Вероника Уитни-Робинсон - Жемчужины в песке

Вероника Уитни-Робинсон

Жемчужины в песке

– Да что ты несешь, Акли? – прошептал один из его дружков-забраков, потягивая из своего почти пустого бокала.

– Я их видел, – прошипел тот, перегнувшись так далеко через грязный маленький столик, что, казалось, задремал на нем, – я нашел крайтов.

При упоминании о легендарных драконах, бывших, предположительно, в четыре или пять раз больше, чем самые старые банты, несколько посетителей крохотной таверны удаленной заставы притихли. Большинство их отмахнулось от заявления мон-каламари, пробурчав, что тот напился или же хватил солнечный удар – а то и все сразу. Но кое-кто навострил уши, как сделали то двое в плащах в конце кантины. Едва заслышав слово «крайт», Даск Мистфлаер распахнула свое пустынное одеяние, обнажив полную длинных, каштановых волос голову. Прищурив серые глаза, она постаралась как можно лучше вслушаться в слова мон-каламари. Она была заинтригована.

– Я их видел, – пробурчал тот, обращаясь теперь больше к своему бокалу, чем к кому-то еще в тесной кантине.

Даже будучи пьяным, он чувствовал, что никто ему не верит. Большая часть посетителей вернулась к обсуждению других тем – начиная с последней модели влагоуловителя, и заканчивая увеличением числа таскенских налетчиков к востоку от мелкого поселения Мос-Тейк. Разговор о драконах был не в новинку; жители Мос-Тейк, а в придачу и знатная доля Татуина, были широко о них наслышаны. Однако лишь немногие могли сказать, что видели созданий, потому как немногие переживали подобные встречи.

– И я видел, куда они ходят помирать, – пробубнил Акли так тихо, что слова почти затерялись за скорбным завыванием одинокого слитерхорн-музыканта, продолжавшего играть, не заботясь о том, слушают его или нет.

И вновь лишь некоторые разобрали заявление Акли и заинтересовались им.

Один из забраков в компании Акли, лицо которого пестрело множеством татуировок, приподнял мон-каламари – причем не очень нежно.

Он справился:

– Можешь снова отыскать то место?

Акли отпихнул руки забрака, словно посчитал действия того оскорблением.

– Могу, естественно. Я могу проделать это с закрытыми глазами.

И словно в доказательство он сомкнул свои веки и снова распахнул их.

– Если он говорит правду… – сказал забрак своему сородичу, сидящему рядом с мон-каламари за маленьким столиком. -… тогда там могут быть кости или гнезда, – закончил тот за него, – и мы оба знаем, что это означает.

Даже из своей кабинки Даск распознала неприкрытую алчность в голосах двоих забраков. Она обернулась к своему спутнику, который решил опустить капюшон.

– Ты это слышал, Тендау?

Едва обнажив свою куполообразную голову, иторианин тут же окинул Даск чересчур знакомым взглядом: предупреждение в нем смешивалось с упреком и смирением.

– Полагаю, что да, дитя, – неспешно протянул он. Голос из его двойных ротовых отверстий чудно вторил самому себе.

Наклонившись ближе к рослому Тендау, девушка прошептала:

– Если они знают, где находится кладбище крайтов, представь, что это может значить!

Она больше не пыталась скрыть растущее возбуждение.

– О, я себе это представляю, можешь поверить, – сказал иторианин. – Быть съеденными крайтами, бежать от жадных охотников за сокровищами…

– Все будет в норме. – Она положила тонкую руку на его длинные пальцы. – Случай очень удобный. Только вообрази, как впечатлен будет Уиллел, когда мы вернемся с генетическими образцами каньонных крайтов! И, может даже, мы найдем ту драгоценность, которую мечтали обнаружить все, кто шел по следу этих животных.

В ответ на ее искреннее рвение Тендау улыбнулся, и Даск поняла, что почти убедила его.

– У нас достаточно образцов и тканей диких бант и бокаттов чтобы хоть дважды удовлетворить запрос Уиллела, – сказала она. – И ведь это даже не самое трудное из заданий. Просто в песке пороемся.

Подчеркивая это, Даск безуспешно попыталась растрепать руками слежавшиеся волосы.

– И такого шанса у нас не появится еще несколько недель, – добавила она. – Сдается мне, следующий пункт в повестке дня – путешествие на Набу за кем-нибудь, навроде дрессировщика. И ты, и я знаем, какая это скукотища: наблюдать за кучкой новичков, которые думают, что знают толк в нюансах поведения животных, и шатаются взад-вперед со своими питомцами.

– Не самое чудесное из заданий, согласен, – вымолвил Тендау. – Но это… -… возможность, которая бывает раз в жизни, – сказала Даск.

– Мон-каламари может и ошибаться!

– Тогда потратим на поход только полдня или около, и никаких хлопот.

Услышав вздох иторианина, Даск расплылась в широкой ухмылке – она поняла, что убедила товарища.

– Хорошо, – сказал Тендау, – но я надеюсь, что мы об этом не пожалеем.

– Не пожалеем, – заверила его Даск. – Я уверена.

Даск и Тендау следовали за двумя забраками и протрезвевшим мон-каламари вот уже несколько часов. Когда они оставили позади несколько крохотных строений, что составляли изолированное селение Мос-Тейк – местечко столь маленькое, что там не было даже космопорта – их не отвлекало уже ничто, кроме песка и обширных просторов.

Хотя Тендау был неуклюж, и с трудом преодолевал дюны, но он не отставал от меньшей по размерам Даск. Несмотря на их светлые плащи и экзогенные костюмы, что обеспечивали защиту от солнц, маскируя в придачу на фоне песка, Даск ощутила тоненькую струйку пота, скатившуюся промеж ее лопаток. Если даже она начинала чувствовать дискомфорт, то можно было лишь гадать, какого было иторианину, с его то большим телом и худощавыми ногами. Однако за все их годы службы Империи в качестве био-инженеров, Даск ни разу не слышала, чтобы тот пенял на неудобства. Любовь Тендау к живым существам всей Галактики привела его с материнского корабля на работу в Империи, где он мог разгадывать загадки природы хоть на генетическом уровне. Даск знала, что ради этого он многим готов пожертвовать.

И по неизвестной причине Тендау питал симпатию к Даск – единственной женщине в элитном кругу био-инженеров. Остальные коллеги имели склонность смотреть на нее свысока, и она постоянно ощущала необходимость что-то им доказывать. Чувствовала, что будет вечно среди них новичком и никогда не посмеет понадеяться преодолеть разрыв между их опытом и своими знаниями – как бы сильно ни старалась. Остальные био-инженеры вселяли в Даск чувство, что та никогда не взойдет до их не в меру высокого уровня.

Поручения, что им доставались, были не из лучших. Обычно они занимались тем, что собирали простенькие генетические образцы самых заурядных живых тварей в самых глухих уголках Галактики. Но Даск всегда прислушивалась к сторонним разговорам, и благодаря хорошей наблюдательности не раз натыкалась на истории о существах необычайного размера или редкости. И ей всегда удавалось убедить Тендау составить ей компанию. В итоге обнаруживалось, что найденных трофеев было достаточно, чтобы заставить начальство успокоиться и сквозь пальцы посмотреть на ее проступки. Будучи на задании, она предпочитала просить прощения, а не разрешения.

Двойные солнца Татуина безжалостно зависли над золотыми песками. Куда бы Даск ни посмотрела, везде она видела лишь желтое и голубое, блистающее в бесконечной дали. Она опустила свой капюшон и смахнула капельки пота из-под длинных волос. Повернувшись к Тендау, Даск увидела, что тот последовал ее примеру.

– Как дела? – спросила она.

– Я… – прежде чем он смог закончить, его слова оборвал визг лазерного разряда.

– Звук такой, будто стреляли за этой дюной, – проговорила Даск. Она указала в ту сторону, где они в последний раз видели троицу мародеров, и побежала на выстрелы. – Вперед.

Когда они с осторожностью взобрались на дюну, Даск заприметила обильно поросшее шерстью животное, поднявшее голову над другой стороной гребня. Создание обладало длинными, кручеными рогами.

– Банты, – прошептала Даск, замедлив движение, – и бластеры.

– Это могут быть только таскенские налетчики, – сказал Тендау, подойдя ближе.

– Песчаный народ, – прошипела она.

Даск хорошо знала жестокость таскенов и их известную склонность к насилию.

Они припали к земле и проползли по горячему песку весь остаток пути до вершины гребня. Оттуда стала видна группа из трех таскенских налетчиков, и пяти привязанных бант, толкущихся у импровизированного лагеря. Двое из троих таскенов ухватились за ружья и палили по троице авантюристов из Мос-Тейк.

– Эти жадные идиоты напоролись прямо на таскенов, – сказала Даск.

– И, те, похоже, не слишком-то хорошо стреляют, – подметил Тендау.

Даск огляделась по сторонам и не обнаружила ничего, что могло бы помочь ситуации. У нее был только простенький тви’лекский кинжал, а Тендау, насколько известно, таскал с собой лишь нож для выживания. Другого оружия у них не было – уж точно ничего такого, что могло сравниться с таскенским ружьем или жезлом гаффи. Придется придумать что-то еще. Обведя глазами пейзаж, Даск поняла, что именно нужно сделать.