Игорь Стенли - Кодекс Прехистората. Суховей (СИ)

Мы скомкано попрощались, телефон отключился. Я сел в кресло и тупо уставился на экран телевизора, где всё это время продолжалось кино. Угрюмый черно-белый фильм полностью отражал моё опустошённое состояние. Выходит, я зря затеял эту глупую операцию спасения, поднял на уши фонд. А ведь вопрос был уже решён. В чём-то прав мой приятель Витя Кононов, когда говорит, что самые сложные проблемы начинаются там, где появляется девушка. Жил себе спокойно, стрелял из автомата, пил чай с сербами, готовился стать суперагентом секретной организации. А теперь что? Всё это стало смешным и бессмысленным.

Ты влюбился, Сергей Валерьевич. Втрескался как подросток. И твоя влюблённость усугубляется разлукой и оправданной тревогой за любимого человека. Этого ты хотел? А как же кругосветка на мотоцикле, полгода на Бали или Соловках? Ты свободный человек! Нет?

Фильм закончился. Стройными рядами прошли титры. Проигрыватель, на подключённом к телевизору ноутбуке, отключился, и через несколько минут по экрану побежали разноцветные полосы. Компьютер в режиме простоя не всегда бездельничает: он может, например, отправлять результаты телеметрии или дефрагментировать данные, собирая куски файлов по всей площади носителя и раскладывая их друг за другом, для ускорения доступа. У людей это называется медитацией. Простыми её методами я овладел в пору экспериментов с различными психологическими и духовными практиками. Лёгкая медитация часто выручала меня в те моменты, когда нужно упорядочить мысли, сконцентрироваться на чём-то важном. Вот и сейчас, спустя каких-то пятнадцать минут, я был спокоен и мыслил конструктивно.

Вика покидает страну, и сможет пребывать за границей до трёх месяцев. За это время можно детально проанализировать ситуацию, и начать принимать меры. С таким же успехом, или даже лучше, можно было бы скрываться от злоумышленников и на родине, но поездку они запланировали заранее, и нет смысла от неё отказываться.

Уже сейчас Вика едет в аэропорт. В Санкт-Петербурге в это время ещё разгар активности: люди гуляют и развлекаются на все лады. Не думаю, что при соблюдении элементарных мер безопасности, девушке что-то может угрожать.

Чего добивались звонившие? Они ничего не требовали, просто запугивали. И это означает, что, либо они просто хотели поиздеваться, либо подготавливали объект к моменту вынесения своих требований. В расчёте на то, что девушка, будучи запуганной, выполнит всё, лишь бы от неё отстали. В обоих случаях, быстрый физический контакт с плохими последствиями маловероятен.

Таким образом, ситуация не требует каких-либо панических действий, и я могу и должен продолжать выполнять свои обязанности относительно новой работы. Да, я могу ещё долго не увидеть Вики, и поэтому остаётся горький осадок. Но тут уже говорит скорее мой эгоизм, нежели здравый смысл.

«Дело было вечером, делать было нечего» — вспомнился отрывок из детского стихотворения. Ни о каком блаженном безделье речь уже не шла. Я накинул спортивный костюм и вышел из дома. Спустился к реке, пошагал по просёлочной дороге, погрузившись в философские размышления. Прохладный воздух, стекая в низину, приносил луговые ароматы. Кузнечики на все лады стрекотали свои летние серенады. Солнце целенаправленно катилось за горизонт.

Я гулял в окрестностях посёлка не меньше часа, когда зазвонил коммуникатор.

— Есть первые данные по твоей девушке, — сходу сообщил Бонне. — Ею заинтересовалось некое столичное издательство: занимаются переводом и переизданием иностранной литературы. На первый взгляд ничего необычного, кроме того, что один из двух учредителей является гражданином иностранного государства. Вроде бы и тут всё сходится — занимаются адаптацией иностранной литературы для России. Но с IP-адресов, арендуемых организацией, было подозрительно много обращений к её социальным профилям. Я также установил профили, с которых происходили некоторые обращения. Эти профили, в свою очередь, заходили к ней и с других адресов. В совокупности, я собрал больше пятидесяти обращений от них за тридцать четыре дня. Сейчас составляю более широкий круг обращений, а также пытаюсь получить историю запросов в поисковых системах. Пришлю тебе ссылки на контору и на профили. Выясни у подруги, что ей о них известно. И пусть вспомнит, что могло произойти месяц назад, что вызвало всплеск интереса к её персоне.

— Боюсь, я знаю, что могло произойти месяц назад, — печально констатировал я, — погиб её отец.

Паскаль замолчал.

— Она не приедет ко мне, — сообщил я новость. — У них с матерью была возможность уехать за границу, и они ей воспользовались. Но я всё равно буду благодарен за помощь в разрешении ситуации.

— Будь уверен, я раскопаю всё, что возможно. Тем паче, что у нас есть достаточно времени, — постарался успокоить меня компьютерщик. — А ты продолжай стажировку. Это важно.

Я был уже спокоен, и не собирался нарушать установленный распорядок. Поэтому поблагодарил коллегу и попрощался. Вдохнул всей грудью свежий вечерний воздух, оглянулся по сторонам, и побрёл обратно в своё временное пристанище.

Ещё с лестничной площадки услышал, как разрывается в недрах квартиры, оставленный там, мой личный мобильный. Забежал в комнату, схватил аппарат, и обнаружил там семь пропущенных вызовов с неизвестного питерского номера. Конечно, я перезвонил, и мне ответили.

Затем я сразу же набрал Паскаля и выпалил в трубку: «Она приезжает! Всё остаётся в силе!»

Через полчаса, именно столько пришлось ждать такси, я мчался в сторону краснодарского аэропорта. Вика позвонила мне и сообщила, что передумала лететь в Европу. Вместо этого, ближайшим рейсом, она прибывает в Краснодар под мою опеку и ответственность. Сказать, что я обрадовался — значит, ничего не сказать. У меня просто выросли крылья, на которых я воспарил в направлении места встречи.

В аэропорту было людно. Толпы отдыхающих со всей страны отбывали и прибывали беспрерывно. С особо подозрительными гражданами беседовали сотрудники полиции, а их собаки, как бы между делом, обнюхивали багаж.

Я устроился в укромном месте, откуда был хорошо виден выход прибывающих пассажиров. Ждать пришлось недолго, и когда в проходе появилась Вика, я вышел к ней навстречу. Девушка была возбуждена не меньше моего. На её лице радость сменялась растерянностью, и наоборот. Только сейчас я понял, как скучал по ней. Мы обнялись и стояли так, пока поток пассажиров не стал напирать со всех сторон.

На обратном пути мне позвонил Ерёменко и поинтересовался, с какого перепугу система вдруг скорректировала данные по моей стажировке. Я рассказал, не вдаваясь в подробности, о приезде девушки, после чего инструктор с ехидством пожелал нам спокойной ночи, но напомнил о раннем подъёме.