Девид Дворкин - Треллисанская конфронтация

Небольшой экран над дверьми лифта указывал на то, что прибыл еще один подъемник, готовый для отправки офицера в инженерный отсек. Скотт отнесся к этому с некоторым удивлением и заметил, что об этом больше никто не знает. «Быть может, подоспела помощь, – решил он. – В таком случае, я скорее нужен здесь наверху, на мостике, чем там в инженерном отсеке».

Двери пока не открывались, так как Скотт еще не успел заступить в поле действия датчиков. Он повернулся к ассассину, ни на шаг не отстававшему от него, и сказал как можно более безразлично:

– Иногда приходится долго напоминать этим лифтам, что от них нужно, в противном случае компьютер напрочь забывает о своих функциях.

Он отошел в сторону и резво принялся нажимать на уйму кнопок, делая вид, что вызывает лифт. На самом же деле он ввел в компьютер новую программу, отсылая ожидающий его лифт прочь. Потом он встал на прежнее место, стараясь выглядеть невозмутимым, несмотря на то, что ожидание и надежда не давали ему покоя.

– Вот и они, – проговорил Зулу.

Четыре ромуланских корабля вплотную приблизились к «Энтерпрайзу» и следовали параллельно его курсу. Корабль Федерации опять оказался в центре каре, в каждом углу которого расположилось по судну ромуланцев.

– Они настаивают на капитуляции, – сказала Ухура. Морл заскрежетал зубами.

– Ну, нет! – прошипел он. – Будем сражаться с этими тварями!

«Покорные бараны, – подумал Зулу. – Вот, кто мы такие». Но вслух приказал:

Приготовить фотоновые торпеды.

Глава 16

Прошло уже несколько дней с тех пор, как Маккой извлек последнюю капсулу из мозга раба. Сейчас он проделал ту же самую операцию и, закрыв череп пациента, подошел к полке, на которой стояла коробка с этими трофеями. Чтобы капсулы не рассыпались, он складывал их все вместе. Теперь же исчезли и коробка и капсулы, причем вместе с доской от полки. Там, где стояла его коллекция, осталась только дырка. Древесина была выжжена в форме почти правильной окружности, обугленные края которой являлись немыми свидетелями применения огня. Он согнулся, для того чтобы осмотреть снизу доску верхней полки: она тоже почернела, хотя оставалась еще достаточно прочной и выдерживала мензурки, которые на ней стояли. Под отверстием, на нижней полке, Маккой раньше хранил запчасти от гипоспреев. Некоторые из них, особенно находившиеся непосредственно под отверстием, расплавились, разбрызгав содержимое по всей полке. Другие же потемнели, и жидкость в них стала мутной. Врач разразился проклятием.

– Спенрид!

Этот раб всюду следовал за Маккоем в качестве постоянного ассистента; ему удалось убедить землянина, что на его прежнем месте он больше никому не нужен. Сейчас он бежал сломя голову.

– Посмотри на этот беспорядок! – сказал Маккой. – Эти спреи больше ни на что не годны. Выбрось их и посмотри, есть ли такие еще среди того, что я взял с «Энтерпрайза». Ты в курсе, что здесь произошло? – Он указал на дыру в полке. Спенрид таинственно покачал головой.

– Ну ладно, ладно. Иди же. – Когда раб поспешно выбегал из комнаты, держа в руке груду позванивающих поврежденных баллонов, Маккой проворчал:

– Интересно, кому понадобилась эта коробка…

Из соседней комнаты раздался грохот, и кто-то завопил – по голосу, очевидно, Видрон.

– Животное! – Кричал Видрон – Как ты смеешь!

Маккой вбежал в комнату и увидел, как два треллисанца злобно уставились друг на друга. У обоих были красные лица. Остатки пульверизаторов были разбросаны по полу.

– Сам животное! – закричал Спенрид. – Думаешь, весь мир принадлежит тебе, или таким, как ты! В следующий раз смотри, куда идешь.

Глаза Видрона расширились, он не мог поверить услышанному. Затем на его лице появилось выражение свирепой ярости. Он показал пальцем на раба и закрыл глаза, пытаясь сосредоточиться на самом себе.

Спенрид прислонился к стене и начал съезжать на пол. Закрыв лицо руками, он застонал. Его дерзость отступила, он побледнел и дрожал от страха.

Но больше ничего не произошло.

Видрон открыл глаза и самоуверенно произнес:

– Ну вот что!

Тут он заметил, как Спенрид снова поднимается на ноги. Теперь лицо Видрона стало по-аристократически бледным от ужаса.

– О нет! – промямлил он и быстро выбежал из комнаты.

Наглость Спенрида вернулась к нему так же быстро, как и исчезла. Впрочем, его голос, когда он говорил, по-прежнему дрожал.

– Думаю, вы спасли меня уже трижды, доктор! Я должен рассказать об этом другим. – И он выскользнул из комнаты.

«Не может быть, – сказал себе Маккой. – Того, что я думаю, просто не может быть. Боже мой, что же это за мир такой?»

Клингонский корабль был просто огромным, наверное, в три раза больше «Энтерпрайза». Мостик выглядел очень внушительно и превышал размеры мостика «Энтерпрайза» более чем в три раза и поэтому явно нарушал все пропорции корабля. За время долгих, утомительных часов, проведенных здесь, Кирк начинал понимать, к чему такие размеры. Управление этим монстром, очевидно, осуществлялось из нескольких отсеков, также, как и управление кораблем федерации, но отличие все же имело место. У клингонов медицинский отсек просто крохотный: Империя предпочитала не тратить особых средств на лечение больных и раненых, хотя это, безусловно, не относилось к высшим чинам. Служба безопасности, наоборот, впечатляла своими размерами; в нем, решил Кирк, должно быть, работает около половины всего персонала. Но это довольно легко объяснялось, ведь каждый почти постоянно находился под наблюдением, даже работающие в самой охране.

Центр управления кораблем располагался не на какой-нибудь отдельной, удаленной площадке, а прямо на мостике. Таким образом, капитан корабля мог сам следить за отделом безопасности, так как люди из этого отдела, полностью облепив одну из сторон мостика и заняв почти половину площади, молча и терпеливо сидели, склонившись над клавиатурой своих миниатюрных компьютеров, и наблюдали буквально за каждым членом экипажа корабля, подслушивая все разговоры. «Интересно, – подумал Кирк, – а кто следит за капитаном?» Он вспомнил, как однажды на Органии клингонский командир Кор сказал ему, что за каждым должностным лицом установлена тщательная слежка, известно каждое его действие или слово. Возможно, кто-то, находясь где-нибудь в скрытой камере, наблюдает в этот момент за мостиком, капитаном и самим Кирком, готовый немедленно сообщить своим начальникам на Силоне, лишь стоит ему увидеть или услышать что-либо похожее на измену или трусость.

Кое-что на этом корабле, однако, уступало в размерах по сравнению с «Энтерпрайзом» – главный смотровой экран на мостике. Если бы это был мостик на каком-нибудь корабле Федерации, где с главного экрана открывался бы такой странный вид, то все на мостике не отрывали бы от него глаз. Но члены клингонских экипажей были намного строже дисциплинированы, поэтому только Кирк и Карокс, капитан клингонов, смотрели на экран.

На нем появилось пять светлых точек, двигающихся на фоне звезд со скоростью ниже скорости света. Четыре из них образовали квадрат, поместив пятую в его центр. Карокс выкрикнул:

– Полное увеличение!

Но уже до того, как его приказ был приведен в исполнение, Кирк знал, что ему предстоит увидеть. Увеличенное изображение подтвердило его опасения, и он покрылся мурашками. Капитан почти не слышал очередного приказа Карокса – заглушить двигатели и сохранять прежнюю дистанцию от кораблей, высвеченных на экране.

Показался «Энтерпрайз» в миниатюре, окруженный четырьмя атакующими ромуланскими судами.

Контуры всех пяти кораблей были размыты из-за установленных на них защитных экранов. Однако удалось заметить, как фотонные торпеды, две яркие точки, мелькнули от «Энтерпрайза» в один из углов квадрата. Первая торпеда не попала в цель и ушла за пределы экрана, другая же поразила корабль, и очертания ромуланских щитов вдруг замерцали и мгновенно исчезли. Затем со стороны «Энтерпрайза» последовала мощная серия фазерного огня. Незащищенный ромуланский корабль вспыхнул ярким заревом и вскоре исчез.

Карокс ударил кулаком по подлокотнику своего капитанского кресла и закричал:

– Хорошо стреляют, Кирк! Отличная работа! А вы в бою лучше, чем я думал. – Он снова уселся в кресло и уже более спокойно продолжал:

– Но конца вам не избежать. Ромуланцы больше не позволят вам такого. Ваш корабль обречен.

Кирк знал, что он прав. Свет вокруг оставшихся ромуланских кораблей стал ярче, так как была увеличена мощность щитов. Они начали непрерывную фазерную атаку «Энтерпрайза»; даже при том, что мощность фазеров уменьшилась за счет защитных экранов, общее действие огня было слишком ощутимым. По мере истощения запасов энергии «Энтерпрайза» свечение его защитных экранов постепенно снижалось. Корабль Федерации выпустил оставшуюся фотонную торпеду, но усиленные экраны ромуланцев защитили их от серьезных повреждений, а атаку фазерами «Энтерпрайз» больше не применял, потому что взять энергию с экранов означало бы ускорить приближение конца.