Девид Дворкин - Треллисанская конфронтация

Маккой был сбит с толку такой явной непоследовательностью.

– Мы знали только, что вы в основном вегетарианцы. Я вас не понимаю.

Видрон ухмыльнулся:

– Давно пора понять. Идемте тогда со мной.

Он схватил Маккоя за руку и потянул за собой из комнаты. Не обращая внимания на протесты и сопротивления Маккоя, он, обнаружив при этом удивительную силу, тащил бедного землянина. Они пронеслись по нескольким коридорам, пока, наконец, не выбрались из здания.

Не останавливаясь ни на минуту, Видрон повел Маккоя по тихой улочке, красивому переулку, вид которого был подпорчен булыжниками, выбитыми из мостовой во время силонских нападений. На непрерывные, с каждым разом все более настойчивые вопросы Маккоя Видрон, в конце концов, ответил, что они идут посмотреть, как готовится еда, и больше он ничего не сказал. Наконец, они подошли к небольшому уединенному зданию, которое, наверное, и было их конечным пунктом. Тяжело дыша, треллисанец постоял немного перед входом, затем шагнул внутрь, по-прежнему волоча за собой доктора. Внутри Маккою ударил в нос до боли знакомый запах; он знал, чем пахнет, но отказывался признавать, что действительно не ошибается, Они вошли в большую комнату с высоким потолком. Несколько треллисанцев, поглощенные работой, стояли перед ними спиной к двери. Их руки то поднимались, то опускались. Судя по звуку и по движениям, они рубили мясо. Треллисанцы почувствовали, что кто-то посторонний находится в комнате, и один из них обернулся, чтобы посмотреть, кто вошел. Они, конечно, знали Видрона, и один из рабов направился к ним для приветствия. Теперь Маккою все было понятно.

На треллисанцах были надеты фартуки мясников, забрызганные кровью сверху до низу. Перед ними стоял длинный стол, а на нем лежал расчлененный труп. И только сейчас Маккой заметил, что в дальнем углу комнаты на крюках висят в ряд куски человеческих тел.

– Слишком поздно! – простонал Карокс, сжимая рукой ручку командирского кресла.

– Слишком поздно. Ромуланцы уже знают, что мы приближаемся к их территории.

За секунду до этого корабль получил предупреждающий сигнал. Карокс и его корабль находились все еще достаточно далеко от радиуса действия радаров ромуланских кораблей, которые они преследовали, но те уже перешли границы Нейтральной Зоны, вдоль которых у них располагались мощные отслеживающие установки. Эти приборы уже засекли приближающихся клингонов и послали упреждающий сигнал. Карокс не предусмотрел тот факт, что спокойствие капитана клингонов было всего лишь маской, скрывавшей его напряжение и беспокойство, и, как следствие, не предупредил об этом Кирка.

– Я не готов выступить против них, – пробормотал Карокс. – Мне придется немедленно остановиться, чтобы не вторгнуться в Зону, но если я не успею, «Энтерпрайз» уйдет. Я должен прямо сейчас начать атаку, даже рискуя начать войну.

– Подожди! – сказал Кирк. – Освободи меня. Отведи меня в камеру транспортации. Ты можешь отправить меня на «Энтерпрайз», пока он еще не ушел. Его щиты опущены, и для ромуланцев это станет большой неожиданностью. Я верну корабль.

Карокс взглянул на него с горечью и гневом, но в тот же момент выражение его лица неожиданно изменилось.

– Да. С тобой пойдет охрана.

Он сел, грудь его тяжело вздымалась вверх, глаза блестели.

– Я не стану уничтожать «Энтерпрайз». Я его захвачу! Это будет моей самой блестящей победой.

Он отдал распоряжения.

Руки Кирка освободили, его самого поставили на ноги и быстро отвели на мостик по каким-то немыслимым и бесчисленным коридорам. Вскоре он оказался в отсеке транспортатора, очень похожем на тот, что был на «Энтерпрайзе», но несколько большем размером, как и все на этом корабле.

Произошла кратковременная заминка, потом трое мускулистых и вооруженных до зубов клингонов молча вошли в помещение и встали за Кирком. Наконец, появился Карокс.

– Кирк. Я знаю, этих людей недостаточно для того, чтобы захватить «Энтерпрайз», но их хватит на то, чтобы приглядывать за тобой и за капитанским мостиком. Когда ты примешь командование на себя, верни мне корабль немедленно. Если ты меня предашь, тебя убьют, а твой корабль будет уничтожен. Идет?

Кирк кивнул в знак согласия. Он прекрасно понимал всю серьезность своего положения, но выхода не было, поэтому он согласился с тем, что ему предлагали, Карокс подошел к оператору транспортатора. Пальцы техника быстро пробежались по клавиатуре, и вскоре мрачное лицо Кирка растворилось и исчезло.

Дверь лифта открылась, и онктилианец незаметно проскользнул на мостик. То, что раньше было Чэпел, направилось в одну сторону, остальная троица подалась в другую.

Первым их заметил Зулу, краем глаза уловивший какое-то движение. Он выглянул и как раз застал тот момент, когда онктилианец набросился на ассассина, ближе других стоявшего к Морлу. В голове Зулу промелькнула мысль о том, что теперь существо, принятое на борт на Трефолге, стоит на стороне «Энтерпрайза» и его команды. Но даже если он и ошибался, тот факт, что между сообщниками началась вражда, был только на руку Зулу и его друзьям. Зулу изо всех сил прикусил губу, чтобы ничем не привлечь внимания к происходящему, но все же Морл уловил тень изумления на его лице и взглядом последовал за ним.

Гандор повернулся в кресле как раз вовремя, чтобы заметить своего телохранителя за секунду до нападения. Но в это мгновение онктилианец изменил направление своего движения и бросился к Морлу. Однако тот времени не терял, и уже бежал, повалив за собой кресло.

Соединение умов человека и онктилианца уже завершилось, но физически существо было все еще разбалансировано: ему не хватало прежнего собрата, а та визуальная информация, которую получал его мозг, поступала из двух разных источников – его собственных глаз и глаз медсестры. Он кинулся наперерез, сшибая кресло с такой силой, что его ножка подлетела вверх и описала в воздухе немыслимую дугу. И все же, движения теперь были далеко не те, что раньше, и догнать Морла не удавалось, тем более что в это время он уже бежал по радиорубке.

Жизнь вернулась на мостик, персонал в панике разбегался в стороны при виде приближающегося онктилианца. Заметив нактернскую женщину, человеческий компонент отступил в сторону, поскольку онктилианец реально представлял разрушительную силу амазонок. В ход пошел баллончик с гиподермом, струя которого была направлена на неприятеля. Тут же женщина взмахнула руками, ноги ее подкосились, а тело тяжело повалилось на стол. Ее подруга, забыв о существовании онктилианца и не обращая внимания на маневры Морла, бросилась к ней. Ассассин, стоявший рядом со Скоттом, шагнул вперед, чтобы поучаствовать в разворачивающихся событиях, но в это время офицер быстро поставил подножку, телохранитель упал, ударившись при этом о командирское кресло. Скотт, не теряя времени, взобрался на него и стал размеренно молотить врага по шее. Ассассин простонал, будучи уже без сознания, и только после этого Скотт встал, тяжело дыша. На его лице замерло выражение полного удовлетворения.

– Не будешь портить мои двигатели, приятель, – пробормотал он.

Гандер Морл и онктилианец бежали по коридору с какой-то предсмертной грацией, которая так поразила Чехова. Фазер мятежника упал, когда тот из последних сил рванул вперед, а времени на то, чтобы его подобрать уже не было. Так он и остался лежать, никем не замеченный, рядом с командирским креслом. Теперь Морл пытался скрыться от преследования за колоннами. Ему хотелось позвать на помощь, но инстинктивно он знал, хотя и боялся в это поверить, что он остался один. Гандер бессильно обхватил колонну, колени его тряслись, а страх переполнял сознание.

Наконец, Морл заставил свои непослушные ноги шевелиться. Он пробежал мимо кресла Чехова, не отрывая взгляда от бесформенной плоти; у той не было глаз, но преступник чувствовал на себе пристальный взгляд существа. Чехов выскочил из-за своего кресла и оторвал Морла от спасительной колонны. Тот тяжело рухнул на пол. Онктилианец приближался. Морл взглядом поискал свой фазер, нашел его, но на то, чтобы дотянуться, уже не было времени и сил.

Луч фазера прорезал мостик и вошел в онктилианца. Нактернская женщина, обнаружив, что ее любовница просто потеряла сознание, наконец увидела происходящее. Заметив Морла, на спине отступающего от онктилианца, она быстро схватила фазер и выпустила разряд по своему бывшему сообщнику. Последовала яркая вспышка, и онктилианец исчез. Чэпел крикнула в бесконечность, а потом боль ушла, и ее не стало.

Морл нетвердо поднялся на ноги и схватил с пола фазер. Лицо его при этом было совершенно бесцветным. Оружие он направил на Чехова.

– Ты пытался меня убить! – раздался его хриплый крик.

В его руках фазер ходил ходуном, и поэтому ему пришлось обхватить его обеими руками, чтобы держать русского парня на мушке.