Василий Сахаров - Северная война
– Ты многое себе позволяешь, варвар, – подняв голову, сказала королева.
– Вот такой я нехороший и невоспитанный человек. Дикий и необузданный.
Алиенора помолчала и произнесла:
– Жаль, что у меня не получилось тебя соблазнить, и я завидую твоим жёнам. – Королева посмотрела на меня, а я на неё. Наши глаза встретились, и она не отвернулась.
Подобного признания я добивался от королевы давно, ибо многое может забыться, а такие слова навсегда останутся в подсознании, поскольку они идут от сердца, а значит, сколько живёт человек, столько он их и помнит.
И я ответил:
– Сейчас мне тоже жаль.
– Так может быть, пока не поздно, повернём обратно к городу? – Королева кивнула за спину, где в километре от моего отряда, который ожидал франков, виднелись высокие оборонительные валы города Дымино.
– Нет, – помотал я головой, – назад уже ничего не отыграть.
Женщина фыркнула, опустила глаза долу и стала перебирать янтарные чётки с золотым крестиком, а я посмотрел на приближающийся отряд франков, во главе которого скакал рыцарь Роберт де Ге.
Крестоносцы были в полных доспехах и готовы к бою. Над ними развевался королевский штандарт, а вслед за воинами Людовика Седьмого быстро катились две повозки, на которых находились бочонки с серебром. На всякий случай я подстраховался, и помимо конных дружинников, которые были со мной, в лисьих норах на поле сидела ещё сотня из варягов и пруссов. А в лесу, откуда вышли франки, находились лесовики Калеви Лайне и вароги Торарина. Так что если рыцари задумали недоброе, то я отобьюсь и смогу отступить в город, где помимо моих воинов триста бойцов воеводы Огарыша и двести ополченцев. Однако пока всё шло как по маслу. Крестоносцев было ровно сто человек, а хеме полчаса назад дали знак дымами, что в лесу всё спокойно. Впрочем, я не расслаблялся, постоянно прислушивался к своим чувствам, которые говорили, что непосредственная опасность мне не грозит, и наблюдал за приближающимися европейцами.
Тяжёлые кони рыцарей сбавили ход и остановились в полусотне метров от нас. Затем от крестоносцев отделился Роберт де Ге, и я направился навстречу. Мы остановились посередине между отрядами и оглядели друг друга. После чего посланец короля приподнял закрытую латной перчаткой правую ладонь и сказал:
– Приветствую тебя, Вадим Сокол.
– И я тебя, Роберт де Ге, – услышал он мой ответ. – Ты привёз серебро и птиц?
– Да.
– Тогда не станем тянуть время. Выпускай вперёд повозки, мы посмотрим на выкуп, и вы получите королеву.
– Хорошо.
Де Ге взмахнул рукой, и его рыцари расступились. Гужевые лошади вынесли к нам свой груз, и пара моих воинов стала проверять бочонки. В одних были французские денье, весом в одну целую и четыре десятых грамма, полновесный стандарт, а не истончённые и более легковесные обрезки. В других находились почти идентичные им по весу английские пенни. В самом конце пошли бочонки, где лежали кёльнские марки, а помимо этого имелись клетки с несколькими ловчими соколами. Франки нас не обманули, а если так, то и я собирался быть честным.
По моей команде дружинники вывели из нашего строя повозку с Алиенорой, и Роберт де Ге спросил королеву:
– Ваше величество, с вами все в порядке?
– Да, рыцарь, – произнесла королева и посмотрела на меня: – Думаю, мы ещё встретимся, Вадим Сокол.
– Буду этому несказанно рад, ваше величество, – кивнул я, и по моим губам пробежала усмешка. – Мой дом – ваш дом, особенно если вы оплатите постой серебром.
Алиенора Аквитанская улыбнулась и кивнула посланцу своего супруга:
– Я желаю поскорее вернуться в лагерь наших соотечественников.
– Мы поторопимся, моя королева, – ответил де Ге.
Обмен прошёл нормально. Мы с рыцарем молча раскланялись и развернули наших коней. Королева перешла к крестоносцам, а я получил серебро. Всё по чести и вроде бы пришла пора разбегаться в разные стороны. Однако эта история имела продолжение.
– Вадим, в лесу дым, – сказал мне Иван Ростиславич Берладник, лишь только мой жеребец приблизился к строю дружины.
Я оглянулся и увидел прерывистый сигнальный дым. Один клубок поднялся к серым осенним небесам. Следом второй, а за ним третий. Затем короткая пауза, и выплеснулся один большой дымный шар с темноватым смоляным оттенком. Хеме, которые находились в стороне от лесной дороги, давали знак, что в чащобе три сотни врагов, и если судить по оттенку дыма, они являлись воинами ордена. Калеви Лайне своё дело знал хорошо и не ошибался, а неожиданно объявившийся в лесу противник, даже если бы увидел за деревьями сигнал, всё равно не смог бы поймать наших опытных разведчиков.
– Эге-ге-й! – окликнул я Роберта де Ге. – Рыцарь!
– Чего тебе, венед?! – обернулся посланец короля.
Я указал на лес и дымы.
– Видать, ты всё-таки не поверил мне и взял с собой дополнительное сопровождение!
Де Ге посмотрел на сумрачную чащобу и покачал головой:
– Нас только сотня!
– А мои люди дают знак, что в лесу ещё триста воинов, и они храмовники вашего Бога!
Рыцарь перекинулся несколькими словами с королевой, которая нахмурила своё хорошенькое личико, и вновь направился ко мне. Опять мы встретились между нашими воинами, которые были готовы к тому, что вот-вот начнётся рубка, и франк сказал:
– Витязь, мы сами по себе. Нас ровно столько, сколько было договорено, а в чаще люди, которые желают, чтобы королева погибла.
– Храмовники?
– Да, тамплиеры, примкнувшие к ним бродяги и несколько фанатичных проповедников.
– И зачем им это?
– Есть сведения, что цистерцианцам нужна мученица, которая погибла от рук язычников.
– А тамплиеров не остановит, что королева под вашей защитой?
– Нет. Они готовы убить всех, ибо это будет делаться ради торжества великой цели.
– Это задумка Бернара Клервоского?
– Не думаю. Скорее всего, такой незатейливый план придумал кто-то из священнослужителей рангом пониже.
– Вас должен кто-то встретить?
– Конечно. За лесом, в пяти милях отсюда, нас ожидает барон Адольф Сен-Жан-де-Карьер, с ним четыреста воинов, и если мы до него доберёмся, нас не тронут.
Исподлобья Роберт де Ге посмотрел на меня, и, уже понимая, чего он хочет, я спросил франка:
– Что ты предлагаешь?
– Помоги нам пройти через лес.
– Ха! Чтобы я оказывал содействие врагам? Такого ещё не было.
– Всё когда-нибудь случается впервые, и, помогая нам, ты помогаешь себе и своему народу. Ты ведь понимаешь, что будет, если станет известно, что проклятые язычники получили выкуп, а затем догнали королеву и подло убили её?
– Понимаю. Воины, которым не нравится эта дурацкая война, станут драться, не жалея себя, и если сейчас иногда случается так, что франки не трогают попавших к ним в плен мирных жителей и пленников, то этого больше не будет. Война начнёт новый виток, и это плохо.
– Правильно ситуацию видишь. – Рыцарь кинул взгляд на королеву, которая наблюдала за нами, и спросил: – Так ты поможешь нам?
Я прикинул расклад и пришёл к выводу, что помочь франкам придётся. Большую группу наших воинов они к себе не подпустят, да и нет времени ждать подмогу из Дымино. Лес обойти очень трудно, рядом болота, так что на этот манёвр можно потратить сутки. Вызывать сюда барона Адольфа Сен-Жана-де-Карьера (какой смешная фамилия) тоже не вариант, засевшие в лесу храмовники перехватят гонца. Так что, как ни крути, придётся сегодня подраться. Впрочем, я только за. В любом случае мне надо начинать новый рейд по тылам противника, а потому какая разница, где врага бить, здесь, под Дымино, или дальше к югу, поближе к Радогощу? Значит, готовься, Змиулан, скоро твоя чародейская сталь вновь станет вскрывать тела вражеских храмовников и тех, кто с ними заодно.
– Я помогу вам, рыцарь де Ге, – сказал я посланцу короля. – Однако предупреди своих воинов, что рядом со мной не одна сотня воинов, а две.
Барон дал знак своим рыцарям, что всё в порядке, и прокричал:
– Через чащу венеды пойдут вместе с нами! Спокойно! Их немного больше, чем ожидалось! – После этого франк обернулся ко мне и вопросительно кивнул: – Ну и где твоя вторая сотня, в лесу?
– Нет. – Я повысил голос: – Поято! Самород! Поднимайте своих воинов!
На глазах изумлённых франков пожухлый травяной покров слева и справа от моего отряда зашевелился, и из-под земли на свежий воздух выползли пруссы и варяги, самые опытные воины моей дружины. Рыцари было вновь схватились за оружие, но де Ге их успокоил и, дёрнув шеей, сказал:
– Так я и думал, что ты прикроешь себя пехотой. Однако сейчас не об этом. Мы входим в лес первыми, а вы за нами следом. Если нападения не будет, на противоположной опушке расстанемся. А если нас начнут убивать, то помоги, это тебе зачтётся.
– Только ты своих рыцарей обозначь, чтобы мои их в сутолоке боя не перебили.
– Как?
– Прикажи разорвать белую материю на полоски, и повязать их на левую руку. Так мы твоих бойцов от вражеских отличим. Ну а нас и так видно.
