Марина Крившенко - Новая жизнь царицы Феодоры

– Лиз, ты обижаешь меня. Я всегда заботился о тебе, всегда хотел, чтобы ты нашла свою дорогу в жизни, свой собственный путь, который приведёт тебя к настоящему счастью и успеху, и нельзя винить меня в том, что я всеми силами пытался направить тебя на правильную дорогу.

– Вот именно, папа, ты хотел, чтобы я нашла не свой собственный путь, а тот путь, который ты для меня избрал. Вот только что я думаю по этому поводу, вас с мамой никогда не интересовало. Ты не задумывался о том, что, возможно, я никогда не хотела видеть себя там, где хотели видеть меня вы? Но нет, вы настоятельно рекомендовали мне поступать на медицинский, рассказывали о том, какая это престижная и высокооплачиваемая профессия. Готова поспорить, что ты уже и место работы мне забронировал, по крайней мере работал над этим. А вот интересно, замуж меня выдать за угодного вам человека вы не собирались? Кажись, у твоих друзей есть сыновья, так кому из них предназначалась моя рука?

– Это уже не важно, ты сбежала, даже не познакомившись с парнем. – В запале ссоры мужчина выкрикнул это, не подумав. И сразу же прикусил губу, когда понял, что наделал. Такого дочка ему точно не простит.

– Ах вот как, значит и здесь вы всё за меня решили. Не думала, что мы до сих пор живём по законам средневековья, когда замужество определяется не чувствами, а выгодным положением в обществе. – Элизабет была вне себя от ярости.

– Лиз, не нужно так, мы совсем ничего такого не хотели, просто были бы не против этого. Вернее, мы просто хотели познакомить тебя с парнем. А вдруг у вас бы что-то получилось. Ну нет, так нет, никто никого не заставлял бы что-то предпринимать. Нам просто не нравился твой бывший ухажёр и мы очень хотели, чтобы ты видела, что есть и другие, более достойные тебя парни. Пойми, мы же заботились о твоём будущем, о твоём счастье, а вот в твоей голове всегда творилось непонятно что, – голос отца приобретал свойственную ему жёсткость и раздражительность.

– Это для вас у меня в голове непонятно что творилось, я же как раз хорошо понимала, чего я хочу в этой жизни. А вот теперь я уже не знаю, кто я, и всё это – благодаря вам!

– Последний раз, когда я слышал от тебя подобную фразу, ты уехала на два года.

– И, наверное, уже не вернулась бы, если бы мама не сообщила мне про не болезнь бабушки. Пускай я бы наделала кучу ошибок, но это были бы мои ошибки, и винить в них было бы некого. А если бы я действительно чего-то достигла, то это была бы моя победа, а не родительская подачка. – Лиз почти кричала, ссора становилась более серьёзной.

– Я уважаю твоё мнение, – неожиданно голос отца стал спокойным и уверенным, – но не совсем разделяю его. Прости, я был не прав, я признаю это…

– А тебя об этом уже давно никто не просит. Теперь у меня есть своя жизнь, которая идёт совершенно не по тому сценарию, который хотели вы. А сейчас прости, я опаздываю на работу.

Она вышла из комнаты, хлопнув дверью, оставив отца одного в полном замешательстве. Неужели его маленькая пчёлка Лиззи действительно выросла. Отец понимал, что в словах его дочери, как ни крути, есть доля правды, но в то же время он никак не мог смириться с этим. Ему было по-настоящему сложно выпустить свою девочку из родительского гнезда, в которое она так неуклюже вернулась, дать расправить свои ещё совсем неокрепшие крылья, и просто отпустить в жизнь. Пускай он нечасто показывал это, но отец действительно очень любил свою единственную дочку и волновался о её судьбе. Жизнь научила его быть стойким ко всем неприятностям, но она же и забрала у него способность видеть простые жизненные радости, мелочи, без которых невозможно быть счастливым. В результате, вместо того, чтобы просто радоваться, глядя, как растёт его девочка, считать её первые зубки, фотографировать первые шаги, он расчётливо и прагматично старался устроить будущее своей единственной наследницы. И вот к чему это привело.

День явно не задался, Элизабет одиноко сидела в магазине, покупателей практически не было, а те, что были, хотели звёздочку с неба и жемчужину со дна моря, чего скупой ассортимент тётушкиного магазина, конечно же, не предполагал. По правде говоря, магазин был так себе, да и тётушка им практически не занималась. Он ей нужен был исключительно для того, чтобы иногда показывать мужу, что и она чем-то занимается, и приносит в дом какие-то деньги, хотя денег магазин приносил совсем немного.

Девушка считала минуты до окончания рабочего дня. Ей совершенно не хотелось торчать здесь вместо того, чтобы прогуливаться по городу с Алексом или искать ответы на свои вопросы в Интернете или умных книжках.

В магазин вошла женщина лет 60-ти. Довольно симпатичная и ухоженная, не молодящаяся, а действительно следящая за собой, о чём говорили сдержанный макияж и строгая причёска, а в глазах незнакомки светились такой интеллект и жизненный опыт, что это было заметно невооружённым взглядом. Хотя Элизабет и не умела сильно разбираться в людях, посетительница произвела на неё впечатление преподавателя вуза или высококвалифицированного врача. Девушка даже немного смутилась, думая о том, что она может показаться недостаточно умной в глазах такого человека. Поэтому она предпочла не бежать к потенциальной клиентке с многочисленными предложениями, а просто любезно поздороваться и постоять молча, давая женщине возможность выбрать самой, что её хочется. Осмотрев скудный ассортимент магазина, незнакомка остановилась прямо напротив Элизабет.

– Скажите, у вас, случайно, нет старинных украшений? Я ищу один кулон, вам он не попадался.

Лиз показалось, что женщина смотрит на неё как-то не так, как должна бы смотреть на совершенно незнакомого человека. Казалось, что она знает о девушке что-то. Такое чувство, наверное, испытывают школьницы, которые приходят на учёбу после веселой вечеринки дома у одноклассницы, мама которой – учительница. Вроде бы ничего страшного ты не сделала, а всё равно как-то не по себе.

– Простите, у нас только бижутерия. Я могу показать вам очень симпатичные кулоны, но они, к сожалению, не антиквариат.

– Нет, спасибо. – Женщина улыбнулась. – Бижутерия меня не интересует. Я ищу золотой старинный кулон в форме цветка, это уникальная вещь, её история намного дороже, чем золото и камни, из которых сделано это украшение, хотя и они стоят немало. Я была уверена, что вы сможете мне помочь с поиском этой вещицы.

– Странно, вы совсем не там ищите. Я думаю, вам лучше было бы обратиться к антиквару, мы такими вещами не торгуем, к сожалению.

– А можно вам задать личный вопрос? – женщина слегка улыбнулась.

– Ну да, наверное, – слегка смутилась Элизабет. Она уже представляла, каким может быть вопрос, и мысленно перелистывала фотографии всех мам своих одноклассников и других знакомых парней.

– Вы не поймите меня неправильно, но я считаю, то такой девушке, как вы, не место в подобном магазине. Почему вы здесь работаете? Вы должны быть совершенно в другом месте.

– Так сложились обстоятельства. К сожалению, я не имею должного образования, чтобы претендовать на что-то лучше, а здесь, по крайней мере, платят, – Элизабет сама не знала, почему так разоткровенничалась с незнакомкой.

– Это не твоё место. Твой отец мог бы подсуетиться и устроить тебя на более выгодную должность, даже без образования. Да ты и сама об этом, наверное, знаешь.

– Я не совсем понимаю, о чём вы говорите. Он, конечно, мог бы, но… А откуда вы знаете, кто мой отец?

– Я когда-то знала твою бабушку. Вернее, она ко мне как-то приходила, было у неё дело, но тебе об этом знать ещё рано. Она тебе скоро сама всё расскажет.

– Я совершенно вас не понимаю.

– А тебе и не нужно. Ты всё правильно делаешь, пока что. Главное, не ошибись, и не сойди с дороги.

– Спасибо за совет, – Элизабет не понимала ровным счётом ничего, но боялась показаться совсем глупой, потому не стала теребить незнакомку расспросами.

– Если тебе будет нужна моя помощь, ты всегда можешь ко мне обратиться, – женщина протянула Лиз визитку, на которой кроме имени и телефона больше ничего не было. Это показалось девушке странным, ведь обычно человек, который заказывает печатные визитки, старается указать на них хотя бы свою должность или род деятельности, чтобы потенциальным клиентам или партнерам было удобнее. Видимо, удивление слишком явно отразилось на лице Элизабет. – Пускай тебя не удивляет моя визитка, ведь для каждого, кто ко мне приходит, я специалист определенного профиля. Для кого-то я – психолог, для кого-то бизнес-консультант, кому-то – учитель, а кому-то – исповедник. А вот с чем придешь ко мне ты, зависит только от тебя, но я буду ждать тебя с нетерпением.

Женщина вышла из магазина, оставив Элизабет в полном недоумении. Странно как-то. Может она чокнутая, а может действительно психолог, тогда незнакомка очень чётко подметила, что у Лиз явные проблемы с психикой.

– Привет, подруга! – Элизабет обернулась, в дверях стоял Алекс.