Александр Бушков - Печать скорби

Лана резко повернулась к Сварогу:

– А ты удивлялся, для чего деньги! Сунула бы сотню бакинских – сразу бы забегал, как детский паровозик.

«Бакинских?» – мысленно удивился Сварог. Он лихорадочно сканировал обстановку, на всех уровнях, включая магический, но пока ничего угрожающего поблизости не наблюдал. Или детектор всего лишь имеет в виду сам факт встречи с блюстителями закона?..

После слов насчет «бакинских» сержант резко выпрямился, стряхивая с плеча «калаш», повернулся к машине с мигалкой и крикнул напарнику, тоже в зеленой флуоресцентной жилетке и тоже с автоматом на плече, присевшему на багажник с надписью «ГБДД Шантарск»:

– Серега, ну-ка сюда! Тут у барышни проблемы. Да и выхлоп от нее – мама не горюй… А вас обоих попрошу из машины, документы в зубы, лапки на крышу, ножки врозь. Живо! Или будете мне тут втирать, кто у вас любовник и кому из генералов он на меня жаловаться станет? Или насчет того, чтобы прокатиться до ближайшего поста?

Напарник лениво отлепил задницу от багажника, двинулся в сторону тормознутой машины. Сварог обратил внимание, что номер на гаишном автомобиле был непривычно синего цвета, с белыми литерами и цифрами, причем первой стояла буковка «в», потом шло трехзначное число и только потом оставшиеся две буквы… но, аллах его ведает, может, тут так положено…

Сигнализатор опасности продолжал попискивать по-прежнему слабо, но настойчиво. И Сварог произнес первые четыре слова не самого сложного заклинания.

– Подождите, – Лана полезла в незакрытый Сварогом бардачок, выудила черную книжечку – что-то вроде простого паспорта в кожаной обложке, но малость потолще, – и просунула в окошко. – Вот. Права. ПТС. Техосмотр. Полис. Не просрочено. Не подделано. Не куплено. Все в порядке. А там, на Олеговой пустоши…

– Все в порядке, кроме скорости и запаха, – холодно перебил сержант, книжечку взяв, однако ж в нее не заглядывая. – Я не из отдела убийств. Я тут поставлен следить за порядком на дорогах. И порядок этот был нарушен. Спорить будем или согласимся, что превышаем? Что выпивали?

– Эй, а они нам зубы не заговаривают? – предположил напарник Серега, приближаясь и уже с автоматом наготове.

– Да запросто, – легко согласился сержант. – Я б не то что массовый расстрел, я б инопланетян за ближайшим холмом сочинил, лишь бы машину не обыскивали…

Будучи полным профаном в здешних реалиях, Сварог пока молчал в тряпочку, однако с каждой секундой ситуация нравилась ему все меньше и меньше. Складывалось впечатление, что гаишник сознательно лепит из себя туповатого мента. Дурочку валяет. И сам заговаривает задержанным зубы… Но вот для чего ему это, спрашивается? Забавляется? Чувство классовой ненависти жить ему спокойно не дает? Но ведь не может он не понимать, что… Детектор, сперва лишь попискивавший, теперь загудел, как трансформатор.

– Слушай, сержант!!..

Все, у Ланы сорвало предохранители. Она распахнула дверцу и выскочила наружу. В чисто символическом платье, босиком, смертоносная и обворожительная, как валькирия. Сварог поморщился: автоматически включился свет в салоне, превратив его в прекрасную мишень…

– Шмонай салон, копайся в багажнике, снимай сиденья! Давай, валяй, пидор усатый! Но учти, твои долбаные номера и твой жетон…

Она показала на гаишную машину, потом ткнула пальцем в грудь сержанта… и вдруг осеклась.

Сварог за время ее монолога тоже успел выбраться наружу, но не столь театрально. Выбрался – и мягонько так скользнул к корме машины, в тень.

– Ах ты… ты, шалава эдакая, думаешь, что если разъезжаешь на дорогой тачке, которую купил тебе твой трахатель, то борзеть можешь по полной! – сержантик, малость опешивший в первую секунду атаки валькирии, постепенно набирал обороты, грозно надвигаясь на Лану. И похоже, теперь он уже нисколько не играл, а был самим собой. – Думаешь, сучка, твое тут все, скупила тут все! Да ты у меня в ногах будешь ползать… – И набрав полную грудь воздуха, сержант заорал: – Банзай!!!

И в унисон с ним завопила Лана:

– Подстава!!!

Детектор опасности взвыл, как корабельный ревун. Сварог краем глаза увидел шевеление кустов в десяти шагах от того места, где остановилась их машина. А сержант и его напарник, окончательно сбросив всяческие маски, поднимали автоматы.

Думать было некогда, настало время действовать. Сварог выкрикнул про себя последнее слово заклинания, и в его длани появился меч – прямой, двуручный, великолепной стали, идеально сбалансированный… и даже с рубином в навершии.

– Лана, вниз! За машину! – заорал что есть мочи Сварог, понимая, что сейчас начнется пальба. И прыгнул вперед.

Другие б на месте ментов растерялись. Поди тут не растеряйся, когда в руках стоящего перед тобой человека из ничего, из ниоткуда материализуется предмет более чем метровой длины. Да еще предмет абсурдный, дикий, явно не твоей эпохи… Но ребятки, по всему видать, были профессионалы, которых учат удивляться уже после того, как враг повержен – вот тогда, положив нагретый ствол автомата на колени, они могут засмолить цигарку и обсудить перипетии победы: дескать, ну ни хрена ж себе, с какими чудесами довелось столкнуться. А до наступления полной и окончательной ясности нужно работать, отключив все посторонние мысли. Так учат профессионалов. И эти ребятки были из их числа.

Да вот только с людьми, которых пули не берут, сталкиваться им прежде явно не приходилось. Да и слова такого – «лар» – наверняка они никогда не слышали. Выпущенная сержантом с трех метров автоматная очередь прошла мимо: пули, не задев Сварога, унеслись в темные таежные заросли.

А потом меч описал над макушкой Сварога сверкающую дугу и снес голову сержанту. Голова упала на асфальт, покатилась по разделительной полосе, оставляя маслянистый след. Крутанувшись в полуприседе, Сварог рубанул по коленям напарника Серегу. И выскочил навстречу засаде.

Их было четверо. В камуфляже. В шерстяных шапочках-масках, натянутых на лица. («Опять маскарад, да что ж это такое», – некстати подумалось Сварогу.) И все с автоматическим оружием. У двоих что-то типа «узи», в темноте не разглядеть, у двоих «калаши». Короткие, но частые автоматные очереди метнулись с разных сторон раскаленными кнутами и сошлись на груди Сварога. И облаченный в камзол Сварог не смог удержаться от выходки в стиле «Горца»: он вскинул руки вверх, устремив клинок в зенит и благоговейно запрокинув голову к облачному небу. Пули с глухим стуком дырявили борт несчастного «Геландвагена», белым крошевом осыпались стекла, приглушенно лопнуло переднее колесо, и машина резко осела на нос. Вякнула было сигнализация, но тут же сдохла. И обстрел захлебнулся – наверняка ребятки впали в короткий ступор, смекнув, что происходит неладное: даже если на чуваке с мечом бронежилет, то ударная сила пуль должна была впечатать его в борт. А чуваку хоть бы хны! Усиливая психологический эффект, Сварог без разбега запрыгнул на капот машины, во все горло выкрикнул: «Хур Симаргл!!!» – и сиганул под ноги автоматчикам аккурат в тот момент, когда снова началась пальба. Двоих с «калашами» он успокоил тут же, двумя росчерками меча: первым ударом снизу-направо снес плюющиеся огнем и металлом стволы обоих автоматов по самое цевье, позволил инерции взвить клинок ввысь – и обрушил лезвие на противников, в этот раз слева-вниз, круша бронники, как картонные доспехи, и наискось рассекая грудные клетки.