Ник Перумов - Алмазный Меч, Деревянный Меч. Том 2

А потом её взор подёрнулся алым, и из этого облака внезапно проступила фигура священника – истерзанного, с изрезанным лицом, с торчащими кольями в мякоти рук и ног, теми самыми кольями, которыми Тави прибивала труп к земле, готовясь заняться некромантией.

Лицо несчастного было перепачкано кровью, рот приоткрыт. Он заговорил – но губы не двигались.

– Вот и свиделись, Тави…

– Чего тебе надо?! – чуть не поперхнулась она, давясь неслышимым криком. – Возвращайся в обитель мёртвых! Тебе нечего делать среди живых! Даже среди их снов!

– Ты думаешь, что я мёртв? – Губы священника растянулись в кошмарном подобии улыбки. – Ты ошибаешься, волшебница. Ты убила меня… убила страшно, я умер второй, конечной смертью, но всё равно не до конца. Душа моя ныне в пыточных застенках Повелителя Мрака, что имеет отвратительный облик получеловека-полукозла, и его заплечных дел мастера уже готовят свой инструмент.

– Что тебе надо?! – срываясь, взвизгнула Тави.

Мертвец жутко осклабился.

– Тебя, – жизнерадостно сообщил он девушке. – Тебя, мою убийцу. Тобой заплачу я выкуп Тёмному Властелину и обрету наконец покой. Мои хвалинские братья обещали помочь мне в этом. Они согласились с радостью, потому что всё равно скоро умрут, как и всякая живущая тварь. Ибо приходят дни Великой Битвы, Спаситель готовится сойти с небес на землю, повергнуть окончательно мрак и судить каждого по делам его. И я возрадуюсь, когда услышу свой приговор!

– Что ты сказал… о Спасителе? – пропустив мимо ушей все обращённые к ней угрозы, ошеломлённо произнесла Тави.

– Близится час Последней Битвы. Как никогда близок он уже, – нараспев произнес мёртвый. – Ведома всем притча о соломинке, что ломает спину верблюда; и кто знает, не моя ли первая смерть была той соломинкой, что высвободила Зверя из Бездны?.. Вспомни пророчества Илэйны, Тави, вспомни её пророчества. Два Брата уже обрели свободу, и теперь Богам осталось лишь расплавить мир и отлить его заново – в новой, лучшей форме, где не останется места ни злу, ни порокам.

…Тави проснулась в холодном поту. Никогда ещё посещавшие её видения не отличались такой яркостью и никогда ещё не запоминались так хорошо.

Она вытерла мокрый лоб. «Стыдись, волшебница! Тебе ли бояться каких-то там снов! Пустое всё пустое. Пустые слова и угрозы, туманный отблеск твоего собственного раскаяния и сожаления. Так что пусть всё идет к воронам!»

Она – она не отступит и не повернет назад. Она пойдет до конца, тем более что дорога к выходу теперь известна, и Тави больше ни за кого не отвечает, кроме себя самой. Всё, что ей осталось сделать, – это добраться до Вольных, её единственного дома теперь. А потом – потом она попытается разыскать Наставника. Это будет нелегко, но вполне достойно её. Он скажет, что делать дальше, – он всегда ей это говорил.

Сборы были недолги. Вскоре Тави уже шагала по тоннелям, уверенно ориентируясь даже в кромешной тьме. В заклятии Света она больше не нуждалась.

Ей казалось, она знает эти залы и коридоры уже много, много сотен лет. Она словно бы впитала, вобрала в себя память всех живших здесь поколений Подгорного Племени, цепко хранившую в себе каждый поворот, каждую развилку на пути к свету. Она шагала уверенно, не сбавляя шаг и не сбиваясь.

…Остались позади старые рудничные уровни, где давным-давно были выбраны все запасы железа, олова, свинца и меди; остались позади заброшенные мастерские, где кое-где ещё валялся позабытый впопыхах инструмент, на который не польстились алчные охотники за самоцветными камнями, подметавшие подземелья словно хорошая метла в поисках всего хоть сколько-нибудь ценного. Остались позади жилые пещеры, залы приемов, кладовые, возведённые на подземных водопадах мельницы, что до сих пор впустую крутили свои вечные колеса. Тави шла, не ведая усталости. До безумия хотелось как можно скорее увидеть солнечный свет, хотя девушка не могла сказать точно, ночь царит сейчас наверху или же день.

…Наконец бесконечный коридор закончился отвесной и гладкой стеной. Очередная замаскированная дверь; с замком Тави пришлось повозиться, открыть его без Сидри оказалось куда как нелегко. Пока она магией не заставила провернуться и встать как положено все без исключения шестерёнки, засов не поддавался.

И наконец…

…День, день, яркий день! И на небе – никаких следов Смертного Ливня! И птицы, ошалело носящиеся в обнажённых древесных кронах! И свежий лосиный след прямо у скальной подошвы!

Мир, мир, прекрасный и светлый мир!

Тави не удержалась – завопила во всё горло от восторга.

…И тотчас сама зажала себе рот. Где-то рядом таились враги. Где-то рядом в чащу вглядывались две пары внимательных глаз. Не требовалось много усилий, чтобы понять – они ищут… Сидри! Ну да, конечно же, Сидри! И притом они даже не слишком скрываются. Самонадеянны, однако, эти маги Радуги!..

Тави подавила первое желание ничком броситься в траву. Враги засели неподалёку, но её пока что не видели. Их заклятия были нацелены на то, чтобы найти гнома. Его и только его.

Двое магов караулили узкую, едва заметную тропку, что вилась вдоль самых подножий круто вознесшихся ввысь скал. Неширокая полоса леса отделяла горы от обширных трясин, где команде Тави пришлось пережить несколько не самых приятных часов. Собственно говоря, именно этой лесной полосой молодая волшебница и собиралась уходить на запад, к закатным границам Империи, где начинались владения Вольных.

И именно на этой тропе маги устроили засаду.

Тави почти не сомневалась, что это та самая пара, что преследовала их на пути в подземелья. Переждали где-то Ливень, проклятые, и вот, глядите-ка, уже на посту. Вот только зря вы ждёте Сидри, любезные. Сидри остался там, внизу, вместе с тайной своего похода. Вам её уже никогда не узнать, потому что даже трупа вы не получите. Сидри… Сидри уже далеко, в лучшем мире, он…

Она осеклась. Потому что в тот же миг её мысленному взору предстал тот самый Сидри Дромаронг, которого она считала погибшим и которого даже бросила искать; гном, оказывается, был жив-живёхонек, бодро шагал себе по лесной тропе, что-то фальшиво напевая под нос и не обращая никакого внимания на творящееся вокруг.

«Предатель! – беззвучно взвыла Тави. –Ясно как день, этот треклятый гном просто прикрылся нами, как живым щитом, сделал свое дело и теперь преспокойно уходит – тоже, как и она, на запад, к поселениям гномов в изгнании. А что это за штука приторочена у него за спиной? Замотано в дюжину ветхих тряпок… но на то волшебнице и глаза, чтобы видеть сквозь подобное… Сейчас… сейчас… Ой, мамочка!..»