Аарон Дембски-Боуден - Предатель
Ангрон снова перевел взгляд на Лоргара. В уголке его рта виднелась нитка слюны.
— Просто сотвори свое проклятое заклинание, — сказал он брату. — Окутай Ультрамар хаосом, который обещал. Расширь шторм и хватит этого дурацкого колдовства.
Лоргар вздрогнул.
— Ангрон, если ты еще раз произнесешь в моем присутствии слова «заклинание» или «колдовство», я буду вынужден убить тебя за непростительное невежество. Мы занимаемся метафизикой, на которую опирается реальность — самыми основами творения — а не ужимками глупцов, которые достают монетки у детей из-за ушей.
Примарх Пожирателей Миров выдернул книгу с ближайшей полки и перелистнул страницы, не прочитав ни слова.
— Мы занимаемся дурацкой мистикой, — категорично заявил он.
Было видно, что Лоргар раздраженно улыбнулся под капюшоном.
— Слушай и учись.
Он произнес одно-единственное слово, чуть громче шепота, но оно сбило Ангрона и остальных с ног ураганным порывом ветра. Три книжных полки взорвались, буквально разлетевшись на куски шквалом расщепленной древесины и измельченного в пыль пергамента. Кхарн сумел прервать скользящее падение, зацепившись кончиками пальцев за щель между двумя мраморными плитами пола. Аргел Тал и Ангрон пролетели мимо него, их скребущие о кремовый камень доспехи рассыпали искры.
Ветер из ниоткуда исчез так же внезапно, как и появился. Кхарн первым поднялся на ноги.
— Я… я знаю этот язык, — сказал он Лоргару.
— Сомневаюсь, Кхарн, — с неожиданной вежливостью отозвался примарх.
— На нем говорил Аргел Тал, — произнес Кхарн. — На Арматуре.
— Аа. Тогда тебе кое-что известно о его силе, — Лоргар подождал, пока брат и его сын не вернутся к ним с другого конца помещения. — Вот что я имею в виду, брат мой. Реальность подчиняется определенным законам. Гравитация. Электромагнитная сила. Ядерные взаимодействия. Причина и следствие. Если я сделаю вдох, мое тело преобразует воздух в жизненную энергию, если только я не буду слишком слаб или болен для продолжения процесса. Существуют миллоны законов, которые ведомы лишь наиболее просвещенным. Магнус знает гораздо больше, чем даже я, однако я изучил достаточно. Это не колдовство, — он буквально насмехался над словом. — Это манипуляция безграничным потенциалом, который является источником всех реальностей. Смешение компонентов из вселенной плоти и крови и божественного царства чистого эфира и чувств.
Ангрон несколько секунд молчал. На его жестоком лице читалась озадаченность.
— Этот шум, который ты издал, — в конце концов, сказал он. — Это «слово». Что это было?
— Лучше будет, если я не стану его повторять, — с сардонической улыбкой произнес Лоргар. — Я только что уничтожил чрезвычайно ценные книги, и мне не хотелось бы потерять еще больше их.
При виде выражения на лице брата улыбка Лоргара стала более искренней.
— Некоторые слова и звуки сотрясают основы реальности. К примеру, образ и звучание ста одного слепца, которые задыхаются и судорожно хватают воздух, пока одновременно тонут, являются именем конкретного мелкого демонического принца. Если сжать этот шум и его смысл в один звук, то его может оказаться достаточно, чтобы привлечь внимание данной сущности и облегчить ее призыв. Только что произнесенное мной слово… такое же. Я вижу в твоих глазах вопрос, и да — я могу обучить тебя этому языку.
— Так вот как вы исцелились, — непроизвольно вырвалось у Кхарна.
Лоргар кивнул, не откидывая капюшона.
— Да. Однако боль была неописуема. Будь я смертным в обычном понимании этого слова, меня бы убила сама попытка. Срастить кожу и плоть мышц в принципе несложно, но за все приходится платить.
Лоргар забрал у Ангрона том и поставил его на одну из уцелевших полок.
— Сейчас нас прервут.
Громадные двойные двери раскрылись, и все обернулись. Вошедший носил пепельно-черное облачение капелланов XVII Легиона и держал в руке серебристый крозиус. Шлем покоился на сгибе второй руки, не скрывая сурового и образованного лица. Без шлема воин не смог полностью скрыть удивления, кода увидел, кто стоит рядом с его примархом.
— Мой господин, — произнес новоприбывший, низко поклонившись Лоргару.
— Эреб, — поманил его Лоргар. — Страдания солнца Калта и миллионов погибших на поверхности самой планеты разносятся по варпу. Тайная песнь возвестила о твоих деяниях.
— Я польщен, повелитель, — Эреб почтительно поклонился Ангрону. Кхарн с Аргелом Талом удостоились взгляда и кивка. — Калт превзошел все ожидания.
Лоргар едва заметно улыбнулся, обнажив узкий полумесяц белых, словно фарфор, зубов.
— Превзошел все ожидания? В самом деле? Позволь же спросить, почему в таком случае мелодия варпа не поет об этом результате?
Строгий взгляд Эреба метнулся на прочих собравшихся у примарха.
— Нам нужно поговорить, повелитель.
— Мы и так говорим, Эреб.
Вновь мимолетный взгляд.
— Наедине, сир. Тема нашего разговора может не предназначаться для… непосвященных.
Лоргар улыбнулся со всей покровительственностью и терпением, на которые когда-либо было способно живое существо.
— Просто говори, Первый капеллан.
Это заметили все. Миг, когда Эреб вытянулся и насторожился, ощутив, что что-то идет не так. Ангрон ухмыльнулся при виде дискомфорта воина-жреца. Кхарн и Аргел Тал хранили непоколебимое молчание.
— Гибельный Шторм рожден, — заявил Эреб.
— Да, — отозвался Лоргар. — Но расскажи мне о великом успехе, который ты упоминал. И где твой корабль, Эреб? Где «Длань Судьбы»? — Лоргар глянул в небо, где флот отдыхал в черноте. — Странно, что я ее не вижу.
Эреб улыбнулся. Тонкие губы побелели, сжавшись.
— Полагаю, что вместе с Кор Фаэроном и «Инфидус Император».
— Ну разумеется. А Кор Фаэрон, несомненно, победоносно кружит вокруг Калта, не так ли? Он принес моего брата Жиллимана в жертву Пантеону, да?
— Сир…
— Успокойся, Эреб. Я всего лишь хочу разделить с тобой этот миг триумфа. Итак, Калт пал, с Ультрадесантом покончено, а Жиллиман мертв. В конце концов, именно таков был ожидаемый результат, о превышении которого ты заявил. В таком случае, ты заслужил похвалу. Я опасался, что ты не смог убить моего брата, потерял половину отданного тебе мной флота при контратаке Ультрадесантников и бросил десятки тысяч моих сыновей и смертных слуг на облученной поверхности Калта, сбежав в Мальстрим.
Эреб сглотнул и промолчал.
— Но это означало бы оставить их на смерть, — продолжал Лоргар. — Без подкреплений. Без эвакуации. Все Гал Ворбак, проведшие многие месяцы жизни в постах и молитвах, которые резали собственную плоть, готовясь к возможности вкусить Божественной Крови… Они бы сгинули, не правда ли?
Ангрон посмеивался, со злобной улыбкой наслаждаясь сценой.
— Сир… — начал было Эреб.
Лоргар вскинул руку.
— Я тебя не виню. Эреб. Не бойся. Ты добился базового успеха, который от тебя требовался.
— Мой повелитель, Кор Фаэрон просит подкрепления.
Примарх отвернулся, и шелк капюшона мягко зашуршал. Кхарну потребовалось несколько секунд, чтобы понять, что Лоргар смеется.
— Подкрепление, — фыркнул он. — Подумать только.
— Ультрадесантники преследуют наших выживших.
Лоргар снова посмотрел на застывшее лицо сына.
— Не сомневаюсь, что так и есть. Так случается, когда убегаешь: враги пускаются в погоню. Он фантазер, если верит, будто я стану гробить корабли и жизни, чтобы спасти его от участи, которую он так старался заслужить. Когда будешь в следующий раз с ним общаться, передай мои соболезнования и сообщи, что мое бессердечие — расплата за неудачу. Ты свободен, Эреб.
— Сир, — в третий раз произнес Эреб, собираясь с духом. — Нам еще многое нужно обсудить. Что с Сигнусом Прайм?
— Опять это название, — пестро-золотистые глаза Лоргара сузились. — Меня не волнует Сигнус Прайм. Это пустая затея.
На лице Эреба снова появилась спокойная и уверенная полуулыбка.
— Мы с Магистром Войны уверены…
— Эреб, — со вздохом прервал Лоргар. — Ты не убьешь Ангела. Не просветишь его Легион. Ты думаешь, будто знаешь моего брата лучше, чем я?
Первый капеллан не проявил никаких эмоций, его суровая маска осталась непоколебима.
— Повелитель, я ходил путями Десяти Тысяч Будущих. Я видел такие варианты развития событий, где Ангел падет, и такие, где он сражается на нашей стороне. Если мы сумеем спланировать события в соответствии с этими путями…
Лоргар покачал головой, и его капюшон пошевелился.
— Ты не слушаешь, Эреб.
— Я только и делаю, что слушаю. Я слышу богов так же ясно, как и ты, Аврелиан. Или ты забыл об этом?
Он произнес эти слова мягко и даже дружелюбно, но они разнеслись по всей базилике, словно удар молота.
