Белая Кость (СИ) - Эль Кебади Такаббир Такаббир

— Милорд! — прозвучал женский голос.

Он взбежал по ступеням и уставился на смотрительницу женских покоев:

— Я велел позвать леди Лейзу!

— Леди Лейза не может выйти.

— Ты не знаешь, кто перед тобой стоит? — разозлился Киаран.

— Знаю, лорд Верховный констебль. А вы, похоже, не знаете, что королева и её новорождённый сын находятся в шаге от смерти. Мальчик родился недоношенным. Он не может сосать грудь, у него нет сил плакать. Королева потеряла много крови и очень ослабла. Леди Лейза и служанки не отходят от них ни на шаг, а всё потому, что монахи и монашки, которых приставил к ним король, сбежали, — выпалила смотрительница на одном дыхании. — Простите, милорд. Мне надо идти.

— Монахи сбежали? — не поверил Киаран.

Но смотрительница уже скрылась за дверью.

Он двинулся вокруг башни, бегая взглядом по окнам и выкрикивая: «Леди Лейза! Леди Хилд!» Под ногой что-то хрустнуло. Осколки стекла… Киаран отступил от стены на несколько шагов и посмотрел вверх. На втором этаже один оконный проём завешен тряпкой.

— Леди Лейза! Это очень важно!

Ткань всколыхнулась. Лейза свесилась с подоконника:

— Я очень занята.

— Это срочно!

Лейза посмотрела в глубь комнаты, с кем-то переговорила и крикнула:

— Сейчас.

Когда она вышла на террасу, Киаран обхватил её за талию и оттащил за колонну:

— Надо как можно скорее вернуть короля в столицу. Тут поднимается настоящая буча. Но сначала я хочу понять, что происходит.

Лейза вцепилась в отвороты его куртки:

— Я совершила ужасную ошибку. Я оживила ребёнка.

— Вы… Что сделали?!

— Сделала то, что сделал со мной белый монах. Оживила младенца.

Лихорадочно обдумывая слова Лейзы, Киаран пробормотал:

— Что в этом ужасного?

— Как вы не понимаете? — воскликнула она, чуть не плача. — Никто не поверит, что это его ребёнок. Младенец должен был умереть, как умирают все недоношенные дети. А если он жив, значит, Янара проходила в тягости не шесть месяцев, а хотя бы семь. Хотя бы семь, Киаран! Все решат, что она обманула короля и вышла замуж, будучи беременной. Кто отец? Непонятно. Но я-то знаю, кто отец. Господи! Что я наделала?!

— Как вам это удалось?

— Я не знаю. Не знаю, не знаю. Я прижала его к груди и убедила себя, что он жив. Я поверила, что он жив, и он задышал. Эта вера от бога, Киаран! Эта вера от бога! Дьявол тут ни при чём. Но людей не переубедить. — Лейза всхлипнула. — Эта вера от бога… Клянусь…

Киаран обнял её. Погладил по спине:

— Тише, тише.

— Если я скажу кому-то, что это моих рук дело, меня обвинят в колдовстве. Короля низложат, Янару забьют камнями, младенца утопят в проруби, меня сожгут. Господи! Что теперь делать?

— Вы никому не скажете. — Киаран отодвинул Лейзу от себя и заглянул ей в лицо. — Слышите? Никому! Ради всех святых, молчите!

— Мальчик его сын. Как вы не понимаете? Его сын! Надо замять скандал. Спасите королеву от позора. Только вы можете это сделать.

— Если младенец умрёт, не будет ни скандала…

Лейза отшатнулась от него, как от прокажённого:

— Что?.. Киаран! Нет!

— Можно подложить вместо него мёртвого младенца. А об этом ребёнке никто и никогда не узнает.

— Нет! Это сын короля, мой внук!

— Тогда о чём мы говорим? К чему сожаления о том, что ребёнок жив? Он жив, и это главное.

— Да, конечно, конечно, — покивала Лейза. — Конечно, это главное.

Потирая подбородок, Киаран посмотрел по сторонам:

— Как чувствует себя леди Янара?

— Благодаря Таян намного лучше. У вашей дочери настоящий дар.

— А ребёнок?

— Он выживет. Я верю.

«Вот к чему приводит чрезмерная вера», — подумал Киаран, а вслух сказал:

— Не оставляйте королеву одну, никому не доверяйте ребёнка. Не выходите из палат. У вас есть оружие?

Лейза вяло улыбнулась:

— У ваших девочек есть. — Нервно потёрла ладони. — Простите, мне надо идти.

Киаран подождал, когда она скроется за дверью, и направился к конюшне.

***

Впереди показалась деревня. Устало бредущие с покоса мужики сообщили Киарану, что утром король отправился с проверкой на дозорные вышки и, по идее, уже должен вернуться. Киаран окинул взглядом зеленеющие луга и колосящиеся поля. Жмурясь, посмотрел на жаворонка, зависшего на фоне закатного солнца. Тяжело вздохнул. Среди этой красоты, под заливистое пение пичуги, королю предстоит услышать скверную новость.

Когда-то гонцу, принёсшему плохие вести, отрезали язык. Традиция осталась в далёком прошлом, но Киарану от этого было не легче. Вина за поступок, который он собирался совершить, вздымалась в душе тёмной скалой. Как ни убедительно звучал голос разума, мол, это единственный выход из создавшейся ситуации, — руки Киарана лихорадочно тряслись, в болезненном усилии сжимая поводья.

Спрыгнув с коня, он пошёл по дороге, сапогами вдавливая камешки в землю. Противоречивые желания — растянуть время и быстрее прожить этот день — обжигали нервы.

При виде лорда и отряда Выродков дети прятались под телеги, бабы умолкали, мужики кланялись и, стискивая в кулаках вилы и грабли, хмуро смотрели незнакомцам вслед, словно видели в них предвестников несчастий.

Свернув за угол одного из домов, Киаран остановился. Рыцари во главе с сэром Ардием сооружали из соломы мишени. С десяток молодых крестьян рассматривали луки и стрелы.

Рэн проверял натяжение тетивы:

— Мир войны очень прост: есть ты и есть враг. Либо убиваешь ты, либо убьют тебя. Правила не меняются.

— Они неистребимы, как земляные блохи, — откликнулся пожилой человек, судя по добротному кафтану, староста деревни.

— И что? — подал голос Ардий. — Так и будете платить блохам? В таком случае кто вы сами?

— Вам легко говорить, — упорствовал староста. — Приехали, уехали, а нам оставаться. У меня полдеревни баб и детей. Мы на степных дикарей с луками, а они к нам с огнём. Давайте так. Мы выроем ров, где вы показали, а ваши солдаты приедут, когда начнётся жатва, и покажут нам, как надо воевать.

Рэн согласился:

— Будь по-твоему. А твои молодцы за это время научатся владеть луком. — Посмотрел поверх плеча старосты и, не скупясь на эмоции, широко улыбнулся. — Лорд Айвиль? Вот так сюрприз! Идите же сюда!

— Наш разговор не для посторонних ушей, ваше величество.

Улыбка сползла с лица Рэна. Он отложил лук и подошёл к Киарану.

— Ваше величество, ваша супруга разрешилась от бремени.

— Понятно… — еле слышно вымолвил он. Подозвал командира рыцарей. — Сэр Ардий, заканчивайте без меня. Лорд Айвиль привёз плохие новости. Я отправляюсь в Фамаль немедленно. Я должен быть рядом с королевой. — Рэн обратил на Киарана глаза, словно припорошённые пылью. — Надеюсь, ребёнка не похоронят, пока я не приеду?

— О боги небесные… — пробормотал Ардий. — Горе какое…

— Ребёнок жив, — сказал Киаран.

— Жив? — На лице Рэна отразилась гамма чувств: от радости до душевной боли. Он размял плечи, склонил голову к одному плечу, к другому. — Кто у неё родился?

— Мальчик. В столице кипят страсти. Я закрыл все городские ворота и вызвал из логова Стаи войско Выродков. Если толпа ринется в Фамальский замок, гвардейцы и мои люди его удержат. Но вам и правда надо поскорее вернуться в столицу.

— Дьявол! — выругался Рэн и махнул воину. — Труби сбор! Возвращаемся в Фамаль. Коня! — Посмотрел на Киарана исподлобья. — Не надо было утруждать себя. Прислали бы гонца.

— Я подумал, что вы захотите обсудить со мной план дальнейших действий.

— Мне нечего с вами обсуждать.

Они скакали всю ночь и весь день. Наконец остановились в придорожной корчме, чтобы дать отдых лошадям. Рыцари быстро поели и разошлись по комнатам. Выродки улеглись спать во дворе. Кухари навели порядок на кухне, потушили масляные лампы и отправились по домам. Содержатель заведения немного покрутился в трапезной, выравнивая ряды столов и скамеек. Проверил, закрыта ли входная дверь, и побрёл в свою каморку. Рэн и Киаран остались одни.