Алексей Завальнюк - Блеск и нищета Великого Инквизитора (СИ)

До Ордена я добрался довольно быстро, но в этот раз мне пришлось дождаться, пока Хабек закончит принимать посетителей, Инквизиция продолжала жить своей жизнью. Освободился Хабек только в восемь, но он сразу же пригласил меня внутрь. В этот раз кубки сменились деревянными кружками с ароматным чаем, иногда Хабек любил удивлять.

— Ну что, Экзель, как прошла аудиенция у Фредерика?

— Как обычно, Хабек. Он был рад меня видеть, немного поговорили о том, что происходит… Больше ничего.

— Понимаю, — Хабек если и заметил, что я соврал, виду не подал. — Он наверняка подробно тебе рассказал о внутренних проблемах. Что ж, я думаю с завтрашнего дня ты начинаешь работать как обычно, документы на твоих учеников уже лежат в кабинете твоей матери, рекомендую их посмотреть. Но помниться мне, что ты хотел о чём-то со мной поговорить.

— Да, Хабек, есть очень важный разговор. Я так и не рассказал тебе, что мне сказала Тайрина. Она сказала, что я вступил на опасный путь, с которого уже поздно свернуть. Когда я призвал Хаос себе в Хранители я окончательно связал себя с ним, теперь я могу использовать его Силу по своему усмотрению. Один раз это мне здорово помогло, но второй раз едва не стоило жизни эльфам. Хабек, я думаю, что пришло мне время начать постигать Силу «Золотого Лорда».

— Даже так? — Хабек в этот момент стал очень похож на Аркасана. — Знаешь, как Лидер Конклава Ордена я обязан лишить тебя ранга за само предложение, но в тоже время я обязан соблюдать соглашения. Мы с твоей матерью с момента твоего рождения знали, что однажды ты станешь изучать Хаос, но вмешательство Сатурна всё испохабило. Я думал, что ты задумаешься об этом годам к двадцати пяти, но после всего что случилось… Ты хоть понимаешь, что это будет для тебя означать?

— Значит возможность есть? Мы можем обойти клятву Сартога? — имелось в виду, что Инквизиторы не способны содействовать Хаосу, клятва обжигала очень сильно.

— Разумеется можно! Кодес же открывал эту чёртову дверь, но тут задача здорово осложняется. Первое: для того, чтобы та начал изучать Хаос ты должен быть Великим Инквизитором. Второе ты не имеешь право использовать то что узнаешь в присутствии молодняка, только в бою или если ситуация выходит из-под контроля. Третье: ты обязан соблюдать секретность, никто кроме тебя не имеет право об этом знать. Но самый поганый пункт именно четвёртый. Ты должен получить согласие всех членов Конклава, причём лично, в противном случае… Ну, обычные Инквизиторы слабеют, а что может произойти с тобой я не знаю. Может быть и вовсе ничего.

— Понятно. Хабек, я понял, в чём именно ты видишь сложность. Значит так, пока что я буду работать соблюдая статус тихого учителя, но на досуге устрой мне встречу с Кайриком.

— Кайрик? — Хабек нахмурился. — Знаешь, Конклав раскололся на три части. Кайрик присоединился к нам, во всяком случае он стал более лоялен к тебе и не участвует даже в обсуждении возможных последствий твоего существования внутри Ордена. Он склоняет на нашу сторону Джанимота, но такое резкое предложение может… Смутить его.

— Оставь это мне. В монастыре я многому научился, будем надеяться, что уроки Айланделла не прошли даром. — Я неосознанно начертил символ успокоения усопших.

— Будь осторожен, Экзель. Я пойду тебе навстречу, но смири свой пыл. Пока ещё ты должен действовать очень осторожно. Ладно, можешь идти, но помни о том, о чём мы с тобой говорили.

Я ничего не ответил, только посмотрел в сторону, и поставив кружку обратно на стол вышел из кабинета.

Хабек долгое время пристально смотрел на закрывшуюся за Инквизитором дверь. Лицо могущественного Лидера менялось на глаза, только что оно было серьёзным и властным, сейчас же оно было исполнено восхищения. Хабек сел в своё кресло и прикоснулся ладонью к небольшому синему кристаллу стоящему на бронзовой подставке. Кристалл мягко засветился и мужской голос с лёгкой хрипотцой сказал: — Уже вечер, Хабек, что происходит?

— Время пришло, Кайрик. — Хабек устало вздохнул. — У меня был Экзель, только что. Он считает, что уже пора.

— Он дозрел до изучения? — голос советника слегка изменился. — Я признаю власть твоего подопечного, Хабек, но мне кажется, что он торопиться. Вспомни, прошло так мало времени.

— Кайрик, он не просил, а утверждал, и знаешь, мне кажется, что время действительно пришло. Он хочет поговорить с тобой, а я дам ему эту возможность. Поговори с Экзелем и реши сам, готов он или нет.

— А если я решу, что нет? Я не желаю повторения истории с Кодесом, да и кошмар Зигулуса всё ещё не забыт.

— Он согласиться с твоим мнением. Он уже не тот мальчишка, который был готов отрезать голову противнику вставшему на пути. Нет, Кайрик, он вырос и повзрослел.

— Хорошо-хорошо, я тебя понял. Пусть зайдёт ко мне завтра вечером, после отбоя. Я буду ждать его в трактире Астория и Тюльпан.

— Ты только не распугай всех клиентов Гилберта, — Хабек усмехнулся, и я готов поклясться, что его собеседник тоже.

— Я не читаю нотации этим мелким щенкам. Грядёт война, в которой многие из них погибнут. Пусть наслаждаются жизнью пока могут. Передай ему, завтра в половине одиннадцатого.

Кристалл снова потускнел, а Лидер Конклава устало откинулся в кресле. Моя королева возникла предо мной как всегда внезапно, и в этот раз она выглядела не на шутку встревоженной.

— Что с тобой, моя королева? Есть ли на свете вещь способная тебя беспокоить?

— Верон, мой сын пропал. Я не вижу его через кристалл памяти и судьбы. Он опять поднялся на новый уровень и теперь может прятаться от меня — это плохо.

Мне нечего было ответить, поэтому я промолчал, а королева начала совершать странные манипуляции с кристаллом.

— Следи за моим внуком, Верон. Следи внимательно. Если Сатурн покинул Зарланд первый и самый свой сильный удар он нанесёт по Экзелю.

— Повинуюсь, моя королева. — На этом наш диалог закончился.

После возвращения из монастыря я всей душой полюбил вечера. Только вечером и ночью можно увидеть и почувствовать волшебное очарование покоя. Днём меня постоянно засасывала рутина, какие-то дела, битвы, интриги — жизнь. Зато вечером или ночью я мог в полной мере насладиться покоем и тишиной, я слушал ночь и играл для неё на флейте… Когда-то. Но это время наверное прошло, я вернулся домой, но в этом доме покоя мне не было.

Комната Сеан находилась в самом дальнем углу северного крыла на третьем этаже. Она была довольно просторна, если комнаты учеников были рассчитаны на двоих, то на третьем этаже многие из них были просторнее и большей частью для одиночек. Я неслышно крался вдоль стены, мне не хотелось быть замеченным, и я даже не заметил, что Тента Хенона закрыли меня от взора возможных гостей. Оказавшись возле двери я вновь тихонько постучал, как тогда, в первый раз, Сеан в те дни только-только вселилась сюда.

Дверь распахнулась, на пороге стояла она. Я был закрыт плащом, но Сеан умела видеть меня даже сквозь этот покров. Она улыбнулась мне и пригласила войти.

Я вошёл с нежностью глядя на мою любимую королеву теней, она встретила меня почти полностью обнажённая, ей тело скрывала только шёлковая простыня небрежно наброшенная на плечи и струящиеся по всему телу волосы. Стоило двери закрыться, как я бережно привлёк к себе это маленькое чудо заключая в свои объятья. Сеан улыбнулась и подарила мне поцелуй, обычный нежный поцелуй в щеку, но эмоции вложенные в него могли убить человека неподготовленного. Моя девочка так сильно страдала без меня, что становилось страшно. Я запустил руку в её волосы бережно погладив по загривку. Сеан в долгу не осталась, её пальцы скользнули под моё кимоно и пальцы начали пляску по коже, я всегда млел, когда её пальцы скользили вдоль груди и огибая её проходили по предплечьям уходя за спину.

— Я ждала тебя, мой любимый Инквизитор. Видит Вечная тьма, насколько сильно и долго я тебя ждала.

— Я пришёл, Сеан. Я пришёл, моя любимая тёмная Сеан. — Прошептал я и события потекли для меня со странной скоростью.

Сеан несколько раз скользнула рукой и пояс на кимоно оказался развязан а оно упало на пол, её простыня исчезла следом. Несколько мгновений я изучал тело Сеан пытаясь вспомнить его, она смотрела на меня примерно также. Вдруг она вскрикнула и упала предо мной на колени бережно прикоснувшись к чёрной полоске шрама оставленного Сатурном. Он навеки остался на моём теле омерзительной чёрной линией.

— Это она? Этот шрам тебе оставил Проклятый Сатурн?

— Да. Даже моя сила не смогла вывести его. Я могу удалить любой шрам со своего тела, тот что у меня на щеке я оставил в память о Мастере, но эту дрянь вывести не удалось. Каждый раз он начинает вспыхивать словно костёр, правда почти безболезненно.