Джон Френч - Чемпионы Темных Богов
Ариман снова попытался встать. Кровь окрасила его одеяния и доспехи. Из обрубка правой руки толчками била влага, образовывая растущую лужицу. Из бритвенного пореза между грудью и нижними пластинами торса вытекали густые красные ручейки. Еще одна рана ухмылялась из нижней части спины. Ни одно из ранений не было смертельным, по крайней мере, не таким, что убьет быстро.
— Ты хоть раз задавался вопросом, почему я тебя спас? — спросил Санахт. — На Сортариусе, когда Кхайон нарушил пакт, ты задавался вопросом, почему я остановил его?
— Ты… — прохрипел Ариман, — был верен.
— Я никогда не верил в Рубрику, Ариман. Как я мог верить в то, чего не мог понять? — Санахт почувствовал, как на его лице промелькнула улыбка. Он наклонился и отстегнул застежки со шлема Аримана. Лицо под ним было пепельно-бледным и блестело от пота. Зрачки в глазах Аримана расширялись и сужались, пытаясь сфокусироваться. Санахт посмотрел на него в ответ. — Но я верил в тебя.
Санахт бросил взгляд на силовой меч, лежавший в увеличивающейся луже Аримановой крови. Он подобрал его и поднял, затем посмотрел на Аримана.
— Твоя жизнь принадлежала мне с того самого момента, как я спас тебя, — сказал Санахт. — Каждый момент, что ты прожил с тех пор, был моим. Будущее, о котором ты грезишь, не твое. Оно — мое, и оно закончится здесь.
Он бросил меч к оставшейся руке Аримана.
— Вставай. Бери меч.
Ариман покачал головой.
— Санахт…
— Вставай! Вставай, будь ты проклят. Бери меч.
— Я знал, — произнес Ариман.
Санахт застыл как вкопанный. Он не мог пошевелиться. Ариман посмотрел на него, затем закрыл глаза и покачал головой. — Я всегда знал.
Санахт почувствовал, как слова проникают внутрь него. Он уставился на Аримана, все еще сжимая меч в руке, способный лишь стоять на месте. Ариман закашлялся, и его губы увлажнила кровь. Он снова посмотрел на Санахта и, может, в тех синих глазах должна была быть грусть, но Санахту казалось, что от взгляда колдуна по его венам растекся холод.
— Я привел тебя сюда, — сказал Ариман. Лучи приближающегося из туннеля света стали еще ярче. — Я привел всех вас сюда.
Игнис увидел, как Серые Рыцари возникают из телепортационных молний. Пять фигур, их доспехи — серебряная белизна и черная тень в сполохе света. Он открыл рот, чтобы отдать приказ Жертвеннику, но слишком медленно. Серые Рыцари открыли огонь. Глаза Игниса только и успели заметить дульные вспышки. Часть его мозга, что не прекратила бы работу до самой его смерти, прочла траектории полета и тепловой след болтов, которые зажглись, поцеловав воздух. Та же часть его мозга начала проводить вычисления, что никогда не закончатся, но исход которых был предрешен — ему конец.
Кулак Жертвенника врезался в Игниса и отбросил его в сторону. Болты взорвались о стену тигля позади того места, где еще мгновение назад стоял Игнис. Он с лязгом врезался в пол. Серые Рыцари ринулись в атаку, не прекращая стрелять. Жертвенник повернул свои плечевые пластины к волне огня. Взрывы зазвенели по броне. От толчков его поршневые ноги напряглись, а затем шагнули вперед. Пушка на спине автоматона с запинающимся ревом открыла огонь. Каждый снаряд был размером со сжатый кулак, их наконечники с выгравированными символами тяжелые от взрывчатого вещества внутри. Серый Рыцарь исчез, когда три снаряда превратили его голову и торс в месиво керамитовых осколков и разодранной плоти. Жертвенник изменил положение, и пушка захлестнула огнем двух других Серых Рыцарей. Один из них упал, его ноги взорвались в облаке костяных осколков и шрапнели. Третьего воина отбросило назад, левая часть его тела превратилась в месиво из серебра и влажного багрянца. Из кулаков Жертвенника вырвались двойные струи огня и сварили плоть мертвых воинов внутри разбитых доспехов. Два оставшихся Серых Рыцаря даже не замедлились. Воздух вокруг их клинков замерцал, поя от остроты.
Игнис поднялся на ноги и вытряхнул из запястий молниевые когти. Лезвия зажглись с треском статики. В его разуме расцвел острый гнев. Все не должно было случиться так, все было почти идеально, а теперь план грозил полностью развалиться.
Два Серых Рыцаря достигли Жертвенника. Автоматон отшагнул назад, его торс изогнулся, наводя орудие. Серые Рыцари разом ударили мечами и разрубили поршни Жертвенника. Наружу выплеснулась гидравлическая жидкость, и, шипя, обратилась в пар на клинках воинов. Автоматон содрогнулся и рухнул на колени.
Игнис бросился к паре. Один из них обернулся ему навстречу, его алебарда превратилась в размытое пятно. Он слышал, как разум воина напевает остроту в кромку лезвия. Второй Серый Рыцарь воздел меч, острием вниз, над панцирем Жертвенника. Игнис поднял когти навстречу несущейся к нему алебарде.
Удар был быстрым, превосходно быстрым, но его превосходность была предсказуемой. Скрещенные когти Игниса поймали лезвие. От места соприкосновения взорвался свет. Игнис рывком развел когти в стороны и почувствовал, как лезвие алебарды разлетается на осколки. Он ударил когтями вперед, и их острия пробили прочную броню и погрузились в плоть. Он выдернул их назад. Серый Рыцарь упал. Игнис услышал, как Жертвенник выдавил поток машинного кода и увидел, как тот пытается извернуться, чтобы ударить своего палача. Последний Серый Рыцарь опустил меч. Игнис взревел и взмахнул когтями. Он продолжал реветь, кромсая и кромсая, пока Серый Рыцарь не превратился в ошметки из хрящей и керамита.
Он моргнул. Его оранжевые доспехи были залиты кровью. У ног лежала груда красного мяса и серебряных обломков, источая пар и дым в зловонный воздух.
Жертвенник издал бинарный перестук.
— Нет, — произнес Игнис, медленно дыша. — В этом нет нужды.
Автоматон зашипел статикой и осел на палубу. Игнис неспешно выдохнул и кивнул.
Он встряхнулся. По всему кораблю ревели сирены. Игнис выпустил свой разум на свободу. Там было больше Серых Рыцарей, больше внутри его корабля, пробивавшихся к двигательным палубам и реакторным уровням. Это было плохо. Это определенно выходило за рамки того, чему следовало случиться.
+ Ариман? + крикнул он в варп, но ответа не последовало. Он задался вопросом, что еще могло пойти не по плану. Он перефокусировал свой разум и увидел, что большая часть его образа пока оставалась в варпе. Отступники рвали себя на части, их амбиции, и злоба, и предательство изливались в Великий океан, пока сами они истекали кровью и умирали от орудий друг друга. За этими пределами, под звездным пологом космоса, в варпе поднимался шторм. Образ взывал к нему голосом сложных чисел, незримой геометрии и непостижимых вычислений. Ему требовался лишь финальный катализатор, прут, дабы вызвать молнию.
Когда его разум коснулся образа, тот словно потянулся к нему, требуя высвободиться. Но был ли сейчас подходящий момент, спросил он у себя. Верное ли он выбрал время? Затем Игнис пожал плечами.
— Не хуже любого другого, — произнес он. Костру требовалась лишь последняя искра, чтобы воспламениться, последний этап ритуала и жертва. Он кивнул и потянулся разумом к кораблям, что наполняли пустоту своим огнем. Все они были предателями и злодеями, но некоторые все же ответят.
+ Говорит Властитель Игнис со «Слова Гермеса». Все, кто меня слышит, пусть подчинится этому приказу… + он остановился. Момент стягивался вокруг него, восхитительный и ужасающий в своем потенциале, ужас, готовый превратиться в откровение. + Огонь по «Сикораксу». +
— Я знал, — повторил Ариман. Он чувствовал, как из него толчками вырывается кровь, невзирая на попытки тела заживить рану. Санахт нанес точные порезы. Не настолько глубокие, чтобы убить, но достаточно глубокие, чтобы лишить сил. А еще в его груди было серебро, с каждым вдохом и ударом сердца вгрызавшееся все глубже. Боль походила на приглушенный крик, сдерживаемый за стенами его стальной воли. Хуже всего было присутствие омертвляющих разумов прямо за дверью к Атенею. Он чувствовал себя таким слабым, как будто его тело разрезали напополам. Ариман скрыл оба света агонии глубоко внутри, продолжая удерживать взгляд Санахта. — Я знал, что ты задумывал. Ты здесь потому, что избрал этот путь, но я позволил тебе пройти его.
Санахт замотал головой.
— Нет, — выдохнул он. Теперь его трясло. — Даже ты, даже ты не мог…
— Я сотворил этот момент, Санахт. Твое предательство — дело твоих рук, но ты пришел сюда по дороге, которую я проложил для тебя.
— Нет, — мечник снова покачал головой. — У тебя не осталось другого оружия, кроме лжи. Твой флот горит, Ариман, твои союзники мертвы, ты истекаешь кровью и умрешь от удара моего меча.
— Тогда почему ты колеблешься, старый друг? — произнес Ариман. — Подумай, разве я мог не знать, что ты предашь меня, и если это так, то как ты преуспел бы, если бы я не подыгрывал тебе?
