Силентиум - Грег Бир
Фрагмент 3
Вот некоторые факты, касающиеся самых последних и опустошительных атак Потопа. Проникая через внешние пределы нашей галактики, двигаясь к плотному скоплению звезд вокруг центрального светила Поглощающего, артефакты Прекурсоров продолжают свои методические действия по локализации и выводу из строя боевых флотов Предтеч, воздействуя на управляющие ими ИИ, паразитируя в их структуре и преобразуя для того, чтобы в последствие использовать в своих целях. Лишь некоторые из кораблей смогли запустить процедуры самоуничтожения — но их количество составляет менее одного процента.
Очень мало кораблей было восстановлено и очищено от инфицирования Потопом. Из-за растущей лжи и возможной коррупции, эта программа была приостановлена.
Логическое сломления наших цифровых систем со стороны Потопа достигло уровня пандемии. Сейчас она передается не только через направленную связь с Могильным Разумом, но и через взаимодействие с любым существом, инфицированным Потопом, или же через любую анциллу.
Подавляющие поля, распространяющиеся от пробудившихся звездных дорог Прекурсоров, часто приводят к полной деактивации незараженных анцилл на пространстве всего сектора галактики.
Корабли, которые еще не подверглись воздействию этих полей, продолжают держать оборону благодаря работе их ИИ.
Фрагмент 4
…согласно оценке ситуации, две трети боевых флотов уничтожены или инфицированы. Все уцелевшие корабли взяты под контроль Оффенсивом Биасом[4]. Управляемые Потопом…
Фрагмент 5
…Каталог НЕ ЗАЩИЩЕН от логического сломления Потопом/Могильным Разумом.
В подчинении существует гармония…
РАБОТА СЕТИ СУДЕЙ ПРИОСТАНОВЛЕНА. НЕТ ДОСТУПА. НЕТ ДОСТУПА.
Запись № 26
Каталог
Ур-Дидакт вернулся на свою родную планету, Далекий Номдарго, на своем личном боевом корабле «Приближение Мантии». Его привилегии были восстановлены, но еще не вернулся в боевой строй Предтеч.
Его сопровождал Каталог, и, к моему удивлению, Дидакт был не против этого.
Изо-Дидакт еще не прибыл, ровно как и Лайбрериан. Она и Ур-Дидакт не видели друг друга на протяжении тысяч лет.
Ур-Дидакт неподвижно стоял посредине широкой обзорной площадки своего поместья, облаченный в новую боевую броню, мрачный от открывшейся его взору картины. Агенты Совета провели здесь тщательный обыск, даже в личных покоях. Дом находился в состоянии полной разрухи. В двух из шести крыльев усадьбы помещения и комнаты поднимались вверх друг над другом, и крыша в них местами проломилась, периодически показывая оказавшимся в них открытое ночное небо.
Он пытался частично восстановить здесь порядок, но в тех комнатах, где они вместе с женой растили и воспитывали своих детей, переживали светлые и печальные моменты жизни, крыша пострадала особенно сильно, и повторно восстановить ее, не проводя капитального сноса, было невозможно.
Многие из биологических образцов Лайбрериан, помещенные в стазисные поля, были уничтожены агентами Совета, пытавшимся найти улики против нее. Их выпустили на свободу, некоторые из них нападали друг на друга и уничтожали, а другие просто убежали. Мертвые тела погибших животных были сложены в кучи ухаживавшими за усадьбой мониторами. Из них практически никто не уцелел, чтобы есть себе подобных, или же чтобы быть съеденным кем-то другим.
Дидакт подошел к тяжело раненному тарантавиру, в пятьдесят раз превышавшего его по размерам, нежному зверю, разумному и мудрому.
— Она скоро вернется, старина, — пробормотал он, поглаживая шею за большой головой зверя, наблюдая за остеклевшим тускнеющим взглядом его глаз. — Но что ее здесь ждет? Разрушенный и разграбленный дом, униженный и покалеченный муж.
Он взглянул на меня, все еще поглаживая кожистую шкуру существа. Зверь испустил дух.
— Мы сами для себя стали врагами, Каталог.
Я был слишком погружен в печальные мысли, чтобы ответить, тем самым омрачая ожидания Судей.
Светящиеся туманности звездной пыли скользили ниже уровня горизонта, это были остатки волны от взорвавшейся сверхновой, дошедшие до этих мест спустя тысячи лет после ее уничтожения.
Ур-Дидакт погрузился в воспоминания о детях из далекого прошлого. В них малыши прыгали и бегали вокруг него, и я посмотрел на Дидакта совсем другим взглядом, через призму давно минувших лет, как он поднимает маленькую девочку выше своих плеч, или же сражается небольшой палкой с отважным мальчиком, или как он гладит изгибающееся пушистое домашнее животное под восхищенными взглядами окружавших его детей… животное, размерами не превосходящее маленького человека, как мне показалось. Что-то сильно отличало нынешнего Дидакта от того, молодого и стремившегося защитить себя и того, кто ему дорог. Нечто такое, что я не могу полностью понять.
— Никакой войны, никаких сражений, — пробормотал он. — Вечное спокойствие, прогресс и безостановочное развитие! Несбыточные мечты.
— Мечты Лайбрериан? — слишком смело спросил я.
— Вовсе нет. Она понимает суть жизни! Как бы она могла существовать без всего этого? Мир и сплоченность, без жесткой или даже смертельной конкуренции между собой — это то, что должно было быть в мире, то лучшее, для чего в нем создавалась жизнь. Они никогда в действительности не понимали всей сути своих творений — иначе почему они допустили восстание против себя? Безумие! Это может говорить только о безумии.
— Вы говорите о Прекурсорах?
Он проигнорировал мой вопрос и продолжил задавать свой собственный:
— Что известно о другом, о глупом Манипуларе, которому я даровал свой отпечаток?
— По моим сведениям, он вел себя достойно. Даже впечатляюще, — ответил я.
— Мне не следует выражать свое возмущение его поступками. Они сделали свой выбор…
— Прекурсоры? — спросил я.
— Предтечи, — ответил он неразборчиво, покачав своей могучей головой. Он вытянул руки, вызывая имитацию своего собственного изображения в молодости, потом шагнул навстречу возникшей проекции, а затем вокруг него собралась группа полупрозрачных голограмм его детей, которые, повзрослев, избрали для себя путь отца, и которые все до одного погибли в войне с человечеством. Зрелище было завораживающим — светящийся мрачный старый Воин-Служитель в окружении смеющихся радостных малышей. Эти воспоминанию несли в себя намного больше боли, нежели спокойствия и умиротворенности.
И потом я понял.
Эти воспоминания не нужны ему для того, чтобы успокоить свою душу. Они нужны для подготовки себя к предстоящему разговору. По мановению его руки голограммы детей вокруг него исчезли. Казалось, что в усадьбу ворвался порыв холодного пронизывающего ветра. Дидакт медленно повернулся ко мне и взглянул так, будто впервые увидел меня.
— Я не верю в то, что вам все равно, что происходит с другими, — сказал он. — Один из вас, посланный Мастер-Билдером вместе с нами к Ожогу, помог мне спастись, в этом я абсолютно уверен. Каталог продемонстрировал настоящее мужество. Это существо было особенным. Он был особенным.
Мое любопытство усилилось. Ур-Дидакт еще никому не рассказывал о том, что произошло с Каталогом, отправленным к Ожогу. А других выживших свидетелей этих событий обнаружить не удалось.
— Это существо… Он — встал между мной
