Ник Перумов - Алмазный Меч, Деревянный Меч. Том 2

– Правда, Кицум. Был такой. Никто из нас так и не понял, откуда он взялся и что здесь делает, почему заточён. Говорили, что его заперли там все восемь Верховных магов, когда наконец собрались вместе… но, наверное, врут. Только что нам теперь в нём?..

– Да так, – задумчиво проронил клоун, глядя вдаль. – К слову как-то пришлось…

– А что с дочкой-то твоей стало?

– А её, – голос Кицума понизился до шёпота, – её как-то раз послали на север, в Хвалин. Ещё при покойном Императоре, да будет легка длань Спасителя на плече его. Кто-то очень хотел выяснить, кто что про этого старика думает.

– Ну и?.. – нетерпеливо притопнула Сильвия.

– Она долго по Хвалину ходила. Простое дело, шла как на отдых… А потом…

– Да что потом-то?! Не томи! – рассердилась девочка.

– Потом она оттуда вернулась. Другим человеком. Клятву отринула, пришла к Патриарху и сказала – ухожу от мира. В монахини подалась.

– Ну и что? Зачем ты мне это рассказываешь?

– А к тому, что надобно нам будет к ней зайти. Раз такое дело… пророчества такие… Тут как раз по дороге. Следом Дану ежели пойдём и не потеряем…

– Его потеряешь, как же, – фыркнула Сильвия.

Маленькая волшебница оказалась совершенно права. Уже в сумерках они достигли большого богатого села – точнее, ещё совсем недавно оно было и большим, и богатым. Сейчас от него остались только головешки да разбросанные трупы тех, что пытались спастись бегством. Десятка три пленников было повешено на столбах и деревьях; все жутко изрезаны и изувечены. Церковь Дану сожгли; священника распяли напротив, смастерив из досок грубое подобие косого креста, на котором принимал смерть Спаситель.

– Господи… – вырвалось у Кицума.

– Задерживаться нельзя, – хмуро, очень по-взрослому сказала Сильвия. – Ты же видишь, что эти звери делают… Хоронить – это весь день потеряем. Знаешь, как далеко эти выродки уйдут?..

– Я не про то… – Голос Кицума срывался. – Ты вон туда посмотри, дочка, туда, где храм был!

– Смотрю… ничего не вижу… балки горелые одни… Ой!..

Среди нагромождения обугленных, рухнувших перекрытий и стропил, среди изглоданных пламенем остатков стен лежала икона. Целая и невредимая. Вот только лик Спасителя перечеркнули две стекающие из глаз кровавые струйки.

Сильвия попятилась, выбрасывая руку перед собой в защитном жесте.

– Сила, помоги мне… – пролепетала девочка.

Кицум осторожно подошёл ближе, положил руку ей на плечо, и она немедленно прижалась к старому клоуну.

– Что ж это такое… что ж такое… – повторяла она как заведённая. По щекам бежали слёзы.

– Может, и прав был архипастырь-то наш… – тяжело вздохнул Кицум. – Может, и правда, всему конец наступает…

Сильвия заревела в голос. Её била крупная дрожь.

– Да что ты, маленькая! – Кицум обнял её ещё сильнее. – Ежели всё это правда…

– Всё равно Дану догнать надо… Скольких они ещё замучают… – всхлипнула Сильвия.

– А вот это ты права, доченька. Ежели всё равно помирать нам, так хоть с извергами этими рассчитаемся. Ну а может, всё ещё и обойдётся, – попытался улыбнуться старый воин.

– Обойдётся… ну конечно же, обойдётся… – пробормотала Сильвия, явно не торопясь освобождаться от Кицумовых объятий. – Может, тут кто до нас побывал да икону оставил…

– Ну конечно, может, – ласково, словно трёхлетнему ребёнку, сказал Кицум.

Они переночевали в чудом уцелевшем дальнем сарае на самой границе леса и полей. Встали задолго до рассвета. И двинулись дальше – по чёткому следу отряда Дану.

Имперские войска медленно отходили от башни Кутула. Предстоял нелёгкий переход – на дальнее южное взморье, где, омываемая волнами, стояла башня Синего Ордена Солей. Маги никак не отвечали на вызов; Императору оставалось только осуществлять свой старый план, атакуя и уничтожая их башни одну за другой.

Надо сказать, что слухи о его победе разносились гораздо быстрее, чем даже зимний ветер. К неспешно двигающейся по воинскому Тракту армии со всех сторон стекались новые отряды – внимание к словам вербовщиков внезапно очень повысилось. Городок Сколле по его приказу был предан огню, а все его жители, скрывшиеся от своего монарха, – объявлены предателями Короны.

«…Но всё-таки гораздо лучше жечь пустые дома, чем рубить головы их обитателям, – думал Император. –А страх приведёт к покорности остальных».

Очевидно, Радуга до сих пор не верит в серьёзность его угроз. Надменные маги скорее всего полагают себя в силе разделаться с ним одним ударом. Но чего, чего же они ждут, проклятые? Может, его ошибки? Может, какого-то определённого шага? Или, может, всё это – лишь его домыслы, а на самом деле они сами его смертельно боятся? Но почему тогда не шлют парламентёров? Боятся, что он без лишних разговоров прикажет их повесить? Правильно боятся, ибо именно так он и поступит…

Увидеть кого-то из Верховных магов в зеркале Император не пытался, даже несмотря на Искажающий Камень Фесса.

А вот на кое-кого другого он взглянул.

Зеркало больше сопротивлялось. Императору почти не пришлось напрягать свою волю, и след девушки-Дану отыскался тотчас. Правда, сперва Императору предстала дотла выжженная и разорённая деревня. Ветер уныло раскачивал повешенные вверх ногами на уцелевших тополях нагие трупы.

– Фесс! – прорычал Император.

Молодой воин появился как из-под земли. Император готов был поклясться, что полог его походного шатра даже не колыхнулся.

– Взгляни.

Фесс посмотрел, и глаза его опасно сузились. Он молча стиснул зубы.

– Работа Дану, – произнёс Император. – Они неведомым волшебством оказались прямо в сердце Империи… и наступают, убивая всё и всех. Мы должны их остановить.

– Если мой Император отдаст приказ, я в тот же миг отправлюсь на восток – даже в одиночку, – глядя в глаза Императору, проговорил Фесс.

– С западных рубежей сообщают о вторжении гномов, – неожиданно сказал Император. – Почтовый голубь доставил сообщение из Маренти. Пять – или около того – тысяч гномов перешли Тиллу. Идут вдоль Поясного Тракта. Двенадцатый и Четырнадцатый легионы, – Император сделал паузу, – разбиты. Вкупе с ополчением того края. Легат Марк погиб в бою. Правильно сделал, потому что иначе я приказал бы его распять. – В глазах Императора полыхнул гнев, так что даже Фесс вынужден был потупиться. – Гномы прут прямиком к Мельину. – Губы Императора скривились в желчной усмешке. – Отчего они стали вдруг такими смелыми, Фесс, как они ухитрились разбить войско, превосходившее их по численности в пять раз?!