Денис Белый - Нас больше нет

— Хм… — император обречённо усмехнулся. — Странно…

— Что странно? Спрашивай, я постараюсь объяснить, если смогу, — искренне сочувствуя, ответила Дара.

— Всё странно, говоришь ты странно. Я уже не понимаю, где реальность, а где сон. А может быть всё это сон? И куда же подевались те люди, о которых ты говоришь?

— Никуда. Ты, я, твои воины, мы все эти люди, лишь помним по-разному.

— А ты помнишь?

— Помню, Амур. Не так сильно, но помню.

— Может, мне расскажешь, и я вспомню? — император снова усмехнулся, но уже раздражительно. Ему не было дела до этих бредовых россказней.

— Нет. Несмотря на то, что ты забыл многое, твой разум не переставал быть ни на один миг величайшим творением. Он не утратил ни капельки своего могущества и не утратит, он лишь забыл. Душа твоя забыла по собственной воле и по собственной воле всё вспомнишь, если захочешь.

— Хорошо, если считать, что ты говоришь правду, то какова была причина потери этой памяти разумом?

— Разрушение…

— Разрушение чего?

— Мы способны разрушать и созидать. При разрушении или созидании чего-либо, мы рождаем бесконечно сильную энергию. И служит эта энергия тому, кто её создал, но в отличии от созидательной, разрушительная энергия не способна быть бесконечной и существовать без своего создателя. Когда-то рождённая, она стремится стать бесконечной, как и её сестра. Но отвлекая внимание разума на себя, она путает его…. Мне пока сложно это объяснить тебе, Амур. Без энергии разрушения нельзя совсем, но чтобы всё было правильно — ею нужно уметь управлять. Но управлять, не нарушая гармонии возможно лишь с чистым разумом.

— Мне вспоминаются сказания, которые я слышал в детстве, — Амур смотрел куда-то в воздух отрешённым взглядом. Голос его был слегка хриплый, — Подобные истории рассказывал мой дед. Они были немного другими, но что-то общее в них есть. Тогда не мог понять, о чём дед пытался поведать. Он рассказывал о красивых странах, людях, глядя на которых замирало сердце в трепете. Хотя мой дед и был завоевателем с холодным умом, но я часто видел, как он уходил в свой сад и долгое время сидел без движений. Он о чём-то думал, и было видно, что дед сильно тосковал и иногда я видел слёзы на его глазах. Я подкрадывался к нему сзади, закрывал ладошками глаза и просил угадать… Он некоторое время молчал, а затем отвечал, что это великая душа. Я спрашивал, что это значит, и он рассказывал, что будто мы — это души, которые могут ярко сиять и что у меня она сияет, от того и великая. Ещё дед рассказывал, что однажды в молодости в далёком путешествии довелось повстречать ему людей, которые сияли всегда не только душой, но и телом. Я спрашивал, почему у него слёзы недостойные императора? Он говорил, что это слёзы радости, которую он может испытывать, погружаясь в воспоминания о созерцании чистого сияния. Говорил, что когда-то мы все сияли. Я мало что понимал из его рассказов, но они были в чём-то красивы…. Хм…. Интересно было бы посмотреть на это сияние. Теперь я верю, что дед говорил правду. Он не мог обмануть. Глядя на тебя, я, возможно вижу это сияние. Может быть не такое, как видел дед, но думаю это именно оно. Наверняка дед говорил про вашу страну. Здесь даже звери особенные… — Амур замолчал, о чём-то задумался, полностью закрыв глаза, — Понимаешь, Дара, последние дни меня спасали звери. Они отдали свои жизни за меня.

— Я знаю, — ответила девушка. — Они не хотели, чтобы ты погиб, так как это было моё желание, и они стремились выполнить его, чтобы мне не было больно.

— Так это ты их отправила за мной? — император встрепенулся и открыл глаза.

— Нет. Они сами вправе делать то, что захотят. Зверь, так же как и всё живое способен созерцать красоту души. И они готовы на всё, лишь бы видеть эту красоту всегда. Я расстроилась немножко, когда ты ушёл. Ведь ты ушёл искать смерть. Они видели это и приняли решение защитить тебя, чтобы я не расстраивалась.

— Значит, им было все равно, погибну я или нет? Они хотели угодить лишь тебе?

— Нет не все равно. Зверь знал, с какими мыслями ты пришёл в эти земли, но ещё важнее зверю были мысли мои. А я хотела, чтобы ты жил.

— Я не понимаю — это ваши домашние звери?

— Нет, Амур, они сами по себе, но человек для них, это как для тебя твои родители. Ты ведь многое готов сделать, чтобы твои мать или отец не печалились, так и они.

— Тогда почему, в моих краях подобный зверь скорее разорвёт человека, нежели обласкает?

— Дети — отражение родителей, — коротко ответила Дара.

— А как ты наткнулась на меня, и сколько времени прошло с тех пор?

— Две ночи уж прошло. Я знала, где ты, не спрашивай — откуда, просто знала и всё.

— Для чего ты вообще мне помогаешь?

— Хочу помочь.

— Хм…. Я бы не стал помогать тому, кто пришёл в мой дом с войной.

— Это не ты пришёл с войной, Амур. С войной пришла энергия разрушения. Я же вижу лишь твою душу, а она чиста, так как не может быть иной. Твоя душа — это жизнь, её нельзя подменить. В жизни не может быть разрушения.

— Почему вы не защищаетесь?

— Мы не хотим создавать без надобности энергию разрушения, хотя пока в силах её контролировать. И не хотим причинять вам боль.

— Боль? Ты считаешь, что у вас сильная армия, способная противостоять армии великой империи?!

— Нет, Амур, у нас нет никакой армии, воинов как в твоей империи. Понимаешь, человек, помнящий саму суть мироздания, способен на многое. Ему незачем учить своё тело искусству боя, оно и так всё знает и умеет в совершенстве. Будь у тебя в войске подобные бойцы, для побед в боях, их хватало бы в десятки, а то и сотни раз меньше, чем есть сейчас в твоей армии. Если против твоей армии выйдут воины из Гарии, вы не устоите и одного дня. Поверь, Амур, это правда. Но в подобном случае будет запущен огромный вихрь разрушения, который убьёт и нас. Не сразу убьёт, со временем. Пройдут годы, может быть столетия, но это случится. Память души зависит от её чистоты. Не останется тех, кто хоть как-то сможет напомнить в будущем о забытом. Поэтому мы готовы пожертвовать своими телами, но не создавать разрушение. Мы знаем, как вернуться обратно.

— Тогда почему ваши мудрецы не идут по миру, неся подобную весть? Вы же наоборот заперлись в своей глуши и не пускаете никого.

— О каких мудрецах ты говоришь? — удивилась Дара. — Хотя понимаю…. Ты немного не понял. Никто не в праве никого ограничивать в его выборе. Твоя жизнь — это твой выбор. Я не могу тебя заставить поступать иначе, чем ты это делаешь. Я лишь могу попытаться ограничить энергию твоего разрушения, уменьшить её, помочь избавиться от неё. Для этого не нужно никуда идти. Всё это существует вне времени и пространства. Этим мы и занимаемся, но мысли забывших себя очень сильны. Мы убиваем часть энергии, в это время вы создаёте ещё большую. Ты говоришь о мудрецах, но не представляешь, что вся мудрость есть в тебе самом и ты её знаешь, но вспомнив, она покажется тебе настолько простой, что перестанет быть мудростью.

— Некоторое сказанное тобой, я всё-таки не могу понять. Мне кажется, что жизнь пресна будет без борьбы, которая как я понимаю, является одной из частей создания этой энергии.

— Вспомни, Амур, когда ты был ребёнком. Вспомни, как играл в саду своего деда. Вспомни его сказания…. И ответь, нужно было тебе тогда что-то подобное, без чего сейчас не представляешь свою жизнь? Так и со всем остальным. Мир велик и в нём много интересного.

— Если ты говоришь, что люди создают в противовес созиданию ещё большее разрушение, значит ли это, что всё обречено?

— Нет. Я не знаю, как тебе объяснить, чтобы ты понял. Несмотря на энергию разрушения, в ней нет ничего противоестественного. Без неё не было бы полной свободы, поэтому она есть. В разрушении нет бесконечности как я уже говорила. В конце, достигнув своего предела, энергия разрушения просто исчезнет, уничтожив саму себя, но вместе с этим она уничтожит и всю жизнь. Останется лишь душа. Жизнь непременно возродится, но возрождение жизни заново, это очень сложный, мучительный и долгий процесс и он тормозит развитие мироздания.

— Кто же создал её и зачем?

— Мы создали.

— Зачем вы её создали? — спросил Амур с искренним удивлением на лице.

— Нет, не конкретно мы, а все люди её создали, — засмеялась Дара. — При умелом обращении, она не опасна и важна в жизни. Представь, что упавшее дерево в лесу, так и останется лежать всегда, заняв собою место, на котором могло вырасти новое дерево. Но оно обязательно со временем превратится в труху и удобрит землю. Это и есть один из видов энергии разрушения. В данном случае она полезна. Понимаешь теперь, о чём я говорю?

— Понимаю, — тяжело вздохнул Амур. — Ты красивая очень, — вдруг произнёс он, тут же удивившись собственным словам.

— Дара улыбнулась, посмотрела на Императора, — А разве бывают некрасивые люди?

— Бывают, но ты как-то странно красива. Не могу это объяснить. Твоя красота мучительна для меня, и не могу понять почему.