Елизавета Дворецкая - Корни гор, кн.1: Железная голова
Во время этой речи он приблизился к Асвальду шагов на пять, но тут Рэв и Бранд склонили наконечники длинных копий, намекая, что славному конунгу следует остановиться. Гримкель послушно остановился, глядя на копья с таким выразительным недоумением, будто никогда в жизни не видел этих длинных палок с острыми железками на концах и вообразить не может, для чего они предназначены.
– Да, ты меня не ждал, – ледяным голосом ответил Асвальд, когда Гримкель наконец умолк. – Это единственные слова правды во всех твоих речах. Во всем остальном ты пытался меня обмануть, и ты стоишь того, чтобы тебе в глотку забили твой Волчий Камень, которым ты клялся! Ты говорил, что Медный Лес не платит тебе дань!
– Не платит! – воскликнул Гримкель. – И я не думаю, доблестный ярл, чтобы он что-то заплатил тебе! Зачем ты меня не дождался! Посмотри, у меня почти полторы сотни человек! Я наконец сумел их собрать, поверь, это стоило немалого труда! Я вел их к тебе на помощь, потому что с тамошним народом и тамошними ведьмами нужно сражаться большими силами, сообща!
– Прекрати эту женскую болтовню! – резко прервал его Асвальд, не в силах сдержать раздражения. Опять увертки, ухмылки, выдумки! – Довольно я тебя слушал! В Медном Лесу я встретил Гутхорма Длинного, сына Адильса, твоего ярла! Он собирал дань по твоему приказу!
– Не может быть! – ахнул Гримкель конунг.
По толпе квиттов рядом с ним прошла дрожь, лица выражали недоумение. Гримкелю никто из фьяллей не верил даже на селедочный хвост, но все остальные не могли притвориться так искусно.
– Я давно уже не слышал о Гутхорме и не ждал его назад! – вполне искренне уверял Гримкель. – Скажу тебе правду, ярл: я посылал его собирать дань с Медного Леса, но так ничего и не получил! Я думал…
– Ты не думал, что он повстречает меня и вся его дань достанется мне! – перебил Асвальд.
– Дань! – Теперь на лице Гримкеля отразилось возмущение, брови задергались. – Этот мерзавец! Он самовольно ходил по Медному Лесу и притворялся моим ярлом! Он такой же ярл, как я – вещая вёльва!
– Да уж, мудрости предсказывать будущее тебе не дано! – презрительно ответил Асвальд. – Иначе ты не считал бы меня дураком, который даст подстеречь себя в засаде. Это ты глупо придумал, Гримкель Черная Борода. Ты предал меня и будешь наказан за предательство!
– Я не предавал тебя! – завопил Гримкель и сделал вид, что хочет шагнуть ближе, но наконечники копий в руках фьяллей угрожающе дрогнули. – Я шел к тебе на помощь!
– Я не просил тебя о помощи! – гневно крикнул Асвальд. – И я не верю ни одному твоему слову! Ты предал меня, а сейчас предаешь и своего человека, Гутхорма Длинного! Теперь выбирай: или ты добровольно сдаешься и я везу тебя к Торбранду конунгу, или… можешь попытаться с оружием отстоять свою честь и свободу!
– Нет, нет! – выкрикнул Гримкель.
Отговорки не помогали, Асвальд Сутулый упрямо не желал быть тем дураком, который требовался Гримкелю, и теперь он по-настоящему испугался: его лицо побледнело, рот задрожал, глаза забегали и заморгали. Обе предложенные возможности совершенно его не устраивали. Ехать к Торбранду конунгу! Да оттуда он никогда не выберется и проживет жизнь если не рабом, то бесправным заложником! А драться… Драться с фьяллями, уступая им числом… Безумие!
– Нет, нет! – твердил Гримкель, безумно ворочая глазами от земли к небу и лихорадочно отыскивая выход. Казалось, сейчас он весь расползется от страха и растерянности, и фьялли, невозмутимые и неподвижные, как железные, смотрели на него с явным презрением. – Не нужно! Мы придумаем что-нибудь другое! Мы же друзья с тобой, Асвальд ярл! Мы всегда были друзьями и останемся друзьями! – Он сам уже не знал, что несет. – Возьми залог… Возьми половину моей дани…
– Половину твоей дани я возьму и так, – пообещал Асвальд. – Я не собираюсь проделать такой путь понапрасну. А какой же залог лучше самого конунга? Хотя, конечно, конунгом ты теперь будешь недолго. Я так понял, драться ты не хочешь? А жаль! Тогда ты прямо сегодня смог бы повидаться с твоим другом Гутхормом!
Асвальд стремительно вскинул руку и швырнул в лицо Гримкелю что-то маленькое, блестящее. Гримкель вздрогнул от неожиданности и закрыл голову руками; несколько хирдманов рядом вскинули щиты и с грохотом сшибли их над головой своего конунга. Фьялли расхохотались. На земле у ног Гримкеля лежал квиттинский амулет в виде кисти руки, отлитой из серебра, – в память о правой руке Тюра, откушенной Фенриром Волком*. Эта вещь принадлежала Гутхорму Длинному и была снята с его тела.
– Куда ему драться! – смеялись фьялли, откровенно издеваясь над противником. – Ему годится только свинарники чистить! Только собак кормить да хворост таскать! Ай да конунг у квиттов!
– Ты сам не понимаешь своей пользы, Асвальд ярл, а ведь ты очень умный человек! – говорил тем временем Гримкель, оправляясь от испуга. Своим смехом фьялли невольно подбодрили его. – Я ведь хочу помочь тебе! Мы должны быть вместе, вместе бороться с ведьмами Медного Леса, с тамошним упрямым народом, который не желает платить дань своему законному конунгу, с этими разбойниками, которые самовольно собирают дань, прикрываясь моим именем…
– Что ты там бормочешь? – крикнул Асвальд, который за смехом собственной дружины не мог разобрать слов поверженного противника. – Потише! – Он резко махнул рукой своим людям.
– Я говорю, что мы должны устроить совместный поход на Медный Лес! – торопливо заговорил Гримкель, обрадовавшись, что его слушают. – Ты и я… Или я и Торбранд конунг. Против двух могущественных конунгов тамошние ведьмы и прочий сброд не устоят. Подумай, разве я не хочу вам добра? Да, я пытался собирать дань с Медного Леса, но ведь я обязан поделиться ею с вами, с Торбрандом конунгом. Я об этом не забыл. Это мое горячее желание! И теперь я предлагаю вам совместный поход. Ты ведь понимаешь и сам, как человек умный и сведущий, что глупо нам ходить в это проклятое место поодиночке да еще и убивать друг друга! – Гримкель показал на амулет, все еще лежавший среди камешков у него под ногами. – А вместе… Вместе мы совершим славные подвиги и возьмем большую добычу! Подумай, ведь мои люди гораздо лучше знают Медный Лес! Мы знаем входы и выходы из него, знаем усадьбы, знаем, в каких местах есть руда, а в каких нет. Самые богатые залежи – возле Кремнистого Склона, усадьбы старого предателя Фрейвида Огниво. А разве вы знаете туда дорогу? Нам нужно идти вместе! Торбранд конунг, как человек умный, поймет это! Ты ведь не откажешься отвезти ему мое предложение?
– Как ловко повернул! – восхитился Исбьёрн сын Стейнара. – Мое предложение! Два могущественных конунга! Мне сдается, тут сейчас нет ни одного конунга!
Асвальд ответил не сразу. Многочисленные льстивые возгласы не затуманили ему головы, но какая-то правда в словах Гримкеля была. Квитты действительно лучше фьяллей знают Медный Лес. Знают, где и что можно взять, а где и искать нечего. «Горячая палочка» Сёльви и Слагви, конечно, хороша, но нельзя обходиться только ею. Об этом предложении стоит подумать.
– Гейрбранд ярл, – поизнес Асвальд, не сводя взгляда с Гримкеля, – забери меч у конунга квиттов.
– Что? – Гримкель двинул бровями, не веря своим ушам. Все ведь стало так хорошо получаться!
– Я буду с тобой разговаривать только после того, как ты и твои люди сложат оружие, – с надменной твердостью ответил Асвальд.
Гейрбранд Галка тем временем шагнул к строю квиттов и протянул руку. Внутренне он был готов к защите, если злосчастный конунг попытается «вручить» ему свой меч не тем концом.
Гримкель колебался. Отдать оружие на глазах у дружины означало окончательный позор. Запутавшись во лжи, которую считал оружием слабых, он все же не решался расстаться с оружием сильных, которое делало его конунгом и мужчиной.
– Ну! – резко и требовательно крикнул Асвальд. Его глаза яростно сверкнули, рука легла на рукоять собственного меча. – Отдавай или возьми в руки и защищайся, тролль тебя дери! – Он резко мотнул головой в сторону, где имелось свободное место для поединка. Ему надоело ждать.
Гримкель расстегнул перевязь и протянул Гейрбранду меч вместе с ножнами и ремнем. «Я буду с тобой разговаривать…» – было сказано ему, и за возможность разговаривать, а не биться приходилось платить.
Гейрбранд взял меч. По рядам фьяллей и квиттов пробежало движение: фьялли усмехнулись, кое-кто из квиттов спрятал лицо под щитом от такого позора.
– Кто остается со своим конунгом – то же самое! – распорядился Асвальд, скользя взглядом по рядам квиттов. – А кто не хочет – назад, в Медный Лес. Путь свободен. И чтобы на Остром мысу никого не осталось.
Ряды квиттов заколебались. Гримкель обернулся, и на лице его теперь был настоящий ужас. Квитты переглядывались, кое-кто, с молчаливой решимостью сжимая рукоять меча, отступал назад. Асвальд молчал, стиснув зубы, хотя ему очень хотелось крикнуть: «Быстрее!» Пусть думают, стоит ли им оставаться с таким конунгом. Тяжелое даже для зрителей, это зрелище подрывает душевные силы тех квиттов, кто еще не утратил способности сопротивляться. Пусть пьют свой позор глоток за глотком. Отравленные унижением души воспрянут не скоро. Пусть идут и расскажут всем, кто этого не видел. Это даже лучше, чем на месте перебить всех, как сделал бы Хродмар сын Кари.
