Дикий наездник - Торп Гэв

— Не трогайте меня, — выдохнула Иврайна, прижавшись щекой к палубе, чтобы убедиться, что она все еще на «Рассветном парусе».

Но корабль в буквальном смысле показался ей пустым. Она не чувствовала ни одного иннари на борту.

Медленно, как будто в любой миг ее конечности могли треснуть, а легкие обратиться в прах, Иврайна поднялась на четвереньки. Удерживая равновесие, она встала на колени, однако от усилия у нее едва не развалился позвоночник. Понемногу, не спеша, Дщерь Теней выпрямила ноги, которые казались ей хрупкими, как изысканные десерты в кондитерской. Предупреждающие взгляды каждый раз сдерживали всякого, кто порывался сделать к ней шаг.

— Шепот исчез. — Мелиниэль произнес это так, словно его предали. — Что происходит?

— Мы в царстве некронтир, — прохрипела Иврайна. — Та же сила, что препятствует попыткам углубить Паутину, лишила нас голоса Иннеада.

Визарх извлек фляжку. Медовая омолаживающая жидкость оставила на языке Открывающей Седьмого Пути сладкий привкус, хотя все остальное казалось ей хлопьями пепла, спрессованными в подобие ее тела.

— Похоже, на тебя она подействовала сильнее всех, — сказал ее телохранитель. — Если хочешь, мы можем вернуться на орбиту.

— Нет. — Иврайна покачала головой, с тревогой осознавая вес собственного черепа и костей, будто труп, вспоминающий, как ходить. Впрочем, шок от перехода в глушащее поле некронтир понемногу отступал. Она по-прежнему не ощущала остальных, но физические симптомы постепенно исчезали. — Ко мне возвращается сила. Я буду биться.

— Нет, пока что не будешь, — уперся Мелиниэль, и она поняла, что тот уже внес в стратегию соответствующие изменения, поэтому не стала спорить. На самом деле Иврайна ничего так не хотела, как отдохнуть. — Дикие наездники примут на себя удар некронтир, а затем мы контратакуем и отсечем жало.

— Отлично, — сказала Открывающая Седьмого Пути.

Она добралась до кресла и практически упала в него. Алоринис, пошатываясь, двинулся за ней. Водя ушами, гиринкс проскользнул под ногами Визарха и свернулся на складке одежды хозяйки.

Мелиниэль удалился, чтобы донести план другим командирам, но Визарх, игнорируя ее предостерегающий взгляд, подошел ближе, как будто недомогание Дщери Теней было врагом, от которого он мог спасти ударом клинка. Его вид привнес в разум Иврайны некое подобие баланса. Она вспомнила свое прозрение перед утратой Шепота и задалась вопросом, кто из богов мог носить багровую броню. Мысль успокоила Иврайну, и, чувствуя себя рядом с Визархом в безопасности, она скользнула в беспамятство.

Разместившиеся в нескольких десантных кораблях дикие наездники возглавляли сайм-ханнскую часть воинства. Их командир сидел в ведущем самолете, а его семья, как он настоял, в сопровождении отделений воинов из аспектных святилищ Кхаина высадилась вместе с основной флотилией. Титул дикого лорда позволял ему не обращать внимания на возражения отца, поскольку Нуаду, хоть и был готов рисковать ради славы, не горел желанием предоставлять такой же шанс на быструю гибель своей семье.

Первое, что заметил Нуаду, посмотрев через затемненный фонарь десантного челнока типа «Копье-призрак» на лесистые холмы Агариметеи, — то, что ровным счетом ничего не изменилось с тех пор, как он сбежал отсюда со своими дикими наездниками. Однако первым впечатлениям редко можно доверять, и вскоре истинность этого утверждения подтвердилась.

Когда экспедиция дикого лорда натолкнулась на гробницу-хранилище, та представляла собой относительно небольшое скопление строений вокруг центральной пирамиды в поросшей лесом долине, теперь едва узнаваемой. Там, где прежде вздымались величественные лесистые склоны, ныне высились бастионы с серебряными боками, мерцающие нефритовой аурой. В тот момент, когда на верхушках сооружений били разряды молний, вдоль стен по сложным глифам в виде электрической цепи проносились импульсы энергии. Наиболее выделялось семь пиков — именно оттуда вылетали звенья летательных аппаратов некронтир, как вспомнил Нуаду. Их вершины раскрылись подобно цветочным бутонам и явили огромные внутренние помещения, излучающие интенсивный зеленый свет. Из этих ангаров-гробниц взмывал поток похожих на полумесяц истребителей-перехватчиков, с крыльев которых струилась сверкающая энергия, будто они выбирались из пульсирующей короны солнца.

Дно долины также лишилось лесистого покрытия, оголив протяженные траншеи, обелиски и меньшие пирамиды, что раскинулись на значительной его части. Как и горные вершины, искусственные расселины сияли энергией некронтир, отбрасывая изумрудный свет на обелиски и высокие арки, исчерченные узорами-электросхемами.

Дальнейшее разглядывание логова врага оборвала пилот.

— Тебе лучше занять свое место, — сказала она, указывая на приближающиеся серповидные летательные аппараты. — Нужно уйти от них. Я постараюсь поскорее сбросить высоту.

Нуаду увидел, как другие десантные корабли вокруг «Призрачного копья» также нырнули к земле, в то время как истребители «Багровый коготь» и «Болиголов» вылетели вперед, чтобы встретить сверкающий поток самолетов некронтир. За миг до того, как нос их корабля опустился, он увидел первые всполохи огня из ярких копий и ответные изумрудные полосы. Воспоминание о вражеских лучах смерти, уничтоживших его родню, заставило Нуаду вздрогнуть, и он быстро выбрался из кабины пилота в транспортный отсек.

Внутри, удерживаемые тросами, находились три «Гадюки». Его «Алеан» стоял между двумя другими штурмовыми скиммерами. Каждый из них представлял собой большой реактивный мотоцикл; на кормах двух боковых машин были установлены орудийные платформы с креслами, тогда как «Алеан» имел палубу с поручнями, на которой Нуаду ехал в бой. Несмотря на эффективную работу инерционных гасителей «Копья-призрака», когда дикий лорд взобрался на спину «Гадюки», попутно кивнув Б’сайннаду за рулем, то почувствовал, как самолет затрясся от маневров пилота. Нуаду бросил взгляд в иллюминаторы по оба борта и увидел вращающиеся за окном деревья и небо. Челнок закрутился бочкой сначала в одну сторону, а затем в другую, зигзагами мчась к лесу.

— Приготовиться к высадке! — крикнула пилот, предупреждая их не только голосом, но также импульсом по эмпатическому духовному каналу корабля. — Приближаемся к линии обороны!

Оглянувшись на фонарь в кабине пилота, Нуаду увидел, как исчезают целые участки леса: лучи зеленого света валили деревья, подобно лезвию гигантского комбайна, превращая древесину и листву в плывущую дымку из опилок. На месте леса поднимались машины некронтир, горящие нефритовой энергией. Крестовидные полукруглые артиллерийские установки повернулись к небу, и к снижающимся самолетам альдари взметнулись дуги искусственных молний. Мощные гаусс-лучи ударили в фюзеляж ближайшего «Копья-призрака», обратив материю в искрящиеся облака атомов. У машины сорвало крыло, и она штопором начала падать к зеленому пологу.

Немного впереди, ближе к гробнице, из подземных стазисных хранилищ выскальзывали еще более крупные орудия, озаряя соседние деревья мерцанием своих смертоносных пушек.

— Скидывай нас и взлетай! — рявкнул Нуаду, перескакивая через поручень боевой платформы.

Он закрепил на броне грависбрую — обычно дикий лорд не пользовался этим средством безопасности ради свободы движения, но даже в возбужденном состоянии понимал, что вряд ли переживет падение с такой высоты.

— Мой лорд? — переспросила пилот.

— Мы слишком высоко для включения антигравитационных импеллеров, Нуаду, — отозвался Б’сайннад.

— Лорд прав, мы сначала заскользим, чтобы погасить скорость снижения, а потом, когда будем достаточно низко, запустим двигатели, — вмешалась Керидан, пилот одной из «Гадюк».

Ее стрелок, Лэдагда, кивнул из люльки с пучковым лазером.

— Лучше попытаться, чем нас собьют до высадки.

— Ладно, — сдался Б’сайннад. — Тогда держись крепче.

Пилот метнула на них взгляд, удостоверясь, что все расселись по машинам. Получив от них по матрице подтверждение, она в прощальном жесте поднесла пальцы к своему камню души, а затем ко лбу.