Ник Кайм - Саламандры: Омнибус
По-прежнему ничего.
Дак'ир взялся за рукоятку плазменного пистолета, пока еще — в кобуре, и вытянул руку с выключенным цепным мечом.
Едва клинок коснулся темно-красного облачения, как магос развернулся, — точнее, к незваному гостю, осквернившему святость храма, развернулся, как на шарнире, лишь его торс.
— Отбрось надежду всяк сюда входящий… — пролаял магос скрипучим механическим голосом. Фраза, которую он повторял шепотом, теперь наконец прозвучала внятно.
Слова Кадая из видения ударили Дак'ира словно молотом, так что он едва не отшатнулся.
Магос снова и снова повторял фразу, все быстрее и быстрее, все выше и громче, пока голос его не превратился в неразборчивый вой. Дак'ир, защищаясь, выставил перед собой меч и отступил на шаг назад.
Раздался звук рвущейся ткани: одежда магоса на спине лопнула, и оттуда выскочили две механические руки, похожие на жвалы какого-то насекомого. На конце одной со стрекотом ожило цепное лезвие; на другой — завизжала вибропила. Бескровная холодная кожа магоса, прошитая проводами и металлом, была похожа на кожу мертвеца. В невидящем взоре не было ни сожаления, ни ярости — лишь одна незатейливая задача: уничтожить нарушителей.
Изо рта магоса, точно дразнящий язык из холодной и темной щели, высунулся патрубок. Это был кончик запальника, из которого выскочил тонкий язычок пламени.
Дак'ир закрылся свободной рукой как щитом, и его окатило волной палящего жара. На внутришлемном дисплее предупреждающе подскочили индикаторы излучения. Продолжая двигаться, Дак'ир вслепую отбил мечом неожиданный выпад вибропилы. Цепное лезвие магоса остановить было уже нечем, и оно жадно проскребло зубьями по левому наплечнику, высекая искры. Затем отскочило назад и снова ринулось вперед. Позади Дак'ира зарявкали болтеры, и он уже готовился ощутить, как снаряды пробивают генератор доспехов и спину, но боевые братья целились аккуратно, так что он все же остался в живых. Зато до него донеслись хлопки электрических разрядов и запах озона. Ответная вспышка спереди озарила шлем, линзы с трудом скомпенсировали ее яркость, в то время как клинки магоса со стрекотом снова ринулись вперед. Дак'ир понял, что магос закрыт энергетическим щитом.
— Прекратить огонь! — рявкнул у него за спиной Тсу'ган. — Окружить тварь, найти генератор щита и уничтожить!
Дак'ир краем глаза видел, как его братья пытаются взять магоса в клещи. Не прекращая попыток найти слабое место в доспехах Дак'ира ударами быстрых как молния механических рук, магос отреагировал на новую угрозу. Взвыв сервомоторами, его скрытое под одеждами тело начало подниматься на паучьих ногах, пока не стало почти на метр выше Дак'ира. Рот магоса раздвинулся, точно диафрагма пикт-проигрывателя: второе и третье сопла огнеметов заняли место рядом с первым. Вращая головой, словно перископом, магос принялся извергать струи раскаленного добела пламени, заливая помещение огнем от края до края, чтобы не дать Саламандрам пройти. Огонь оставлял после себя оплавленный пол и выгоревший шлак на месте железных алтарей.
Дак'ир перехватил вибропилу, которая снова метнулась к нему, и срубил ее безжалостным взмахом меча. Цепное лезвие магоса ударило в генератор на спине Саламандра, но вновь встретило неодолимое препятствие. Дак'ир развернулся, отбросив этим оружие магоса в сторону, и срубил гидравлическую конечность ударом с двух рук. Издав металлический визг, магос отпрянул. Из обрубка брызнуло масло пополам с искрами. Воспользовавшись моментом, Дак'ир выхватил из кобуры плазменный пистолет и прожег в груди магоса дыру. Под вздутыми складками изодранного облачения что-то вспыхнуло и умерло. Однако растянутый рот магоса продолжал извергать потоки пламени, удерживая боевых братьев Дак'ира на расстоянии. Единственный оставшийся путь для атаки преграждал сам брат-сержант.
Перед ограниченным взором Дак'ира на мгновение блеснул металл. Бронированное запястье пронзила боль, заставив выронить плазменный пистолет. Сержант глянул вниз и увидел вращающийся бур, который пытался просверлить ему руку. Вырвавшись, Дак'ир схватился за извивающееся из-под одежд магоса щупальце, которое и орудовало буром. Саламандр уже собирался обрубить его, когда из груди твари выскочил второй механодендрит, вооруженный чем-то вроде механической клешни. Дак'ир заблокировал его лезвием клинка и прижал книзу. Он прекрасно понимал, что с занятыми руками теперь только мешает боевым братьям за спиной, и сделал попытку сдвинуться в сторону.
— Ба'кен! — завопил Дак'ир, краем глаза заметив смутный силуэт огромного Саламандра.
— Держи его крепко, — отозвался рокочущий голос.
На то, чтобы не дать магосу вырваться и удерживать его на месте, как того хотел Ба'кен, уходили почти все силы.
Невыносимый жар и ослепительный свет затопили сознание Дак'ира. По ушам ударил визг выпущенной энергии, и Дак'ир упал. На краткий миг, пока сияние термоядерного луча ласкало шлем и доспехи, Дак'ира словно отбросило обратно на Стратос — к моменту гибели Кадая. Сокрушительный удар всем телом о твердое железо палубы мгновенно вернул его обратно. По залу заметалось глухое эхо несмолкающего грохота: остальные Саламандры дали волю своим болтерам. Вспышки выстрелов подсвечивали магоса, словно в кадрах какой-то макабрической мультипликации, в которой его тело дергалось из стороны в сторону под сокрушительными ударами болтов.
Выстрелы смолкли, и вместе с ними умер магос, грохнувшись на пол перемешанной грудой разбитых механизмов и биологических тканей. Составляющие некогда части его существа усеивали палубу, словно металлический мусор. На обломках, отражая тусклый свет жаровен, блестело масло, похожее на переливающуюся всеми цветами радуги кровь.
Голова, странным образом оставшаяся невредимой, скатилась с распотрошенного тела и остановилась у ног Ба'кена. Из ствола мультимелты еще сочилось парообразное горючее, которое образовывалось в результате химической реакции при выстреле. Ба'кен посмотрел на отрубленную голову с отвращением. Сопла огнеметов втянулись в безгубую пасть — Ба'кен опасливо отодвинулся, — и из нее хлынул поток бинарика, машинного языка механикусов, похожий на нескончаемый поток богохульств. Не дожидаясь команды, Саламандр с силой опустил на голову бронированный ботинок, превратив ее в кашу из тканей и проводов.
Дак'ир, уже поднявшийся на ноги, благодарно кивнул Ба'кену. Тот незамедлительно кивнул в ответ. Когда дребезжание бинарика смолкло, Дак'ир повернулся к Тсу'гану, который проверял, не осталось ли в обломках магоса жизни.
— Я перед тобой в долгу, брат.
— Прибереги свою благодарность, — холодно отозвался тот, даже не подняв головы. — Я сделал это во благо операции, а не ради твоего благополучия. — Он уже собрался уйти, но остановился и взглянул Дак'иру прямо в глаза. — Ты угробишь нас всех своим состраданием, игнеец.
Дак'ир понимал, что Тсу'ган абсолютно прав: желание спасти магоса подвергло опасности весь отряд, но Дак'ир свято верил: случись подобное снова, он поступит точно так же. Саламандры были защитниками, а не просто какими-то убийцами. Пусть даже другие ордены радовались подобной сомнительной славе. Дак'ир хотел донести этот факт до своего собрата, но ровный голос Пириила не дал ему ответить.
— Бой еще не закончен. — Глаза библиария за линзами шлема вспыхнули небесно-голубым. — Огнерожденные, приготовиться! — призвал он, когда сказанное дошло до всех.
Из коридора впереди донеслись приглушенные звуки, словно кто-то ворочался, приходя в сознание.
— Множественные тепловые сигналы, — сообщил Иагон, когда мгновением позже засветился его ауспик. — И усиливаются, — прибавил он, убирая устройство и поднимая болтер. — По всем проходам.
Саламандры рассредоточились, взяв на прицел входы в храм.
— Кто-то приближается!.. — крикнул брат Зо'тан. — Сервиторы! — прибавил он. Яркий свет его люминатора выхватил из тьмы одно из ковыляющих созданий.
К грубо обритому черепу сервитора была прибита лоботомирующая пластина. Сам сервитор был одет в темный комбинезон, местами прожженный, заляпанный маслом и покрытый въевшейся грязью. Кожа сервитора была серой, точно ее покрывал слой пыли или будто вся жизнь из сервитора вытекла, оставив его чахнуть. Одна рука был сжата в охваченный трупным окоченением кулак и прикреплена к груди, раздутой от проводов и толстых ребристых кабелей. Вторая рука оканчивалась механическими клещами. Струйки гидравлического газа маячили в воздухе, словно призраки, когда клещи сжимались.
Дак'ир вспомнил о безвольно валявшихся автоматах, на которые отряд натыкался по дороге к храму. Точно подсчитать было трудно, но их там были сотни.
— Еще один здесь, во втором справа! — крикнул брат Анион.
