Сергей Шведов - Грозный эмир
– Аллах велик, – вскинул руки к небу Эркюль де Прален. – Он услышал наши молитвы.
– Готовьтесь, – обернулся Андроник к своим наемникам. – С нами Бог.
Скептическая ухмылка появилась на худом лице Санлиса, но тут же исчезла под бременем грядущих забот. Ги на всякий случай проверил, как вынимается из ножен меч, хотя не собирался участвовать в бойне. В исходе кровавой затеи он не сомневался. Числом мамелюки превосходили сержантов в десять раз, а при таком раскладе трудно проиграть битву.
– Стреляйте по лошадям, – приказал лучникам бек Сартак. – Пешими они долго не продержатся.
Близость замка Баграс расслабляюще подействовала на франков. Видимо, коннетабль был совершенно уверен, что граф Боэмунд никому не позволит озорничать у стен своего замка. Во всяком случае, он обнаружил засаду только в тот момент, когда на его свиту из ближайшей оливковой рощи обрушился рой стрел. Половина сержантов была убита в первые мгновения схватки. Та же участь постигла практически всех лошадей. Однако коннетабль успел соскочить с падающего жеребца и крикнуть своим товарищам:
– Отступаем к холму!
Холм этот, поросший невысоким кустарником, сослужил франкам добрую службу. А наемники Андроника, замешкались с атакой, не желая без нужды подставлять лбы под удары тяжелых мячей благородных шевалье и сержантов. Мамелюки выскочили к подножью холма слишком поздно, когда коннетабль и его уцелевшие люди уже успели взобраться на вершину, увенчанную грудой камней, оставшихся от пастушьей хижины. Из-за этих камней они открыли стрельбу из арбалетов, да так удачно, что не менее десятка верных сынов Аллаха вылетели из седел раньше, чем успели сообразить, что дичь огрызается.
– На холм! – крикнул наемникам Андроник.
Увы, его приказ хоть и был услышан, но не возымел никакого действия. Антиохийское отребье не желало отдавать свои жизни за интересы докучливого портного. В любое мгновение эти трусливые подонки могли удариться в бега, поломав все планы даиса.
– Перестреляйте их, – холодно бросил Андроник беку Сартаку.
Наемники, напуганные недружелюбными действиями своих союзников, ринулись было на дорогу, но стрелы мамелюков оказались проворнее неповоротливых коней. Через мгновение дорога была усыпана конскими тушами и человеческими телами.
– Зачем ты их вообще взял с собой? – поморщился Санлис.
– Потом объясню, – отмахнулся Андроник и, вскинув глаза на вершину холма, воскликнул почти в ужасе: – Они разожгли костер!
– И что с того? – криво усмехнулся Санлис. – Вряд ли Боэмунд кинется им на помощь.
– Могут подоспеть другие, – сорвалось у даиса с языка.
Благородный Ги бросил на своего ненадежного друга подозрительный взгляд, но промолчал. Впрочем, сейчас действительно было не до разговоров. Спешенные мамелюки густо полезли на холм, потрясая кривыми мечами. Атаку возглавил сам бек Сартак, не отличавшийся, видимо, робостью сердца. Поначалу Андронику показалось, что мамелюки без труда разделаются с уцелевшими шевалье и сержантами, но, увы, его расчет оказался излишне оптимистичным. Возня на холме продолжалась. Дабы лучше видеть происходящее, барону и даису пришлось выехать из зарослей на дорогу. Причем благородный Ги едва не пострадал за свое любопытство – пущенный с вершины холма арбалетный болт угодил в шею его коня. Санлис вскрикнул от неожиданности, но головы все-таки не потерял и сумел вскочить на ноги раньше, чем хлынувшее с холма мамелюки втоптали его в грязь. Франков в живых осталось только четверо, но, судя по их ухваткам, это были испытанные бойцы. Андроник без труда опознал среди них коннетабля, благо благородный Глеб успел потерять в схватке шлем и теперь сражался с непокрытой головой. На первый взгляд рыцарь, привыкший биться на коне, двигался по земле неуклюже, широко расставляя ноги, но почти каждый взмах его меча означал смерть для очередного мамелюка. Даис вскрикнул от радости, когда один из франков вдруг упал под тяжестью навалившихся на него тел. Зато трое остальных казались неуязвимыми. У Андроника волосы зашевелились на голове, когда он осознал, что его затея может закончиться совсем не так, как ему мнилось.
– Это коннетабль, Алдар и Гвидо де Шамбли, – прошипел Санлис, потирая ушибленный бок. – Чтобы он провалился этот твой бек Сартак со своими мамелюками. Эти бараны не сумеют их остановить.
– К коням пробиваются, – сообразил Андроник и, обернувшись к притихшим коноводам, заорал: – Коней уводите, идиоты.
– Лучники! – надрывался где-то в стороне Эркюль де Прален. – Стреляйте хоть кто-нибудь.
Лучники кучковались вокруг коней, но стрелять не решались, боясь угодить в своих, окруживших рыцарей плотным кольцом. Мамелюков было не менее трех десятков, но они скорее мешали, чем помогали друг другу. То ли людям Сартака не хватало опыта, то ли они действительно столкнулись с дьяволами во плоти, так или иначе, все их усилия оборачивались смертью. Мамелюки падали на залитую кровью землю с пугающей регулярностью. Их кольцо редело. От воплей раненых и хрипов умирающих у Андроника заложило уши, и он с трудом разобрал слова Санлиса, обращенные к Сартаку:
– Стреляй по своим, бек, иначе уйдут!
Лицо Эркюля едва угадывалось в подступающем полумраке, и Андроник скорее угадал, чем увидел, как оно перекосилось от ужаса. Зато Санлиса прыгающего вокруг чужого коня, он видел очень отчетливо и даже расслышал ругательство, сорвавшееся с его уст:
– Помоги, портной, черт тебя побери!
Андроник, не слезая с седла, придержал за повод взбесившегося жеребца. Санлис, наконец, то попал ногой в стремя и прохрипел в лицо даису:
– Топот слышишь?
Андроник вздрогнул всем телом и напряг слух. Кроме звона стали он не слышал ничего, но поверил старому другу на слово.
– Стреляй, бек, – истошно завопил он в темноту, – или подохнешь вместе с ними. К франкам идет помощь.
Эркюль, видимо, тоже почуял неладное, во всяком случае, он уже успел утвердиться в седле своего горячего коня. Приказа Андроник не услышал, зато увидел решительный взмах руки. Лучники истребляли своих товарищей одного за другим, чтобы поразить тех, кто до сих пор казался им неуязвимыми. Даис увидел, как упал коннетабль, пронзенный едва ли не десятком стрел, и закричал срывающимся от пережитого ужаса голосом:
– Уходим, Санлис! Будь они прокляты, эти мамелюки!
Андроник и сам не помнил, как преодолел две мили, отделяющие его от замка Баграс. В себя он пришел, когда услышал скрип открывающихся ворот. Ги де Санлис, единственный его спутник, крякал что-то расстроенным селезнем сержантам, окружившим беглецов, но даис никак не мог уловить смысл его слов, они утопали в жутких воплях, стоящих у него в ушах.
– Итак? – это было первое слово, которое разобрал Андроник, но произнес его не Санлис, а граф Боэмунд, выплывший из белесого тумана.
– Коннетабль убит, – глухо произнес Ги. – Остальное неважно.
– А что с портным? Он ведет себя словно сомнамбула.
– Это от испуга, – усмехнулся барон. – Мы с ним едва ушли от погони.
– И кто же гнался за вами? – спросил граф.
– Сдается мне, что это был шевалье де Русильон, – сказал Ги, кося злыми глазами на Андроника, с трудом обретающего себя.
– Скверно, – вздохнул Боэмунд. – Если он постучится в ворота моего замка и потребует выдать убийц своего отца, то мне придется уступить.
– То есть как это – уступить? – вскинул гудящую голову Андроник.
– Но ведь это ты, портной, охотился на коннетабля, когда все мои верные шевалье собрались поохотиться на журавлей?
– Шутить изволишь, благородный Боэмунд, – оскалился даис. – В мои ли годы подвергать себя смертельному риску. Шевалье де Русильон сочтет тебя лжецом и будет прав. Мы с благородным Ги всего лишь жертвы чужого коварства. Нам пришлось спасаться от сарацин, разбойничающий вокруг твоего замка.
– Хорошо, если так, – задумчиво проговорил Боэмунд. – Но я в любом случае, открою ворота победителю.
К счастью для Андроника, никто в ворота замка Баграс в эту ночь не постучался. Шевалье де Русильон не приехал в гости к графу Антиохийскому и на следующий день. Зато посланные на место кровавой схватки сержанты обнаружили несколько десятков убитых сарацин. Тел франков они так и не наши, ни на вершине холма, ни у его подножья. Это могло означать только одно: Влад де Русильон заподозрил графа Боэмунда в коварстве, что в будущем сулило Антиохии немалые проблемы.
– Доволен? – с подозрением глянул на портного Санлис.
– Все идет именно так, как задумывалось, – улыбнулся Андроник. – Какое счастье, что мы с тобой избавились от самого лютого своего врага.
– Зато нажили сразу трех, – вздохнул Ги. – Боюсь, сыновья коннетабля еще отомстят нам за его смерть.
Часть 2. Королевские дочери.
Глава 1. Свадьба.
Смерть коннетабля потрясла Гуго де Сабаля до глубины души. Вместе с благородным Глебом пали смертью героев два его старых и надежных друга Гвидо де Шамбли и сенешал Алдар. Вся жизнь сына графа Вермондуа прошла среди этих людей, заменивших ему отца. И самое обидное, что трое самых доблестных в Святой Земле рыцарей погибли не на поле битвы с неверными, они были убиты из засады, подстроенной кем-то из своих. На этом настаивал Владислав де Русильон, ему вторил юный Филипп, первым обратившим внимание на то обстоятельство, что среди убитых оказалось немало христиан. Да и обрезанные сарацины более походили на франков, чем на турок.
