Энн Маккефри - История Нерилки
— Собираешься обратно в мастерскую? — спросил меня М'барак. — Или ты не против заняться скотом и верховыми скакунами? Это принесло бы огромную пользу Руату. Я могу взять тебя туда, — его глаза озорно блеснули, — избавив от долгого и утомительного путешествия. Тьеро, их арфист, отбарабанит в твой Цех, чтобы о тебе не беспокоились. — Всадник вздохнул, снова покосившись на мой странный наряд. — Очень важно собрать людей в помощь Руату… людей, получивших вакцину и не подверженных болезни… Ты ведь ее уже не боишься, верно?
Я только кивнула головой; при этом неожиданном предложении сердце подпрыгнуло у меня в груди. Во мгновение ока я могла очутиться там, куда стремилась так отчаянно и страстно! Когда Суриана еще была жива, Руат казался мне средоточием свободы и счастья; он притягивал, как магнит. И теперь, когда я сбросила ярмо Форт холда — теперь, наконец, я вольна идти в Руат! Лететь в Руат! Именно теперь, потому что его бедствия были равносильны приглашению. Да, Руат претерпел печальные изменения и, вероятно, разительно отличался от холда, описанного Сурианой. Но я могла принести там пользу — как Рилл, не как леди Нерилка. А это являлось тем делом и той целью, которые я искала, не так ли?
— Если нужны добрые конюхи, у меня тут есть двое… — с энтузиазмом начал Беструм. — В ожидании весны парни маются от безделья — вырезают побрякушки из раковин, чтобы скоротать время. Рилл, — он кивнул в мою сторону, — уже успела продырявить им шкуры своей иглой, так что мор этим молодцам не страшен. Так и было решено. Оба конюха — несомненно, братья, — крепкого сложения, флегматичные мужчины — собрали свой нехитрый скарб. Леди Гейна сходила за тяжелыми меховыми плащами, которые должны были защитить нас от ледяного дыхания Промежутка. Она суетилась вокруг нас со своими служанками, собирая провизию — этих запасов хватило бы до лета, как мне показалось. Потом принесла три огромные бутыли, и мы с М'бараком навьючили их на Арита позади остальных тюков. Не первый раз я прикоснулась к дракону, но теперь этот контакт оказался более длительным и тесным.
Кожа его была теплой, гладкой и мягкой. и оставляла на ладони странный запах, похожий на аромат пряностей. Внезапно Арит оглушительно затрубил, но его всадник тут же успокаивающе улыбнулся мне. По словам М'барака, дракон не имел ничего против странной поклажи, которую навалили ему на спину. Мы еще раз проверили свой хрупкий груз, переложив его одеждой; в кладовых Форта было множество таких же бутылей, но я не могла припомнить, что матушка делала с ними. Под конец я бросила последний взгляд на рану мальчика. Все было в порядке; шов не разошелся, и он спокойно дремал после кружки слабого снотворного из плодов лунного дерева. Затем я распрощалась с Гейной и Беструмом. Мы провели вместе лишь несколько часов, но они провожали меня с пожеланиями счастья и здоровья. Я сказала им, что попытаюсь узнать о судьбе их детей и пришлю весточку по барабанной связи. Глаза Гейны наполнились слезами; она знала, что надежда на счастливый исход невелика и, все же, была мне благодарна.
Беструм забросил меня на спину дракона — так, что я шлепнулась прямо за гибким сильным телом М'барака. Надеюсь, я ничего не повредила бедному зверю. Братья-конюхи, Пол и Сейл, взошли на наш летучий корабль с меньшей помпой и уселись сзади. Я почувствовала, как исчез холодок страха, сменившись радостным предвкушением — словно эти двое были каменной стеной, ограждавшей меня от мрака, холода и бесконечной, безбрежной пустоты.
Арит сделал небольшой разбег и прыгнул в воздух; затем его огромные, слегка просвечивающие на солнце крылья развернулись, первым же взмахом подбросив дракона вверх на добрую сотню локтей. Это было восхитительное ощущение! Теперь, когда мощные крылья Арита уносили нас в вечерние небеса, я, казалось, стала лучше понимать всадников. Да, они были особыми людьми… теми, кому доступно счастье упоения полетом, владыками воздушной стихии… Я плотнее запахнула плащ, чувствуя тепло огромного тела дракона; спина М'барака защищала меня от встречного ветра.
Должно быть, он понял мое состояние. Повернув голову, он весело ухмыльнулся и крикнул:
— Теперь держись, Рилл! Идем в Промежуток!
Если полет на спине дракона наполнял душу восторгом, то ледяная тьма, разорвавшая мир пополам, внушала безотчетный ужас. Мрак, холод, пустота… Страх! Горло сжимали тиски удушья, и я не могла крикнуть, позвать на помощь… Какой-то частью сознания я понимала, что мне ничего не грозит — ведь дракон и всадник чувствовали то же самое… они испытали это много раз… И все же панический вопль едва не сорвался с моих губ — в тот самый момент, когда мы снова вырвались под свет солнца, и прохладный воздух высоты потоком хлынул мне в лицо. Мы были над Руатом — там, куда нас перенес безошибочный инстинкт Арита, колдовской непостижимый дар драконьего племени.
Я никогда раньше не посещала Руат, но Суриана не раз посылала мне свои наброски и описания холда. Обширное поселение, выдолбленное в скале, с башнями и мощными стенами… Конечно, оно осталось неизменным — и все-таки было непохоже на рисунки моей подруги. Она восхищалась живительным руатанским воздухом, дружелюбием и гостеприимством его обитателей, так не похожем на засушенную вежливость Форта… Она перечисляла людей — из благородных фамилий и простых странников — посещавших холд и в теплый, и в холодный сезоны. Она писала о садах и пышных лугах, раскинувшихся вдоль реки, о равнинах, по которым стремительно мчатся скакуны… Но в ее посланиях не было ни слова о чудовищных могильных курганах, о чернеющих кругах выжженной земли, о сломанных повозках и рваных шатрах, усеивавших берег реки, на котором еще недавно, под яркими знаменами и пестрыми тентами, бурлила веселая толпа прибывших на Встречу гостей.
Я застыла, потрясенная этим зрелищем; сдавленный возглас за спиной свидетельствовал, что мои спутники тоже не остались равнодушными. М'барак — несомненно, тактичный юноша, — молчал, пока голубой дракон по пологой дуге спускался над разоренным холдом. Теперь я заметила первые признаки жизни — пятеро исхудавших мужчин грелись во дворе под лучами вечернего солнца.
— Дракон, братец, — раздался у меня над ухом негромкий голос, в котором слышалось глубокое удовлетворение.
Бросив взгляд вниз, я увидела огромного бронзового, который высаживал своих пассажиров на широкой площадке перед конюшнями. Бронзовый взлетел, освобождая место Ариту, его крылья сверкнули в солнечных лучах расплавленным золотом, вытянутые лапы с чудовищными когтями мелькнули над нами. Арит, завершив круг, приземлился точно на том же месте, откуда взмыл в небо его собрат.
— Морита, — произнес М'барак, почтительно склонив голову. Стройная женщина со светлыми короткими волосами повернулась к нему. Я невольно вздрогнула — госпожа Форт Вейра стояла бы последней в списке тех, кого я ожидала встретить в Руате.
Воспоминание кольнуло меня — я видела лицо Мориты в тот особый неповторимый миг, когда она, склонив голову и к чему-то прислушиваясь, смотрела на свою королеву… Где это было? Во дворе Форта? Она светилась какой-то внутренней умиротворенностью, безмятежным спокойствием, причину которого я не могла тогда понять. Конечно, она не раз бывала в Форт холде — с тех пор, как приняла власть над Вейром из рук прежней госпожи, Лери. Но то были редкие визиты, по случайной оказии, и хотя я видела ее в главном зале Форта, мы не обменялись ни единым словом. Мне казалось, что она была сдержанной или слишком застенчивой и молчаливой; правда, в присутствии громогласного лорда Толокампа мало кому удавалось вымолвить хоть пару фраз.
— Поторопитесь! — голос М'барака прервал мои размышления. Всадник спрыгнул на землю и повернулся к маленькой группе встречающих. — Помогите разгрузить эти глупые бутылки… И еще — тут люди, которые могут ухаживать за скакунами. Торопитесь! Мне надо вернуться к Падению, — не то Ф'нелдрил сдерет шкуры и с меня, и с Арита!
Двое мужчин и гибкая темноволосая девушка двинулись к нам.
Мгновенно, инстинктивным чутьем я узнала Алессана; девушка; по-видимому, была его сестрой, Оклиной — единственной, оставшейся в живых. Второй мужчина был облачен в голубую тогу арфиста. Пол и Сейл спешились, и я начала передавать им мешки с провизией и бутылки. Огромные стеклянные емкости леди Гейны благополучно перенесли посадку. — Если ты слезешь, Морита сможет сесть, — с извиняющейся улыбкой произнес М'барак.
Итак, мы обменялись местами с Моритой. Мне хотелось бы поговорить с ней — она казалась сейчас не такой далекой и отстраненной, как в Форт холде — но ни повода, ни времени для подобной беседы не оставалось. Несомненно, она не узнала меня. Когда голубой дракон начал разбег, Морита обернулась — но ее последний взгляд тоже был предназначен не мне.
