Анатоль Нат - Бабье царство.
И безраздельному господству медведей на улицах города был нанесён смертельный удар. Город раскололся на две части. На две неравные части.
Южная, значительно меньшая, проще сказать — ничтожная его часть, в пику остальным, стали самыми ярыми поклонниками рыжей зверушки, а большая его часть, в основном северная и северо-западная, к слову сказать, постоянно сокращающаяся за счёт перебежчиков в другой лагерь, так и осталась за поклонниками медведей.
Остальные концы города были неопределившимся болотом, где в равных долях представлены были обе группировки.
И шуточное поначалу соревнование постепенно переросло во вполне серьёзное противоборство.
В городе разгорались уже нешуточные баталии между сторонниками тех и других групп. Доходило даже до драк, настолько оказались накалены страсти. А на завтрашний городской праздник весеннего равноденствия, пока ещё небольшая, но весьма активная и агрессивная группа юных поклонников рыжего меха, в пику поклонникам медведей готовила свой собственный макет — движущийся макет Фокса, раз в пять больше натуральной величины.
К слову сказать — в пику сторонникам медведей, каждый год выставлявших макет бурого медведя в натуральную величину на главной площади города. В этот раз эти сорванцы намеревались свой макет перед этим пронести на руках по всему городу. Распевая хвалебные гимны лисьему мужеству и ловкости, маршируя в колоннах по трое, потом они собирались водрузить его там же на площади, напротив своего конкурента.
Песенка же поклонников лиса была их основной ударной силой. Незамысловатая, немного переделанная на новый манер любимая песенка Марьи Ивановны Корнеевой про Джона Брауна, павшего на поле боя.
Правда теперь это был не мифический никому здесь неизвестный Джон Браун, а самый натуральный, всамделишный, знакомый всем и каждому Рэд Фокс. Главное — что мелодия не поменялась.
Песенка как звучала ранее на один мотив, так звучала и до сих пор:
"Рэд Фокс пал на поле бо-оя…"
"Рэд Фокс пал на поле бо-оя…".
Ну и так далее…
Боевой гимн южан неизвестной в этом мире Конфедерации стал любимой песенкой детей Старого Ключа.
Естественно, подобные грандиозные планы не могли остаться тайной для другой, противоборствующей группы молодёжи. И в другой, северной части города, в пику зарвавшимся южанам "тайно" теперь строился ещё больший, чем в прошлом году макет бурого медведя.
Правда, песенок здесь особо не пели, ограничившись какой-то невнятной песенкой про лесного мишку. Здесь решили взять ещё большим размером и совершенством форм.
Так уж исторически сложилось, что южная часть, особенно южный посад, в отличие от северной части города, была не самой богатой, если не сказать откровенно бедной. Поэтому всем было понятно, что в неожиданно возникшем конкурсе макетов заведомо бы победили "северяне".
Но это ничуть не смущало фанатов новой идеи и рыжего лиса. И каждый вечер накануне праздничной недели по улицам города маршировали небольшие отряды его маленьких жителей с оранжевыми флажками в руках, на которых неумелыми детскими ручками был намалёван чёрно-серебристый лис.
К тому же, яростно барабаня в некое подобие барабанов, представленных по большей части мамкиными кастрюлями и глиняными горшками, они доставляли большое безпокойство местным кумушкам своим грохотом на тихих, спокойных прежде улочках города.
Вся остальная, взрослая часть со стороны с интересом следила за развернувшимся соревнованием. Отцы маленьких сорванцов, поклонников рыжего и бурого меха, активно обсуждали в кабаках перспективы развернувшегося на улицах города состязания, весело делая ставки на того, чья возьмёт. Кто кого перепоёт и у кого выйдет лучше макет.
На то кто займёт первое место на конкурсе песен делались ставки. Про макеты речь не шла. Там было всё ясно. Но чем ближе был финал, то есть день весеннего равноденствия, тем ставки всё больше росли и росли, вместе с прямо на глазах растущим мастерством юных певцов и макетчиков.
Однако, неизвестно чем бы это всё закончилось, скорее всего ничем, поскольку финансовые ресурсы противостоящих сторон были уж очень не равны, что неизбежно бы вылилось в массовую драку противоборствующих сторон, если бы неожиданно в это дело не вмешалась баронесса.
Совершенно неожиданно для себя самой она оказалась втянутой в детские разборки из-за своей слишком тесной связи с Фоксом. Её и раньше то не воспринимали, иначе как друга и его покровителя. Как человека, спасшего раненое животное от неминучей гибели. А теперь, когда она только с лисом везде и появлялась, иначе её и не представляли.
А может в какой-то момент ей захотелось чем-нибудь новеньким заняться, отвлечься от текущих проблем и тягостных дум, связанных со своим неопределённым статусом сломенной жены — неизвестно. Непонятно по какой причине, но она решила вмешаться. И придумала для сторонников своего рыжика новый, красивый бело-красный с серебряным отливом наряд.
И новенькая, только на днях открывшяся швейная мастерская баронессы заработала полным ходом.
Нарядив членов одного из отряда поклонников лиса в яркие, вызывающие наряды с красивыми вышитыми шевронами на рукаве, в виде оскаленной морды рыжего лиса на серебряном фоне, пошитые руками юных мастериц, она резко перевела противостояние на качественно иной уровень.
Теперь это уже было равное противостояние. И вот теперь победить должны было не деньги, а мастерство.
А поскольку теперь Фокса никто и не воспринимал в отрыве от баронессы, то и она, для всех, да и для себя в том числе, неожиданно превратилась в фактического лидера детской оппозиции сытой, зажравшейся, северной части города.
Теперь дети получили лидера и не шатались безтолку по улицам, занимаясь неизвестно чем. Теперь у детей появилась цель — победа в весеннем конкурсе. И подкреплённое неожиданно невиданно щедрым финансированием со стороны баронессы детское соперничество вышло на ещё более весомый, более значимый уровень. Теперь маленькие детишки и подростки, забросив все свои обычные детские шалости, старательно маршировали по пустырю, примыкающему к землянкам баронессы, размахивая своими флажками и яростной дробью профессиональных боевых барабанов распугивая окрестных ворон.
Вот теперь это было много лучше того времени, когда они, забросав домашние дела, шлялись неорганизованными толпами по улицам города, пугая редких ночных прохожих неожиданным барабанным грохотом по жестяным кастрюлям и треснутым глиняным горшкам. И к баронессе, совершенно для неё неожиданно, прониклась искренней признательностью вся женская часть южной половины города, чьи дети теперь не слонялись безтолку по улицам, а получили какое-то дело, пусть даже на взгляд взрослого человека и такое пустое, никчёмное.
— "Завтра, — подумала Маша. — Завтра всё решится".
Грохот барабана очередного марширующего по проулку отряда мальцов, врезал ей по ушам. После зимнего тихого леса, попасть на шумные улицы было некомфортно. Но Маша улыбнулась. Завтра они Голове и всей северной части города сделают большую козу. Завтра финальный конкурс — выставление макета на всеобщее суждение и принятие окончательногь решения кто победил.
Завтра детский хор, сделав пару кругов по центральной площади вместе со своим макетом на плечах и спев гимн южан, водрузит свой макет перед зданием Управы.
Завтра тоже самое сделает и северная группа конкурсантов.
И завтра выборный совет представителей всех концов города во главе с самим Головой примет решение кто победил.
Осталось последнее.
Надо было заскочить в трактир к Брахуну и проконролировать готовность последнего элемента завтрашнего праздника. Убойный сюрприз, который готовился в тайне ото всех, и который должен был принести победу.
Следующим утром город был потрясён.
Север был посрамлён.
Чем?
Леденцами!
Оба макета при прочих разных особенностях, внешне были подобны друг другу и особого впечатления на приёмную комиссию из отцов города не произвели. Песни пели и те и те более-менее равно.
Два детских хора, примерно равных по спевке и по голосам. Ни у тех, ни у других не было много времени чтобы потренироваться и лучше спеться. Поэтому оба хора были признаны равными. Тексты песен тоже были всем известны и особого восторга не вызвали.
Но потом!
Большая группа разряженных в яркие рыжие одежды мальцов выкатила на середину центральной площади города два накрытых скатерью огромных стола на колёсах, под которыми что-то бугрилось. И перед потрясённой публикой под сдёрнутым покрывалом предстал огромный кремово-вафельный торт "Фокс" в натуральную величину.
К слову сказать — прототип сидел рядом с тортом и хищно облизывался на лакомство по соседству. На втором столе громоздились валы кружек в подарок, расписанных ярко рыжим фоксом на белом фоне, и стоял огромный, пышущий паром самовар с горячим кофейным напитком. Новое изобретение Марьи Корнеевой — кофейный сбитень "Фокс"!
