Твое… величество! (СИ) - Гончарова Галина Дмитриевна
— Пойдем, поговорим!
Диана послушно проследовала за дядей в укромный уголок. И во дворце таких хватает, только знать их надо. Тупичок такой, главное, там никто не подслушает, не подойдешь незамеченным.
— Что тебе показалось странным?
Диана задумалась.
— Дядя, я просто делала все, как раньше… ты помнишь?
Виталис кивнул.
Стерва, конечно. Но…
Диана обожала расстраивать королеву и выводить ее из себя. А что?
Поприветствовать почтительно, а на деле — нагло улыбнуться, продемонстрировать себя, и вообще… слова могут быть правильными, но это только слова. А есть еще язык жестов, и голос, и улыбка, и интонация… Мария мгновенно срывалась. Отлично действовало!
Или королева начинала жаловаться королю, и тот еще больше прилипал взглядом к Диане. Или она сама начинала ругаться, и Дианочка оказывалась в пострадавших — несть числа таким пакостям. Проделывала она это не раз и не два, и всегда с отличным результатом. Что могло пойти не так?
— Помню. И?
— А в этот раз королева на меня смотрит, а я и выдохнуть не могу. Она говорит, а я… я как птица перед змеей, понимаешь? Мне так страшно стало! И руки словно не мои, и ноги…
— Так…
— А потом королева сказала идти, и я пошла. Словно так и надо. Она сказала идти к королю и делать все, что он прикажет. И я бы сделала. Все было так правильно…
— Ты это серьезно?
Виталис отлично мог оценить опасность. Ценность Дианы в ее неприкосновенности, а если бы она с таким предложением пришла к королю? Иоанн мигом уложил бы ее на спину, и что делать дальше? Как ему прикажете продавать бабу, которая не сберегла себя до свадьбы? Неважно, что с ним же, Иоанн так устроен! Можно одному — можно всем.
А королева приказала.
И Диана пошла… просто так?
— Да…
— Колдовство? — задумался Виталис.
— Нет, дядя. Нет. Это все при людях было, она со мной ничего не делала. Просто за подбородок держала и говорила. А мне было так страшно…
Диана не лгала. Еще бы минут пять, и под ней в коридоре случилась бы лужа.
— Не колдовство. А что тогда?
— Дядя, я не знаю. Дядя, что делать?
Виталис задумчиво покрутил на пальце кольцо с громадным изумрудом.
— Пока держись от королевы подальше. Сейчас тебя никуда не тянет?
— Нет, дядя. Когда ты меня позвал, за руку взял, потом еще плечо… — Диана невольно потерла рукой плечо, на котором наливались синяки. — Можно бы и аккуратнее, теперь синяки сводить.
— Вот и иди, приложи к ним чего. И держись подальше от королевы, пока я не разберусь, что происходят.
— Да, дядя.
Диана ушла, а Виталис задумался.
А правда, что это было? У кого бы поискать ответы?
Лизанда, конечно… о том, что ее больше нет, Виталис пока был не в курсе. Да, пусть расскажет, что случилось! И почему она не убила эту старую дрянь? Неужели за всю поездку ни одного случая не представилось? В это Виталис поверить никак не мог.
Итак, Лизанда!
* * *Солнечное утро.
Завтрак.
За небольшим столиком сидят четверо. Тейн ради такого случая даже снял маску, и мальчишки смотрели на него во все глаза. Эрк и Ром.
Бертран посмотрел один раз, и опустил глаза в тарелку. Он больше занимался омлетом с грибами, а потом еще тушеной птицей, и не принимал участия в разговоре.
Зато Эрк блистал!
Или ему так казалось?
Он говорил, и говорил, рассказывал, как ему — ЕМУ — пришла в голову идея залезть в храм ночью, как они увидели вот то самое, на камне, как он решил рассказать обо всем тейну…
Тейн кивал и слушал. И даже поощрял Эрка.
— Ваша сообразительность не останется без награды. Такие умные ребята…. Вам самое место в наших рядах.
С Эрка можно было мед собирать. Столько счастья, столько радости.
И Ром тоже улыбается. Все хорошо, их не наругали, им не сказали ничего плохого, они могут быть довольны и счастливы. Правда же? Правда?
Их хвалят и обещают большие перспективы.
— Что вы хотите в качестве награды? Ты, юный Эрк?
— Тейн, служить вам, моя самая сильная мечта! И если позволите, я… мне интересно! Первый двуипостасный за столько лет! Я надеюсь, когда вы его найдете, вы позволите мне узнать, что и как?
— О, это несложно. Что ж, я лично буду присматривать за твоей карьерой, юный Гридас. Не сомневаюсь, она будет яркой и стремительной! А ты, Ром?
— Я тоже… эта… как Эрк. — Роману сложно было выражать свои мысли, но выгоду он чуял. Денег просить? Это глупо. А вот перспективы под присмотром самого тейна точно будут. Наверное.
— Хорошо. Я рад, что вы так дружны. Настоящие друзья, это сокровище, — согласился Тейн. — А ты, Бертран?
— я уже обласкан свыше всякой меры, тейн. Но если вы позволите высказать одно заветное желание?
— Уже позволил.
— Тейн, а можно мне будет чаще посещать библиотеку? Не для работы, а просто…. Почитать? Пожалуйста?
— Тебе нравится читать? — расплылся в улыбке мужчина. — Это так замечательно! Что ты предпочитаешь?
— Ну это… жития святых!
— О, в библиотеке ты найдешь для себя много интересного.
Тейн покровительственно улыбался. Бертран сложил руки.
— А можно… вы бы хоть пару слов написали, чтобы я мог туда попадать? А то брат библиотекарь меня обещал метлой побить, если еще раз увидит. Умоляю, тейн?
Бертран даже руки сложил.
Ром хмыкнул, Эрк посмотрел на друга с насмешкой. Вот дурак-то? Мог бы и получше что попросить, а он… кни-иги! Старье это!
Тьфу, баран!
Но тейн щелкнул пальцами, потребовал у слуги пергамент и быстро написал пару строк. И даже подпись поставил и личную печать приложил. И протянул Берту.
— Можешь посещать библиотеку в любое время. Тебя пропустят.
— ТЕЙН!!! Я… благодарю вас!!! Вы… вы самый лучший! Вы…
Сияние, исходящее от Бертрана, легко затмило бы солнце. А славословия, стань они золотом, потянули бы на небольшую гору.
Тейн отечески улыбнулся мальчишке.
— Все в порядке.
— Тейн, а вы позволите? Я сразу после завтрака туда пойду… я так хотел почитать про святую Радегунду, а мне не давали, а она, говорят, могла подчинять себе зверей…
Тейн только рукой махнул.
Иди себе.
Иди, мальчик…
Завтрак продолжался.
* * *Мария сидела в саду.
Она бы с удовольствием уселась прямо на клумбу, а лучше, улеглась, и повалялась под жаркими лучами весеннего солнышка.
Нельзя.
Платье испортится, да и просто не подобает королеве. Вот что за жизнь?
Такой титул, а делать что пожелаешь ты не можешь. Где в мире справедливость?
Поэтому Мария нашла себе подходящую скамеечку, залитую щедрым солнцем, и откинулась на ней, прикрыла глаза.
Раньше так не было. Но после ее путешествия по барханам, ей стало нравиться тепло. Тепло, уют…
Тишина…
А вот скрип сапог по гравию явно лишний.
— Ваше величество…
Да твою налево рыбой так! Помрешь — и то прицепятся!
Мария недовольно открыла глаза.
Перед ней стоял эрр, другие тут не ходят, а если и случаются, то королеву они точно беспокоить не станут. Высокий, волосы светлые, глаза светлые… какой-то он весь неопределенный, словно его сначала нарисовали, а потом стереть попытались. А она даже не знает, кто это.
Очень неудачно получается.
— Что вам угодно, эрр?
— Выразить вам свое почтение, ваше величество.
Мария замялась. Раньше она бы ответила: «выразил — свободен». Но королеве же так не подобает? Но и делиться теплом и солнышком ей совершенно не хочется, потому она выбрала третий вариант.
— Эрр, прошу меня понять. У меня так сильно болит голова… я благодарна вам за внимание, и надеюсь, что вы не обидитесь.
И руку поднести к виску.
Вежливо и доходчиво. Попробуй, не уйди!
Алесио Ихорас посмотрел на королеву. Что ж, отослали его вполне внятно. Но…
Уходить не хотелось. Сцену в коридоре он видел, и искренне восхитился королевой. А она… чего удивляться, что она видит в нем врага? Он же казначей, он по определению на стороне короля. О чем ей с ним говорить?
