Питер Фехервари - Ксеноугроза: Омнибус
Сабу’ро показал на гибкий экран, который Тень Солнца по-прежнему сжимала в руках.
— Придется обходиться без связи, пока не доберемся до людских технологий. Готовьте детонаторы. У нас мало времени.
Сабу’ро поспешил выполнять приказ. Тень Солнца вновь взглянула на экран, на котором по-прежнему светилось изображение капитана Кенхи’та, терпеливо ожидавшего от нее дальнейших инструкций. — Кор’эль, вы слышали наш разговор?
— Слышал.
— Сейчас мы потеряем с вами связь. Если все пройдет благополучно, я вновь свяжусь с вами довольно скоро. Если же этого не произойдет, уводите корабли из этой системы. Держитесь от нее подальше. Не возвращайтесь за нами.
— Вас понял.
Девушка облизнула губы, они были шершавыми от запекшейся крови, и продолжила:
— Также прошу вас передать гравитонным пакетом мой ответ для Аун’Ва и всех достопочтенных членов Аун’т’ау’реты: «Ваше сообщение получено и принято к сведению. Незамедлительная эвакуация с планеты невозможна до тех пор, пока защитное орудие гуэ’ла не выведено из строя. В данный момент я выступаю, чтобы отключить вышеупомянутое орудие. Дальнейшие указания выданы кор’эль Кенхи’та». — Девушка на миг задумалась. «Ты — последняя из рода Киру», — звучали в голове слова Аун’Ва.
«Личное дополнение:
Довожу до вашего сведения, что если мне удастся покинуть это место, я намереваюсь последовать примеру своего отца и воспользоваться Таал Саал’И».
Кенхи’та вдруг отвлекся от чтения данных и удивленно посмотрел на Тень Солнца.
— Командующая, — полушепотом произнес он, — вы уверены в своем решении?
— Я намереваюсь это сделать, — твердо ответила она. — Пока только намереваюсь. Конец записи. Передайте это сообщение на Т’ау.
— Удачи вам, командующая, во всем, — тихо сказал Кенхи’та и отключился.
Тень Солнца вернула экрану гибкое состояние и свернула его в руках. Она вышла на верхнюю ступень посадочной рампы. Свет изменился, стал чуждым и непривычным. На западе садилось янтарное солнце. На севере весь горизонт охватило зловещее желтое зарево. Должно быть, пожары разгорелись до чудовищного масштаба. Внизу сновали солдаты тау, собирая все необходимое в дорогу. Девушка заметила Холлетта. Он все еще был под стражей. Человек сидел на пустом ящике из-под припасов с отрешенным видом, закрыв глаза и шевеля губами. Тень Солнца поняла, что он, должно быть, молился.
Она вновь подумала о непостижимости человеческой веры. Люди уповали на своего божественного защитника и верили в жизнь после смерти. Она считала все это выдумкой. Мертвые — мертвы. Они оставляют после себя лишь наследие. Так устроена жизнь.
Лес был настолько густым, что им пришлось продвигаться, растянувшись в цепочку. Тень Солнца возглавляла процессию. У нее над плечами парили взятые с «Манты» защитные дроны. Остальные восемь подключили к единой сети и отправили вперед как разведчиков. То и дело они мелькали меж ветвей неподалеку от колонны тау, распугивая мелких лесных обитателей. Сабу’ро шел следом за Тенью Солнца. Он подключил свой гибкий экран к оптике дронов и пользовался каждым удобным моментом, чтобы информировать командующую об увиденном. Позади шли Коу’то и еще десять солдат по двое в ряд. Они толкали перед собой связанного Холлетта. Оставшиеся воины огня, разделенные поровну на две команды, прикрывали фланги.
Через некоторое время Тень Солнца приказала остановиться. На лес давно пора было спуститься ночной тьме, но меж ветвей над головами небо по-прежнему горело алым. Солдаты расселись на земле среди густой поросли кустарника. Дроны продолжали кружить вокруг, не прекращая наблюдение. Сабу’ро развернул гибкий экран и перевел его в жесткий режим, ожидая указаний. Тень Солнца кивнула, и молодой шас’ла ввел последовательность, активирующую подрыв, и два кода подтверждения.
С севера раздался глухой удар, за которым последовал оглушительный грохот. Это взорвались перегревшиеся фузионные двигатели «Манты». Тау были слишком далеко от места крушения, чтобы наблюдать воочию сам взрыв и растущее облако газа и плазмы, в которое превратился их корабль, и все же, плечи Сабу’ро бессильно поникли. Тень Солнца промолчала, хотя ей было жаль «Манту» не меньше. Разрушить корабль вместе со всем содержимым было единственно верным решением в сложившейся ситуации, но командующая никак не могла смириться с огромными потерями.
Девушка повернулась к Коу’то.
— Мы будем идти всю ночь, — сказала она, — прикажи солдатам поесть сейчас. Им понадобятся силы.
Коу’то поклонился:
— Будет сделано, командующая. Принести вам что-нибудь?
Тень Солнца отрешенно смотрела в черноту леса.
— Я не голодна.
Коу’то решил не настаивать и просто передал указания своим воинам. Они достали серебристые пакеты, встряхнули их и оторвали верхнюю часть. Изнутри пошел пар. Солдаты с удовольствием принялись за длинную зеленую лапшу. Сам шас’уй достал фляжку. Воды оставалось на самом донышке. У других дела обстояли не лучше. Коу’то закинул голову и допил последние капли. По опыту он знал, что лучше запастись силами, чем постепенно истощаться от обезвоживания, растягивая остатки.
Холлетт сидел, привязанный спиной к стволу. Его широкополая шляпа закрывала пол-лица. Коу’то молча подошел к нему с одним из серебристых пакетиков в руках. Человек поднял голову.
— Вода, — сказал Коу’то. — Нам скоро понадобится питьевая вода. Где-нибудь по пути есть источник?
— Тут кругом ручьи да пруды, — Холлетт окинул взглядом лес.
— Сабу’ро считает, что наши фильтры не справятся с механическим и бактериальным загрязнением.
— О, да. Вам от этой водицы еще как поплохеет, — слегка улыбнулся человек.
— Поблизости есть источники чистой питьевой воды? Отвечай, и тебе дадут поесть.
— А что у нас сегодня в меню?
— Ним ко’най.
— Понятия не имею, что это, — ответил Холлетт и кивнув в сторону Тени Солнца. — Что на нее нашло?
Столь бестактный вопрос не на шутку рассердил Коу’то. Пленный не имел права лезть в личные дела тау, особенно их командующей.
— Холлетт, чего ты добиваешься? Мне снова тебя ударить?
— Только если хочешь умереть от жажды.
Холлетт смотрел Коу’то в глаза. Где-то неподалеку мелодично запели ночные птички.
Офицеру тау пришлось выбирать между неприкосновенностью личной жизни командующей и боеспособностью ее солдат. Высшее Благо подсказывало, что второе важнее. Тем не менее, отвечая на вопрос человека, он почему-то чувствовал себя предателем.
— У нее погибли сестры.
— Там, на орбите?
— Нет, они служили в другом месте.
— Служили? Они тоже были солдатами?
Коу’то нахмурился.
— А как же иначе? — удивленно спросил он.
Затем до его понимания дошло, что перед ним всего лишь гуэ’ла, который не имел никакого представления о подобных вещах.
— Командующая и ее сестры — дочери Киру, — пояснил он, — прославленного воина, чей род проливал кровь ради Высшего Блага со времен Первой Сферы Экспансии. Все три дочери стали его последовательницами, таков их долг.
Холлетт кивнул.
— Чего только не приходится делать ради семьи, — пробормотал он.
— Где нам найти воду? — рявкнул Коу’то.
— Что? Ах, да, если будем двигаться на юго-запад, — Холлетт указал рукой в том направлении, — то выйдем к реке Брево. В ней вода намного чище. Мы будем там на рассвете, может, чуть позже.
Коу’то бросил человеку серебристый пакет, отвернулся и пошел к Тени Солнца. Командующая поднялась на ноги и встала у невысокого дерева. Она отсоединила фузионные бластеры и устало прислонилась спиной к стволу. Приблизившись, Коу’то заметил, как она достала из набедренной сумки небольшой цилиндр и приложила к шее. Коу’то замедлил шаг, чтобы дать ей закончить инъекцию. Ему не хотелось прерывать или смущать ее своим появлением. Неожиданно девушка обернулась и посмотрела на него. Коу’то поспешно отвел глаза.
Она шмыгнула носом.
— Ранозаживитель, — сказала командующая. — Голова все еще болит после того, как мой шлем взорвался.
— Конечно, — серьезно ответил Коу’то.
— Ты что-то хотел? — спросила девушка, убирая пустой цилиндрик обратно в сумку.
— Пленник согласился провести нас к источнику питьевой воды.
— Это по пути?
— Да, командующая, нам надо лишь незначительно отклониться от курса.
— Хорошо, — вздохнула девушка. Некоторое время она молча смотрела на ветви деревьев. — Я… я очень ценю, что ты взял на себя общение с человеком, — сказала Тень Солнца. — Это претит твоему достоинству, но в данных обстоятельствах у нас нет выхода.
Коу’то поклонился.
— Я служу Высшему Благу, — ответил он, — мои личные чувства сейчас не имеют значения.
