Бен Каунтер - Битва за бездну
— Все ко мне! — громко скомандовал Цест. — Во имя Жиллимана, объединим усилия!
Не колеблясь ни мгновения, Ультрамарины развернулись к одному из чудовищ. Хищник варпа не ожидал такого натиска и был застигнут врасплох. Несмотря на отчаянные попытки ускользнуть из-под обстрела, монстр был изрешечен болтерными снарядами. Струя плазмы обожгла ему бок, а точный выстрел Цеста поразил в глаз. Жуткое порождение варпа испустило протяжный вой и пропало, выброшенное из реального пространства «Гневного». Однако до победы было еще далеко. Второе чудовище, неожиданно получившее подкрепление из трех своих сородичей, почти вплотную приблизилось к позиции Ультрамаринов.
Цест и его боевые братья одновременно развернулись и, выкрикнув боевой клич, приготовились дорого продать свои жизни.
Но ни потоков крови, ни хруста ломаемых костей не последовало. Чудовища приготовились поглотить Астартес и уже разинули пасти, как вдруг их окатил поток обжигающего красного света, вырвавшийся из коридора. Порождения варпа отпрянули, сморщились и даже безуспешно попытались подняться в воздух, но свет настигал их повсюду.
— Мерзкие твари! — раздался за спиной Цеста властный голос. — Возвращайтесь обратно в бездну, покиньте этот мир!
Цест прикрыл глаза от ослепительного сияния и увидел, что к ним идет Мхотеп. Все его тело было окутано голубоватой аурой психической энергии, а в вытянутой руке он нес золотое копье.
— А теперь — ложись! — крикнул Мхотеп, и Ультрамарины, грохнув керамитом, бросились на пол.
Копье божественной молнией пролетело над их головами и пронзило ближайшее из чудовищ варпа, пройдя насквозь через его бок и забрызгав палубу темно-серой кровью.
Предсмертный крик потряс палубу и отозвался звоном в металлических опорах. А потом чудовище исчезло, оставив после себя лишь отвратительный едкий запах.
Его сородичи стали наступать на Мхотепа, принюхиваясь к энергии, которую он излучал, но Цест и его товарищи, стоя на коленях, отогнали их дружным залпом.
— Ослепляйте их! — крикнул Мхотеп и поймал копье, вернувшееся к его перчатке, словно к магниту.
Ультрамарины повиновались и стали целиться в темные злобные сферы, служившие чудовищам глазами. После прицельного залпа ангар снова наполнился воем, а Мхотеп опять метнул копье, и второе чудовище исчезло, вернувшись в Имматериум.
Последний хищник попытался спастись, изменив форму. Он вырастил новые глаза, потом из того места, где, по предположению Цеста, у него была голова, появилось множество щупалец, и они мгновенно превратились в крепкие лапы с острыми когтями. Изо рта высунулись змеевидные языки.
Но ударил новый залп, и от порождения варпа на палубе осталась лишь лужа серой тягучей жидкости.
Грохот стрельбы и отчаянные вопли сменились необычной звенящей тишиной. Прекратились вспышки выстрелов, создающие стробоскопический эффект, и зрение сфокусировалось, так что стали отчетливо видны красные огни тревожных сигналов.
Цест окинул взглядом свой отряд. Тяжелораненый Амрикс был все еще жив. А вот служба Лаэрада и Морара закончилась — их последние мгновения были омыты кровью и болью. Остальные уцелели. Сафракс подтвердил это слабым кивком.
Цест еще тяжело дышал, но уже ощущал, как в душе поднимается радость победы, хоть и омраченная гибелью товарищей. Он обернулся к Мхотепу.
Сын Магнуса, лишенный сияния, покачнулся.
— Они ушли, — выдохнул он и тяжело рухнул на палубу.
13
НАСЛЕДИЕ ЛОРГАРА
ПРЕДЛОЖЕНИЕ
ДУЭЛЬ ЧЕСТИ
По мере углубления в недра «Яростной бездны» окружающий мир казался Скраалу все более странным. Своими размерами корабль мог сравниться с настоящим городом, и, как во всяком городе, здесь имелись потаенные уголки и достопримечательности, красивые прямые магистрали и мрачные задворки.
В целом корабль, недавно отправленный в первое странствие, казался очень старым. Составляющие его узлы так долго создавались и настраивались в кузницах Марса, что обзавелись собственной историей задолго до окончания постройки, не говоря уж о запуске. Кроме того, судно обладало собственной неощутимой жизнью, которая угадывалась и в стальных стенах, и в бесконечных переходах, опутывая все конструкции, словно осенняя паутина.
Скраал, держа перед собой цепной топор, прошел под поддерживающей балкой и заметил клеймо корабельных механикумов, обведенное двойной звездой. Открывшийся перед Пожирателем Миров проход был похож на настоящую улицу преуспевающего города-улья. Низкий потолок поддерживался кариатидами и колоннами, ряды хижин, возможно служивших временным пристанищем для рабочих-строителей, давно опустели и обветшали, забытые между двумя генераторными отсеками. Корабль был чудовищно огромным.
По пути Пожирателю Миров встречались залы, предназначенные, по его мнению, для поклонения, — с алтарями и книгами, содержавшими Слово Лоргара. В просторном крытом амфитеатре был выстроен храм из камня в сочетании с красной сталью, его портик с колоннами и резным фронтоном создавал впечатление средневековья. Широкое крыльцо освещалось фиолетовыми огоньками свечей. Скраалу показалось, что внутри он заметил какое-то движение, и потому он решил обойти это здание.
Пожирателю Миров некогда было отвлекаться. Охранники «Яростной бездны» наверняка не прекратили охотиться за ним, и, каким бы огромным ни был этот корабль, невозможно прятаться до бесконечности. Мелта-бомбы и крак-гранаты при движении постукивали о его доспехи, напоминая о необходимости использовать их по назначению.
В какое-то мгновение, стараясь хотя бы отчасти определить нужное направление, Скраал вспомнил об Антиге.
Ультрамарины считали себя философами, или лидерами, или членами господствующего класса Галактики. Они не признавали целеустремленности, которая одна могла решить исход сражения, как верили в его Легионе. Ультрамаринов больше заботило создание собственной империи вокруг Макрейджа. Тем не менее Антиг продемонстрировал свой боевой дух, сражаясь и погибнув в логове врага, движимый стремлением добраться до цели.
Скраал постоял минуту, вспоминая его славные подвиги, и поклялся отомстить.
Вскоре дорогу ему преградили высокие двойные лакированные двери из черного резного дерева. Скраал не пожелал отступать, несмотря на то, что уже повидал на «Яростной бездне». Вместо этого, он приоткрыл одну створку. Внутри было светло, но стояла полная тишина, и Пожиратель Миров вошел в длинный зал с низкими потолками. Перед ним оказалась целая галерея артефактов. Стены закрывали гобелены, рассказывающие о подвигах и истории Легиона Несущих Слово. Скраал увидел комету, падающую на поверхность Колхиды, и золотого младенца, оставшегося на месте взрыва. Он увидел храмы, чьи шпили терялись в красноватых облаках, и цепочки пилигримов, тянувшиеся до самого горизонта. Это был мир, отмеченный трагедией, позолота его дворцов и соборов сильно потускнела, и у каждой статуи основателей династий недоставало то руки, то глаза. И вот в самом центре этого умирающего мира появился дымящийся кратер, отметивший прибытие спасителя.
Весь потолок занимала одна единственная фреска, изображавшая покорение Колхиды Лоргаром. Здесь был и развращенный город, очищенный примархом, от которого исходило сияние разума и власти, и склонившиеся перед ним толпы проповедников и пророков. А вокруг солдаты складывали оружие к ногам Лоргара и собирались ликующие толпы простого народа. В дальнем конце Колхида представала уже в новом блеске, а Лоргар, герой и ученый, излагал ее обитателям свою историю и философию. В финальной сцене фрески отображалась картина, уже знакомая Скраалу. Пришедший Император отыскал Лоргара, как отыскал и Ангрона на забытой всеми родной планете Пожирателей Миров.
После гобеленов, фресок и картин шли завоеванные трофеи, разложенные на постаментах и даже свисающие с потолка. Скраал не стал их разглядывать и двинулся дальше.
— Ты заглянул в самую душу Легиона, брат, — неожиданно прогудел в галерее голос из вокс-транслятора.
Скраал прижался спиной к стене, где нарисованный Лоргар в колхидском амфитеатре беседовал с группой старейшин.
— Я адмирал Задкиил, Несущий Слово, — продолжал голос, тогда как Скраал хранил молчание, — и ты находишься на моем корабле.
— Проклятый изменник, неужели весь твой Легион скрывается за словами? — огрызнулся Скраал, не в силах больше сдерживать свой гнев.
— Какое интересное замечание, Пожиратель Миров, — сказал Задкиил, не придавая значения оскорбительному выпаду. — Ты обвиняешь нас в измене, но мы всегда были верны своему примарху.
— Значит, твой повелитель тоже изменник, — проворчал Скраал.
Он тщательно осмотрел все темные углы в поисках малейшего движения, любого намека на засаду.
