забравшейся на середину ствола и закреплявшей металлические пластины, и сервиторов, сваривавших вместе детали конструкции. — Она держится.
В воздухе стоял резкий запах озона — Аданар чувствовал его на языке, он противно щипал ноздри. Но этот запах был лучше, чем зловоние смерти.
— А как щит?
Летцгер глубоко вдохнул. Ему определенно нравился этот едкий привкус во рту.
— По-прежнему выжигает волосы у меня в носу, командующий, — улыбнулся артиллерист, и все его лицо сморщилось, словно старая тряпка. При движении мышц кустистая щетина на его щеках начинала смешно топорщиться. Красавцем Летцгер никогда не был.
Ввиду своей величины и исключительной важности орудия вроде «Длани Хель» были оснащены пустотными щитами. Подобные меры обычно использовались только для богомашин-титанов, но некоторые стационарные установки вроде оборонительных лазеров или крупнокалиберных пушек также обладали ими, а «Длань Хель» с ее колоссальной массой и разрушительной силой вполне можно было отнести к этой категории. Именно благодаря пустотному щиту некронские пушки не превратили ее в металлолом еще несколько месяцев назад.
— Пришли оценить вид, не так ли? — поинтересовался Летцгер.
Только магнокли могли пробиться сквозь такой туман, но воспользоваться оптикой «Длани Хель» было все равно что посмотреть глазами бога.
— Только если это не помешает вашей работе.
Летцгер широким жестом указал на машину за своей спиной:
— Милости прошу, сэр. Ее взгляд не затуманит пелена смерти.
Хьюмис слегка замешкался при словах мастера-артиллериста, Аданар же позволил себе мимолетную улыбку — прагматизм Летцгера был куда предпочтительнее отчаянной надежды большинства его офицеров. И гораздо честнее.
Взобравшись на платформу и поклонившись отдавшему ему честь экипажу, Аданар занял место в кресле наводчика и прильнул к прицелу «Длани Хель».
Неудивительно, что перекрестие смотрело в сторону Холмов Танатоса, места расположения артиллерии некронов. Виднелись следы попаданий, и Аданар чувствовал, что любимой девочке Летцгера такое соревнование по нраву. Арки пилонов и тяжелые гаусс-пушки уродовали линию горизонта. Несколько лет назад, когда его семья еще была жива, Аданар сам проходил обучение в Холмах Танатоса. Его казарма располагалась в старом перерабатывающем заводе. Теперь все это превратилось в руины, оставив очередной жуткий шрам на поверхности мира.
«Столь многое уже безвозвратно кануло в Лету... »
Он, сощурившись, аккуратно всматривался в прицельные линзы, стараясь не сбить никакие из заданных мастером настроек. Аданар не мог сказать, почему артиллерия некронов прекратила огонь, но зато увидел какое-то движение на западе, на самом краю обозримого сектора. Он обернулся к Летцгеру.
— Там что-то есть.
Летцгер вернул отчеты старшему инженеру и, опустившись в соседнее кресло, посмотрел в оптику.
— Восемнадцать градусов на запад, — прокричал он в вокс. В нескольких метрах над ним трое рабочих повернули ствол точно согласно приказу.
Летцгер подрегулировал линзы, стараясь поймать фокус.
— Умные, засранцы.
У Аданара перед глазами стоял тот же самый вид, но он никак не мог понять, что именно там высмотрел артиллерист.
— Видите линию холмов? — спросил Летцгер.
Аданар кивнул.
— Следите за вершинами.
Зонн так и поступил, но, даже несмотря на мощность оптики «Длани Хель», рассмотреть детали было довольно затруднительно. Он что-то видел раньше и постарался сосредоточиться на этом. Глаза его сузились, а губы растянулись в улыбке.
— Они движутся.
— Да, и, между прочим, это не вершины холмов.
— Пирамиды некронов, — провозгласил Аданар.
— Пытаются укрыться там. Полагают, что, раз обстрел закончился, мы расслабились.
— Как думаешь, насколько они близко?
Летцгер, сверившись с показаниями приборов, провел некоторые вычисления, попутно раскурив сигару и самозабвенно затягиваясь дымом.
— Слишком близко. — Он принялся раздавать приказы подчиненным, выкрикивая данные по координатам, люди же с энтузиазмом бросились их выполнять. Летцгер выскочил из кресла наводчика и посмотрел на Аданара.
— Вы должны безотлагательно покинуть платформу, сэр, — как можно более вежливо произнес он.
Аданар в ответ отсалютовал мастеру и вместе с Хьюмисом удалился. Они двинулись вниз по стене, когда командующий заметил кое-что еще, что мгновенно всколыхнуло в нем волну недовольства.
— А что он делает здесь?
Хьюмис сразу не уловил, в чем дело. Аданару пришлось ткнуть пальцем, чтобы капрал понял.
На стене стоял Ранкорт, стража держалась позади него. Казалось, он пытается вдохновить людей, но вместо этого он лишь вызывал настороженные взгляды и озадаченные приветствия.
Аданар обозленно насупился и требовательно выставил Руку.
— Вызови мне по воксу Кадора, сейчас же!
Сержант Кадор старался говорить тихо — исполняющий обязанности губернатора находился всего в нескольких шага от него, и перебивать его не хотелось.
— Он настоял, сэр. Думаю, он хотел внести свой вклад в сплочение людей.
От донесшегося с той стороны потока брани Кадора передернуло.
— Да, сэр, я понял.
Хоть командующий Зонн и находился на другой стороне укреплений, сержант видел его возмущенные жесты руками. Тот был просто в бешенстве.
— Сделаю это немедленно.
Связь резко оборвалась, и Кадор отдал ракушку вокс-приемника обратно офицеру связи. Его лицо стало суровым, подобно лютым дамносским холодам.
— Привести сюда губернатора Ранкорта, живо.
— Не бывать тому, чтобы лорд-губернатор Зеф Ранкорт сидел сложа руки, глядя на страдания своего народа!
Кадор подумал, что в этой мантии губернатор выглядит нарочито официальным, а единственная причина, по которой он высунулся из своего убежища, — страх перед тем, что на него обвалится потолок. Услышав о смерти капрала Бессека, он совсем помешался на этом.
— Командующий Зонн приказал мне сопроводить вас со стены, сэр.
Ранкорт искренне удивился, если не сказать — оторопел.
— Но кто тогда вдохновит людей?
— Командующий заверил меня, что они и так достаточно подготовлены, сэр.
— Да, конечно...
Взгляд губернатора скакнул к восточным воротам.
— Верфи Крастии, — проговорил он, — они ведь недалеко отсюда. Воспользовавшись паузой в обстрелах, мы можем начать эвакуацию.
— Согласно приказу командующего Зонна никто не должен покидать пределы города.
Ранкорт вновь уставился на Кадора. В его глазах сверкали заговорщические искорки.
— Но ведь небольшую группу, вышедшую из ворот, скорее всего, никто не заметит.
Лицо сержанта оставалось каменным.
— Что вы предлагаете, сэр?
— Ничего особого. Просто я уверен, что деятельный офицер может быть достойно вознагражден за то, что спас имперского чиновника от смертельной опасности.
Кадор подошел ближе во избежание любых недопониманий. От жалкого зрелища, которое представлял собой губернатор, хотелось сжать кулаки.
